Caprichos. Дело об убийстве Распутина - Рина Львовна Хаустова

А тот, кто подарил Григорию Ефимовичу золотой браслет со своей монограммой, проведя весь день в пути, уже подъезжал к Царскому Селу.

Около пяти часов в Царское Село прибыл императорский поезд. Случилось то, чего не ожидали ни Дмитрий, ни Маленький Феликс – государь вернулся из Ставки. И по-прежнему оставался тем, кем был.

Хозяином Русской земли.

19 декабря 1916 года хозяин Русской земли возвратился в Царское Село. И там перед домашними все время повторял: «Мне стыдно перед Россией за то, что руки моих родственников обагрены кровью мужика».

Александра Федоровна требовала немедленного и публичного суда над убийцами Григория. Сын, наследник Алексей спрашивал своего отца гневно: «Почему ты хорошенько не накажешь убийц»?

Дмитрий и Феликс

В то время как на Петровом мосту следователи колдовали над телом убитого человека…

…а императорский поезд приближался к Царскому Селу…

Два друга – царственный Дмитрий и Маленький Феликс сидели в нижнем этаже Сергиевского дворца, на половине великого князя Дмитрия.

Им не удалось выехать из столицы. По приказу императрицы Александры они были задержаны.

Приехавший в столицу государь, одобрил меры, предпринятые женой. Два друга оказались под домашним арестом. Маленький немедленно перебрался под великокняжеское крыло Дмитрия и теперь они вместе следили за всем, что происходило в столице.

Их постоянно посещали знакомые и друзья, принося свежие сведения, сплетни и планы по борьбе с «исчерпавшим себя» императором.

Радость по случаю освобождения России от Распутина достигла в эти дни высшей точки. Убийц славословили. Им кричали «ура!» В церквях молились за их здоровье. Звуки восторженных молитв заглушали еще более громкие звуки аплодисментов!

Невиданный, бешеный, ошеломительный успех!

Как чувствовали себя друзья? Как относились к своей неожиданно свалившейся на них славе «убийц-патриотов»?

Заглянем в Сергиевский дворец.

Слышится хрустально-фаянсовый перезвон. Хлопают винные пробки.

На обеде присутствуют сам хозяин, Маленький Феликс, великий князь Николай Александрович, известный историк и сестра Дмитрия, Мария Павловна.

Дмитрий подавлен.

Маленький Феликс весел и бодр.

От чего великий князь Дмитрий Павлович не так весел, как его «дражайший друг»?

Ситуация, в которую они оба попали, совершив убийство, ни тому, ни другому не должна была внушать особой радости. Они находились под арестом. Их вину подтвердило следствие. И останься Николай Романов на престоле, их не могло ждать ничего, кроме вечной немилости. Весь клан семьи Романовых, объединившись в единодушном стремлении защитить родственников-убийц от монаршего гнева, подписали в те дни коллективное письмо к Ники, требуя не наказывать тех, кого прославляет и благословляет всемогущее общественное мнение. Отец Ирины Юсуповой, великий князь Александр Михайлович, который для Ники был просто другом детства, «дорогим Сандро», ездил к государю, к государыне, к Протопопову и кричал, угрожал, требовал: отпустите с миром убийц!

И на все уговоры ответ был один: «Никому не позволено заниматься убийствами. Знаю, совесть многим не дает покоя, так как не один Дмитрий в этом замешан. Удивляюсь вашему обращению ко мне».

Все было ясно. Государь гневается.

И размышляет сейчас, как поступить с теми, кого в своем дневнике называет «извергами». (75) Чему же здесь радоваться?

И потому совершенно понятно: прозревая вперед свою судьбу и видя впереди большое политическое будущее, Маленький Феликс Феликсович был радостен потому, что твердо знал: часы Николая Романова на Российском престоле сочтены. Судьбу Маленького принца будет решать не Николай Второй – другие. Те, кому его преступление открыло дорогу к власти.

И Маленький Феликс весел.

Уже готов новый план. Готова группа офицеров, решившаяся напасть на царский поезд и вынудить отречься от престола. Уже решено требовать отречения в пользу малолетнего цесаревича, а регентом уже решено требовать брата царя, Михаила.

Комбинация неплохая. Ребенок смертельно болен, а если умрет – Михаил Романов не имеет прав на наследование престола. В этой ситуации решать, кому передать трон, будут авторы дворцового переворота. Потому Зинаида Юсупова спокойна за судьбу сына. Теперь остается «только ее запереть». То есть объявить государыню сумасшедшей, и отстранить от регентства и опеки.

Юсуповы довольны.

А вот великий князь Дмитрий хандрит.

Почему?

Да потому, что он убийца, и он уличен!

Допустим, впоследствии удастся вывернуться и доказать, что он в мужика не стрелял… Что руки его «чисты от липких пятен крови». А толку? В глазах общественного мнения он все равно останется тем героем, который лично участвовал в том, что можно называть как угодно, но которое было убийством.

С клеймом Каина, пусть и Каина – «пламенного патриота», ему не быть Дмитрием Первым.

Народ не поймет. Бог не допустит. Этого нельзя!

Почему нельзя, изящно и очень интересно мог бы объяснить юному Дмитрию умудренный годами родственник-историк, пьющий мокко у него в гостях.

Все просто…

На двух государей из династии Романовых падало подозрение в соучастии в убийстве – на Екатерину Великую и на Александра Первого, взошедших на трон путем дворцового переворота.

И хотя ни тому, ни другому никто, даже злейшие враги, не приписывал личного участия в убийстве, и подозрения в соучастии было довольно, чтобы глубоко поразить народные массы.

Чем это закончилось – известно!

Сразу приходит на память и ужасающий пугачевский бунт, возглавленный «воскресшим императором» Петром Третьим. И родившуюся в народе после смерти Александра Первого, легенду о старце Федоре Кузмиче, трогательное предание, повествующее о раскаянии императора Александра Павловича, который будто бы не умер, а сменил императорский скипетр и корону на посох и клобук схимника.

Кстати, в свое время гость Дмитрия, великий князь Николай Александрович, с огромным интересом изучал природу этой невероятной народной легенды и причины ее возникновения в народной среде. Случались в российской истории и более выразительные примеры.

К примеру, времена великой Смуты, вдохновившие Пушкина на незабвенного «Бориса Годунова», с поразительной по глубине исторического смысла заключительной ремаркой – народ безмолвствует…

Народ безмолвствует!

Безмолвие народа закончилось печально для Лжедмитрия Первого.

Неизвестно, насколько пугала великого князя моральная сторона – пресловутые «мальчики кровавые в глазах».

Тайна сия велика есть! Возможно, он не заглядывал глубоко в символический смысл исторических параллелей. Но как человек, претендующий на трон, не учитывать мнение народа, которым претендовал править, он не мог. И тут последствия двух его револьверных выстрелов были самые неутешительные.

В то время когда в столицах звонили во все колокола и славословили убийц, редактор известного журнала «Колокол» с беспокойством рассказывал знакомым, что в народе, по его сведениям, убийство Распутина сочли весьма дурным предзнаменованием, французский посол Палеолог, со слов знакомого помещика из Костромы,