Человек в поисках себя. Очерки антропологических и этических учений. Том 1. Античность и Средневековье - Ирина Эдуардовна Соколовская

Как в индийских учениях вера в перевоплощение души служила для Пифагора мощным антропологическим основанием нравственного поведения. Связь с орфиками предусматривала также почитание пифагорейцами Диониса и Аполлона, культ организма. В этом смысле можно говорить не просто о пифагореизме, а об орфико-пифагореизме. Не исключено, что в период своего тридцатилетнего пребывания на Востоке Пифагор учился у Будды или Махавиры, будучи их младшим современником. Именно из восточных школ он перенял метод внутреннего самосозерцания, закрытия от внешнего мира, ухода в себя. Это отразилось на закрытом характере его Союза. Про себя он говорил, что был сыном бога Гермеса, и подобно браманам помнил все свои четыре предыдущих воплощения.

Уже в зрелом возрасте он приехал в италийский город Кротон, где женился на своей ученице Теано и основал из сторонников местной аристократии свою школу, одну из первых в мире тайных религиозно-философско-политических организаций, напоминающую монашеский орден – Пифагорейский союз. Союз играл значительную роль в борьбе против демократической партии и в других областях Южной Италии.

Главной целью организации было спасение души посредством нравственного очищения человека после дионисийского организма с переводом экстатических состояний в философские концепции. Внутри Союза существовала строгая иерархия, дисциплина, особый режим дня и определенные религиозно – этические правила, которым должен был следовать каждый член этой организации. Выполнение этих правил, по мнению пифагорейцев, должно было освободить их сознание от мирских забот и ценностей и наполнить его ощущением радости, наслаждения, счастья.

Во-первых, эти правила касались запретов на употребление спиртного, мяса и бобов. Пьянство Пифагор называл «упражнением в безумстве». Он призывал: Воздерживайся от употребления вина: оно есть молоко, питающее страсти[42].

Проблема нравственного совершенствования человека тесно связана у Пифагора с пониманием им природы человека. Здесь мы также встречаемся с тем, что этические принципы философа вырастают из антропологических посылок его учения. Последователь египетской и персидской школ, Пифагор утверждал, что человеческая природа дуалистична, то есть состоит из двух начал – животного и человеческого. Подобно йогам и джайнистам он связывал духовное развитие человека с изничтожением им низшей животной природы и культивированием высшей – человеческой. Борьбу этического начала в человеке с его животными инстинктами Пифагор считал проявлением борьбы двух высших космических начал – Добра и Зла[43]. Тем самым пифагореизм являет собой отдаленного предшественника христианства с его учением о воздании за грехи.

Весь мир, по убеждению пифагорейцев, состоит из чисел, в том числе и душа, которая представляет собой гармонию противоположностей тела и ради наказания прикреплена к нему. Душа вовлечена в общий круговорот вещества в мире. Добро, добродетели также понимались пифагорейцами как числа.

Пифагор предлагал своеобразный философский метод излечения от пьянства: Спроси у пьяницы, как бы он мог перестать пьянствовать? Я отвечу за него: пусть почаще вспоминает о делах, какие он делает в пьяном виде. Он одним из первых говорил о влиянии спиртных напитков, употребленных накануне зачатия, на физическое и психическое состояние здоровья будущих детей. Он советовал: Упившись вином, не приступай к святому делу деторождения. Пифагор считал, что необходимо искоренить противоестественные зачатия и зачатия, совершаемые в состоянии распущенности, и допускать только зачатия, совершаемые естественно и целомудренно ради целомудренного и законного деторождения[44].

Ограничения в пище состояли в том, что Пифагор запрещал (так же, как джайнисты и буддисты) убивать животных, а тем более кормиться ими, ибо они имеют душу, как и мы. Аргументировал он это тем, что мясо отяжеляет тело и психику. Кроме того, запрещая животную пищу, он приучал людей к простой жизни, чтобы они использовали то, что нетрудно добыть, ели несвареную снедь и пили простую воду, так как только в этом – здоровье тела и ясность ума[45]. Пифагор разработал для членов Союза специальную вегетарианскую «диету Геркулеса» (или Геракла). Она включала в себя мак, кунжут, морской лук, цветки нарцисса, ячмень, горох, дикий мед, огурцы, изюм, тертый сыр, масло, молоко[46].

Как никто другой Пифагор призывал к умеренности во всем, в том числе и в пище: Мы должны всеми силами стремиться к истреблению во всех вещах излишеств и огнем и мечом изгонять из тела болезни, из души – невежество, из живота – обжорство, из городов – призывы к бунту, из семьи – раздоры[47].

Таким образом, достижение счастья пифагорейцы во многом связывали со здоровым образом жизни. Здоровая душа требует здорового тела – в этом истинный и высший аскетизм, достигаемый постоянным слушанием музыки, которая благотворно и целебно воздействует как душу, так и на тело.

Следующий уровень ограничений касался половых инстинктов человека. Пифагор считал, что когда человек уступает страсти, силы его слабеют: на вопрос, когда надобно влюбляться, он ответил: Всякий раз, когда хочешь обессилеть. О похоти говорит он так: Похоти уступай зимой, не уступай летом; менее опасна она весной и осенью, опасна же во всякую пору и для здоровья нехороша[48].

Развивая мысль Солона «избегай удовольствия, рождающего страдание», Пифагор разделил наслаждение на два рода: одно, утоляющее роскошествами наше чревоугодие и сладострастие, он уподобил погибельным песням Сирен, а о другом, которое направлено на все прекрасное, праведное и необходимое для жизни, которое и переживать сладко, и, пережив, не имеешь сожаления, он говорил, что оно подобно гармонии Муз[49].

Культ умеренности в Союзе охватывал практически все стороны личной жизни его членов. Так, Пифагор считал, что в жизни человека много такого, чему лучше научиться с опозданием: к этому относится и половая близость. Мальчиков он учил воспитывать так, чтобы до двадцати лет они не искали такой связи. По достижении же двадцати лет, когда мальчик, по классификации возрастов Пифагора, становится «юнцом» (до сорока лет), половая близость должна происходить изредка. Этого можно достичь, если молодой человек будет ценить хорошее самочувствие и считать его за благо: ведь невоздержанность и хорошее самочувствие исключают друг друга[50].

Четвертая группа ограничений заключалась в воздержании от негативных эмоций, мыслей, слов и поступков. Призывая к умеренности в мыслях и словах, и считая, что скромность и пристойность состоит в том, чтобы не хохотать и не хмуриться, Пифагор, используя силу и авторитет своего личного примера, воздерживался от смеха и всяких потех, вроде издевок и пошлых рассказов, так же, как это делали индийские подвижники – не случайно Пифагор пять лет провел в Индии, где был посвящен в таинства йогов и гимнософистов[51].

Однако иметь положительные эмоции и мысли недостаточно для достижения счастья. Пифагор был убежден, что добродетель только тогда становится добродетелью, когда она употреблена в