Зов Оз-моры - Андрей Хворостов

Из-за дома послышались гогот и хлопанье крыльев. Отец Афанасий шепнул на ухо перепуганной жене: «Осторожнее, дура!» — и начал снимать с неё водоросли.

Вскоре вернулась Мариам.

— Загнала гусей! — отчиталась она, зашла в воду и нырнула. Через миг из Гремячего ручья выпорхнула птичка с изумрудно-зелёными крыльями и полетела к дому Мины.

— Утонула! — заголосила попадья. — Утонула Марё! Ныряй за ней, Учват, вытаскивай!

— Какая ж ты глупая баба, Чиндё! — досадливо покачал головой отец Афанасий. — Неужто не поняла, кто перед тобой стояла? Ведь-ава не может утонуть. Никому ни слова о ней, а то не сдобровать нам!

Он снял с жены водоросли и под руку повёл её в дом. Самостоятельно идти Чиндява не могла: ноги подкашивались, перед глазами плавали чёрные кляксы…

Вскоре в волоковое окно Мининой избы влетел зимородок с золотым крестиком в клюве и обернулся Ведь-авой. Хозяин в этот момент был во дворе, и за столом одиноко сидела Дева леса.

— Вот! Порадуйся за меня, — сказала ей Ведь-ава. — Я теперь крещёная. Под именем Мариам. Как же тяжело мне это далось! Отец Афанасий упирался, боялся в Ад попасть. Пригрозить пришлось.

— Может, правильно боялся? — хмыкнула Вирь-ава.

— Нет, не попадёт он в Ад, — уверенно ответила Дева воды.

— Это почему же?

— У него такой глубокий бас! — мечтательно сказала Ведь-ава. — Очень, очень низкий голос. А какой красивый! Наслаждалась, когда его слушала. Так что после смерти он окажется в моём мире. Как Мину не отдала Тона ши, так и отца Афанасия не отдам Аду.

Глава 26. Заклинание от ссоры

Найдя избу оз-авы, Денис резко распахнул дверь, ворвался внутрь и увидел хозяйку, которая массировала грудь лежащей на скамье Варваре.

— Всё ещё хуже, чем я думал. У них тут Содом и Гоморра! — завопил он и бросился на Инжаню.

— Стой! — по-русски крикнула она.

Услышав её беспрекословный и тёмный, как воронёная сталь, голос, Денис остановился и опустил топор.

— Лечу твою Толганю, — примирительно улыбнулась ему Инжаня. — Брось топор и посиди здесь, ежели хочешь.

— Что с Толгой? — испуганно спросил он.

— Пока ничего. Нуянза напихала ей в рот снега, но я вовремя их разняла…

— Вот баба омяжная! — покачал головой Денис. — Что ж теперь нам делать?

— Лечить Толганю, чтоб не охрипла. Иначе несдобровать мне…

Варвара поначалу молча слышала разговор мужа с Инжаней, но когда услышала слово «охрипла», в страхе прошептала:

— Я теряю голос?

— Всё будет хорошо, — успокоила её Инжаня. — Я была беспечной, но теперь знаю: тебе нельзя ходить одной. Ни по деревне, ни в лес, ни к реке. Даже днём. Слышь, Денясь! Ты ведь уже ходишь? Провожай и встречай Толгу кажный день.

— Я и за мужа боюсь, — сказала Варвара. — Вдруг полоумная баба нападёт с топором?

— Пусть Денясь берёт с собой оружие, — ответила Инжаня.

— Откель же его взять. За ним ехать надо.

— Куда это? — удивилась Инжаня.

— В лес, — ответила Варвара. — Там схрон.

— Почему я об этом ничего не слышала? — недовольным тоном спросила Инжаня. — Ты ученица моя или нет?

— Ну, сказала бы я…

— Сказала бы — и твой схрон давно был бы здесь. Отправила бы тебя с зятьями Офтая. А теперь…

— А теперь я с ней поеду, — сказал Денис. — Ежели сани дашь.

— Опосля погутарим, — сказала Инжаня и вновь стала натирать мазью Варварину шею и грудь.

Утомившись, она разогнула спину и с усмешкой посмотрела на Дениса:

— Убедился, что у нас тут не Содом и Гоморра?

— Спасибо, Инжаня! — застыдившись, поблагодарил её он.

— Не скучно тебе с нами? Иди, наверное, домой. Поспи, а утром приходи за Толгой.

— Тяжко мне идти по волглому снегу.

— Нога всё-таки ещё не прошла? Прикорни тогда здесь на эземе.

Денис молча бросил на скамью тулуп.

— Ложись-ложись, — сказала ему Инжаня. — Я, когда закончу лечить Толгу, в кершпяле вместе с ней посплю. Не приревнуешь?

Он виновато улыбнулся, лёг на скамью и сразу же захрапел.

Когда Инжаня растолкала его, было уже светло. Варвара сидела за столом, посреди которого стояла миска, до краёв наполненная варениками с ливером и салом.

— Какие вкусные… — решил польстить хозяйке Денис.

— Цёрамат, — подсказала ему Варвара. — У рузов нет таких яств.

— Вот когда станешь оз-авой, Толга, — улыбнулась ей Инжаня. — Тогда и у вас с Денисом мяса станет вдоволь. Кажный день будешь есть хоть цёрамат, хоть «медвежьи лапы». И в окошках ваших слюда заблещет, и на ногах сафьяновые сапожки появятся… Однако достаток — это не самое ценное в жизни. Важнее мир в семье, а я чувствую, что в ней появилась трещинка. Перестали вы доверять друг другу.

— Почему ты так решила? — настороженно посмотрела на неё Варвара.

— Вы уже дней десять не спите в одной постели. Разве не так? — спросила Инжаня.

— Ты что, подсматривала за нами? — вспыхнул Денис.

— Нет. Ты ж сам меня ведьмой назвал. Вот я и чую ведьминым чутьём: не тешитесь вы с тех пор, как вернулись из Томбу. А ведь друг к другу не охладели!

Ни Денис, ни Варвара не решились ей ответить. Оба молча сидели, понурив головы.

— Не охладели! — повторила Инжаня. — Вон как ты, Денясь, вчера Толгу приревновал! Ко мне, а не к мужику какому-нибудь! Значит, жена тебе по-прежнему дорога.

— Зачем я пил с Василием?! — горько вздохнул Денис. — Спьяну много лишнего наговорил, вот Толга и обиделась. Корю себя за это.

— Нет, причина глубже, — возразила Инжаня. — Виноват дух раздора — сялгадома! Он любит шумное застолье, как в той харчевне. Любит пиры и попойки. Как узнает про веселье, так и прилетает, чтоб поссорить людей. В нём причина!

— Что ж теперь делать? — робко спросил Денис.

— Сялгадома пришёл из Тона ши, и его нужно отправить назад. Тогда в вашей семье опять воцарится согласие. Снимайте панары! Я их постираю, а ты, Денясь, наколи щепок. Тем самым топором, которым вчера хотел меня зарубить. Потом разожги самовар.

Муж и жена послушно стянули с себя рубахи и отдали Инжане, которая сразу же побежала с ними к Челновой.

Вернулась она, дрожа от холода, бросила на лавку мокрые панары и принялась дышать на красные от ледяной воды пальцы. Самовар к этому времени уже стоял на столе.

— Молодец! — похвалила Дениса Инжаня. — Можешь быть спорым, когда захочешь.

Отогрев руки, она повесила мокрые панары перед печью, взяла из шкафа мёд и пачат, села за стол.

— Утомилась я, совсем утомилась! — вздохнула она. — Сил уже нет…

Денис не понял, к чему это сказала Инжаня, а Варвара сочувственно посмотрела на неё. Всё поняла.