Зов Оз-моры - Андрей Хворостов

— Нору-то хоть найдёте? — спросила Инжаня. — Челнавский лес велик. Толганя, ты за пять недель место схрона не забыла?

— Найду! — уверенно ответила Варвара. — У меня глаз верный, да и память ни разу не подводила. Однако в ночь перед Велень озксом дождь был. Листья мокрые были, потом заледенели. Как камень стали. Пешнёй разбивать придётся.

— Разобью, силы хватит! — ответил ей Денис и перевёл взгляд на Инжаню. — Так даёшь сани с лошадью?

— Дам, — кивнула Инжаня. — И сани, и доброго жеребца. Токмо учти: в зимнем лесу зверь голодный. Волки могут напасть или кабаны. С лихими людьми, опять же, можно встретиться. Ты мужик крепкий. Может, и устоишь супротив двух ломцов. А если их будет трое? Пропадёте тогда и вы, и сани, и конь. Так что вдвоём вас не отпущу. С Тумаем поедете. Рогатины и пищали возьмёте. Ближе к Юрьеву дню[3] отправитесь, когда лёд на Жолняме окрепнет… А вот завтра покорми Кельме-атю, Толганя! Чтоб озимые не помёрзли.

Кисель Варвара сварила на следующее утро. Поставив миску с ним возле порога, прошептала заклинание:

Кельме-атя! Тят яка паксява.

Якак шуварга-нупоньге.

Аде ярхцама! Ярхцак, симок, анелятядязь.

Вага тонь ярхцамбяльця.

Вага тонь ксяльця.

(Кельме-атя, не ходи по полю.

Ходи по песку, по мху.

Айда кушать! Ешь, пей, мы тебя угощаем.

Вот тебе твоя еда.

Вот тебе твой кисель.)

Затем велела Денису поставить вглубь курной печи миску с киселём и пропеть ту же мормацяму. Он без ошибок повторил мелодию.

— Выходит, и ты, Денясь, петь умеешь. Чего ж не поёшь никогда? — спросила Варвара.

— Тебя смущаюсь. Куда ж мне до такой певуньи? — улыбнулся он.

-

[1]Небесное Коромысло — Пояс Ориона. Стожары — Плеяды.

[2]Собор Архистратига Михаила в 1636 году — 8 ноября по старому стилю (18 ноября по новому).

[3]Юрьев день в 1636 году — 26 ноября по старому стилю (6 декабря по новому).

Глава 28. За схроном

Напрасно Варвара угощала Кельме-атю овсяным киселём. Лишь через неделю ослабла стужа, и ледовую корку, покрывающую землю, припорошило снежком. Лучшей погоды для поездки за схроном было не придумать, и Инжаня попросила Офтая снарядить общинные сани.

Повозка прибыла к Денисовой избе на рассвете Юрьева дня. Вожжи держал Тумай. Позади него на сене лежали топоры, три пары широких лыж, пешня и два мощных копья длиннее человеческого роста. Их толстые древки посерели от времени и пошли трещинами. Широкие наконечники защищали кожаные чехлы. Денис из любопытства снял один из них и увидел начищенную до блеска сталь.

— Доброе перо! — сказал он, разрезав лезвием пучок соломинок. — Острое, как бритва. Таким и конника в кольчуге заколоть можно. Не то, что кабана.

— Покойный кузнец ковал, — по-русски ответил ему Тумай. — Токмо мало у нас таких рогатин. Одна, две и обчёлся. Ждём, когда вы с Валгаем станете делать хорошие перья.

— Вернёмся со схроном, и сразу же начну его учить, — пообещал Денис и запрыгнул на сани.

Следом за ним поднялась и Варвара.

— Подождите ехать! — крикнула им Инжаня. — Вспоминайте, что делать будете, если вам опять встретится Вирь-ава.

— «Потть!» — ответил Денис.

— Нет! — возразила оз-ава. — Дева леса не всегда такая добрая, чтоб тебя молоком поить. Так что обходите её, а если уж встретите… Что тогда делать надо, Толганя?

— Вирьге ётак — Вирь-авада потак, — ответила Варвара.

— Вот! — довольно улыбнулась волховка. — Богиня леса ищет людей по их следам. Если от неё пятиться, она вас не найдёт. Пусть Денис выучит это назубок. Однако в лесу не только Вирь-ава, но и звери живут, — она сурово посмотрела на зятя Офтая. — Хорошо ли ты, Тумай, подготовился?

— Две рогатины взял. Сама ж видела.

— Кабана забить сумеете… а если волки нападут?

— Я ещё самопал прихватил, а они боятся выстрелов.

— Это важно, конечно, — согласилась Инжаня. — Но и ты, Толга, не теряйся. Если что, молись Вирь-аве. Она волков отвадит.

Выслушав напутствия Инжани, Тумай остегнул коня. Сани покатились по тонкому рыхлому снегу. Скоро они добрались до берега реки Челновой, со льда которой рыбаки ловили на жерлицы щук и судаков.

— Шумбрат, пяльне [1]! — крикнул ближайшему рыболову Тумай. — Лёд нас выдержит?

— Он уж в две ладони толщиной, — ответил тот. — Проедете.

Конь осторожно ступил на лёд, и сани покатились по прямому руслу. Лишь перед перекатом пришлось вновь выезжать на берег и двигаться вдоль реки.

Повозка докатилась до керемети. Дупло Эчке тума стало ещё шире, чем было летом, и Денис ужаснулся, посмотрев внутрь. Там по-прежнему зияла мистическая, потусторонняя пустота.

— На него даже смотреть страшно! Зачем же я туда голову засовывал?

— Денясь, не говори так! — осекла его Варвара. — Это наш священный дуб!

Оставлять жеребца на поляне было нельзя: его могли растерзать волки или задрать медведь. Тумай распряг его, привязал к седлу рогатины, пешню, топоры и пищаль. Путники немного отдохнули и надели лыжи. Варвара пошла первой. За ней повёл коня под уздцы. Последним, постоянно озираясь, двигался Денис.

Путь был недлинным, всего две трети версты, однако надо было продираться через лесной бурелом и заросли кустарника. Все вымотались, когда Варвара, наконец, вскрикнула:

— Вот он, схрон!

Денис посмотрел на место, куда она указала. Тем росла старая осина, рядом со стволом которой был наметён небольшой сугроб.

— Как только ты нашла это место, Толганя? — поразился он.

— И ты бы находил, ежели бы в лесной деревне родился, — ответила Варвара.

Тумай привязал коня к дереву. Затем они с Денисом разгребли снег и начали по очереди разбивать лёд и смёрзшуюся листву. Удары пешни были глухими, но всё равно далеко разносились по немому безветренному лесу.

— Давайте, мужики, давайте! — подгоняла их Варвара. — Ещё немного осталось.

И правда, скоро пешня провалилась в пустоту барсучьей норы. Варвара нетерпеливо засунула туда руку. Она нащупала эфес сабли, но вытащить её не смогла.

— Примёрзла! — покачал головой Денис. — А ведь там ещё и ларчик… Долго нам пешнёй стучать! Может, костёр развести?

— Не надо! — сказал Тумай, и по лесу вновь разнеслись глухие удары.

Вдруг Варвара вздрогнула, услышав рычание вдалеке.

— Толганя, что с тобой? — спросил муж.

— Ты разве ничего не слышишь?

— Нет.

— А ты, Тумай?

Тот вслушался в тихие звуки зимнего леса и прошептал: «Офта. Тялонь офта», — а затем сказал уже по-русски, специально для Дениса: «Шатун!»

Он быстро отвязал от седла пищаль и две рогатины.

— Толга, стрелять умеешь? — шёпотом спросил он.

— Только из лука, — ответила Варвара, тоже едва слышно.

— Тогда просто стой и не отходи от коня.

Тумай взялся за