Неприступная красавица - Диана Фарр

Он провел горячими губами по ее прохладной щеке.

— Доверься мне, любовь моя, — пробормотал он. — Счастливая звезда — это гораздо лучше, чем счет в банке.

«Я очень на это надеюсь, — подумала она. — Может, он окажется прав?» Потом он прижался губами к ее губам, и она вообще перестала думать.

Глава 14

Спрятавшись за высокой колонной, леди Баллимер наблюдала за тем, как ее дочь с невозмутимым видом спускается по лестнице в сопровождении мистера Уиттакера. Холодная ярость захлестнула ее. Хотя внешне Синтия казалась абсолютно спокойной, леди Баллимер было не так-то просто обмануть. Наметанным глазом она отметила легкий беспорядок в прическе Синтии и тот факт, что нитка жемчуга уже не так аккуратно охватывала ее шею. Галстук мистера Уиттакера был также не совсем на месте. Случайный наблюдатель вряд ли увидел бы эти предательские признаки, но леди Баллимер отнюдь не была таковым.

Она уже двадцать минут назад заметила, что эти двое куда-то исчезли, но одному Богу известно, сколько прошло времени с тех пор, как они на самом деле ушли из зала. Когда леди Баллимер увидела их вместе и вспомнила, как Синтия высказала нелепую идею о том, чтобы ей разрешили попытаться женить на себе мистера Уиттакера, у нее от злости чуть не случился удар. Она не могла припомнить, чтобы ее дочь когда-либо теряла голову при виде красивого лица, но всегда с ужасом думала, что когда-нибудь это может произойти.

Она так крепко сжала кулаки, что даже через перчатки почувствовала, как ногти впились в ладони. Она сделала над собой усилие и глубоко вздохнула, чтобы расслабиться. Синтия была не единственным членом семьи Фицуильямов, умевшим скрывать свои истинные чувства за непроницаемой маской. Леди Баллимер будет улыбаться и вести себя, как обычно, и выжидать, пока не придумает, что ей делать.

Но она знала точно, что этот нарождающийся роман должен быть задушен в зародыше.

Она ничем себя не выдала и сделала вид, что не заметила ничего неподобающего. Ей удалось быть любезной с мистером Уиттакером и ласковой с Синтией, и она даже позволила дочери скрепя сердце снова сесть напротив него в карете во время обратной поездки в Оулдем-Парк. Она решила, что будет действовать осторожно, потому что была уверена — явные попытки помешать им видеть друг друга могут привести лишь к тому, что ее планы провалятся. На следующее утро она даже притворилась, что поверила Синтии, когда та сказала, что они с мистером Эллсуортом договорились прокатиться верхом в Сэддлворт-Мур в компании с Ханной и мистером Уиттакером.

Леди Баллимер сразу же разгадала истинную причину этой поездки, но заставила себя улыбнуться и согласиться.

Она притворилась, что очень довольна их планом. С болью в сердце она даже наблюдала за тем, как эта четверка отъехала от дома — Синтия на своей лошади рядом с мистером Эллсуортом, а за ними Ханна и мистер Уиттакер, — именно так, как рассказала ей Синтия. Но леди Баллимер была более чем уверена, что, как только они скроются из виду, расклад наверняка поменяется.

Вернувшись в свои апартаменты, она принялась беспокойно ходить по комнате, обдумывая план действий. С какой бы стороны она ни рассматривала неожиданно возникшую проблему, лучшим решением всех наболевших вопросов семьи был брак Синтии с мистером Эллсуортом. Поэтому он должен состояться во что бы то ни стало. Мистер Эллсуорт был молод и богат, добр и, честно говоря, простоват, то есть обладал всеми преимуществами, которые только можно было желать для мужа. Если, не откладывая, заключить помолвку здесь, в Оулдем-Парке, можно избежать лишних расходов на сезон в Лондоне. Еще один сезон Фицунльямы вряд ли смогут себе позволить.

У леди Баллимер возник план. Она перестала ходить по комнате и, прижав кончики пальцев ко рту, стала обдумывать детали. По правде говоря, ее план был слишком хитроумным, он даже смахивал на грязную закулисную игру. Но сработает ли он? Однако цель оправдывает средства. На этой стадии задуманной ею игры она была готова поступиться моральными принципами. Порядочностью счетов не оплатишь.

Какой толк заботиться о чести, если банкротство на пороге?

Существовал всего один важный вопрос, единственный, который вообще имел значение. Она остановилась, глубоко задумавшись.

Сработает ли?

На Синтии снова был ее костюм для верховой езды брусничного цвета. Выглядела она очень соблазнительно. Выбившиеся от свежего ветра пряди волос блестели на солнце, обрамляя ее лицо, словно золотые ленты, щеки порозовели.

Она смеялась, и от этого становилась еще прелестнее. Каждый раз, когда Дерек смотрел на нее, его охватывали восторг и изумление. А когда она улыбалась, ему казалось, что его сердце разорвется и он умрет на месте. Интересно, может человек умереть от любви? Если не может и он переживет этот день, он его никогда не забудет.

По молчаливому соглашению они вскоре оставили Ханну и мистера Эллсуорта далеко позади. Ханна была неумелой наездницей и слишком нервничала, чтобы сойти с верховой тропы. Мистер Эллсуорт, кажется, был рад воспользоваться такой отговоркой — не мог же он бросить леди Ханну одну, — чтобы избежать необходимости посоревноваться с мистером Уиттакером в искусстве верховой езды.

Он с готовностью принял на себя роль спутника Ханны. А Синтия, сияя от предвкушения, сразу же приняла вызов Дерека помериться с ним и помчалась через пустошь. Это были настоящие скачки! Пригнувшись к самой гриве лошади, она неслась, невзирая на опасность. И почти выиграла.

Дерек остановил своего Макса за секунду до того, как Синтия оказалась возле скалы, которую они наметили в качестве финиша. Натянув поводья, она тоже остановилась и крикнула:

— Это нечестно! — Лошадь скользила по грязи, фыркая и мотая головой. Синтия похлопала ее по шее и без всякого усилия успокоила. — Макс тебя хорошо знает, а эта маленькая лошадка еще мне не доверяет. Если бы я скакала на своем Уэствинде, я бы тебе не уступила. Ты должен как-нибудь приехать в Баллимер, чтобы дать мне возможность отыграться.

— С удовольствием! Но ты и сегодня устроила настоящие скачки. — Он смотрел на нее с нескрываемым восхищением. — Леди Синтия, вы просто чудо. Мне не очень-то хочется в этом признаваться, но что поделаешь — этого требует честность. Ты первая женщина, которая бросила мне вызов, да еще почти выиграла скачку. Большинство дам слишком заботятся о своих костях и прическах.

— Вот еще! А о них-то зачем думать? — Она тряхнула головой. При этом еще несколько прядей выбились на свободу и затрепетали на ветру. — Я ни за что на свете не отказалась бы от такой скачки, как сейчас.