Темный Луч. Часть 4 - Эдриенн Вудс

Я был в безопасности.

Именно Елена разбудила меня в том темном месте.

— Где Елена? — прохрипел я.

— Она в безопасности. — Он вздохнул. — Мы так беспокоились о тебе. Что случилось?

Я откинулся на подушку и закрыл глаза. Я сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь выбросить образы того места из своей головы. С молнией было еще хуже. Я столько раз влетал нее, что каждый раз было чертовски больно, и все же я даже не знал, было ли это на самом деле.

— Я не знаю, где, черт возьми, я был. — Я открыл глаза и посмотрел на Эмануэля. Это причинило адскую боль.

Все его тело напряглось. Я знал этот взгляд.

Что-то было не так. У меня защипало глаза.

— Насколько все плохо?

— Это не имеет значения. Ты в безопасности.

Я вздохнул и закрыл глаза, прислонившись к изголовью кровати.

— Все, что я могу тебе сказать, это: никогда не нарушай клятву.

— Блейк, где ты был?

Я снова начала всхлипывать. Я понятия не имел, где, черт возьми, я находился, но страх перед этим все еще был внутри меня. Я чувствовал себя разбитым.

Дверь открылась.

— Детка, — раздался голос моей матери, когда я всхлипнул, и она обняла меня.

— Убирайся, — крикнул я ей.

— Нет, я не оставлю тебя.

— Я сказал, убирайся, — взревел я. Она выбежала из комнаты.

— Блейк! — Эмануэль говорил жестко. — Ты не можешь этого сделать. Она беспокоится о тебе. Мы все.

— Не надо. Они не могут видеть меня таким, Эмануэль, пожалуйста? — Я зарычал на него и увидел шок на его лице каждый раз, когда он смотрел мне в глаза.

Эмануэль сдержал слово и запретил всем женщинам в моей жизни входить в мою комнату. Я чувствовал себя таким уставшим. Но мне нравилось находиться здесь, где было тепло и безопасно.

Эмануэль принес мне завтрак, и я проглотил его с аппетитом.

Кровавые глаза. У меня были чертовы налитые кровью глаза, и я выглядел как какой-то монстр. Моих павлиньих голубых глаз больше не было, только черные впадины вместо глаз, окруженные красным, и я был похож на него, этого гребаного мудака. Я бы напугал Елену до усрачки, и я не собирался делать этого с ней. Поэтому я отказался с ней встречаться.

Эмануэль рассказал мне, какой невменяемой она была последние пять дней, пока меня не было, а потом оставалась рядом со мной все пять дней, пока я спал.

Я напугал ее до полусмерти, и у него было полно дел, когда она пыталась улизнуть, чтобы перейти на другую сторону и поискать меня.

Цыпочки. Елена не заботилась о себе.

Она разозлила меня, потому что в ее обязанности не входило спасать меня. Это было мое дело — спасать ее.

— Спасибо тебе, Эмануэль. С теми, кого мы спасли, все в порядке?

— Они здесь. Когда Гертруда и Маркус увидели Джесс, я хотел бы, чтобы ты был здесь и видел это, Блейк, — всхлипнул он. — Елена вытащила их всех оттуда. Она отказалась разговаривать со мной, так как я не отходил от нее ни на шаг.

— Ты сдержал свое слово. Это все, что имело значение.

Дверь открылась, и вошли мой отец и Джордж. Мне тоже хотелось выгнать их, но они оба просто смотрели на меня, с трудом сглатывая.

— Я все еще остаюсь собой. Я облажался, — сказал я отцу.

— Что случилось?

— Я услышал гребаных придурков, которых хотел разорвать на части, и мне пришлось отбросить клятву в сторону.

— Клятва сделала это? — Мой отец прищурился.

— Это было единственное, что имело смысл в конце.

— Что ты имеешь в виду под «в конце»?

— Я думал, что это Горан использует на мне свою темную магию, пытаясь устранить дент, и мой разум застрял в этом месте.

— В каком месте?

— Во тьме.

— Не говори этого. — Джордж встал, и Эмануэль с моим отцом смотрели на него, пока он расхаживал взад-вперед.

Эмануэль встал, положил руку ему на плечо.

— Успокойся.

— Что случилось? — Я посмотрел на Джорджа. Он выглядел испуганным.

— Джордж получил свое первое видение о том, где ты был, — сказал мой отец.

— Ты видел меня и все еще можешь ходить? Насколько сильной была головная боль?

— Никакой головной боли, — сказал Джордж: — Но это место… Я не мог дышать.

Он действительно увидел меня, и я понял, что он сказал.

— Ты хочешь сказать мне, что можешь видеть мое будущее?

— Я видел это, ясно. Я почувствовал это. Там было душно и темно. Мне хотелось задохнуться.

— Прекрати. Я пытаюсь забыть об этом.

Эмануэль извинился и вышел.

Отец рассказал мне о том, что произошло за последние десять дней.

Я кивнул.

— Как все прошло, папа?

— Мы не знаем, поскольку Елена отказывается покидать тебя.

— Черт, — проворчал я. — Значит, ты понятия не имеешь, живы ли они еще.

Он покачал головой.

— Ей нужно пойти с Эмануэлем внутрь, папа.

— Просто дай ей время, Блейк. Если ты позволишь ей увидеть тебя…

— Она не может меня видеть. Я выгляжу как мой гребаный кузен, который сделал это с ней. Я был терпелив. Она тоже будет такой. Ей нужно вернуться.

— Нет, — услышал я крик Елены и посмотрел на своего отца.

— Он вышел. Вышел. Мне все равно, как он выглядит.

— Папа, — умолял я его, и отец кивнул, встал и направился к двери. Он открыл ее, стоя в дверях.

— Елена, пожалуйста, я умоляю тебя.

— Отойди с моего пути. — Она была зла.

— Нет, пожалуйста, — взмолился мой отец.

— Выйди, или я обещаю, что твой сын испытает гораздо больше боли.

Я хмыкнул и вздохнул. Елена не собиралась отступать.

— Все в порядке, папа. Впусти ее.

Я повернулся спиной к двери и посмотрел на Джорджа, который сидел на стуле рядом с моей кроватью.

— Ты же понимаешь, насколько это глупо, верно? Ты понятия не имеешь, через что, черт возьми, ты заставил меня пройти. Через что ты заставил пройти свою семью. Ты отсутствовал пять дней и проспал еще пять. Десять дней. Десять дней, и это причина, по которой ты не хочешь меня видеть? Я говорила тебе, что это глупая идея, но ты никогда не слушаешь. — Она кричала на меня.

— Елена, хватит! — Голос отца звучал сурово.

— Неужели? И ты не смеешь говорить мне «хватит»? Он должен знать, что чувствую я, что чувствует его мать, его сестра, а теперь он не хочет нас видеть из-за кровавых глаз! — Она продолжала. Ее пронзительный голос завибрировал