Московский лабиринт - Олег Кулагин

В общем, почти как в детской игре – «Одень Машу». То есть Таню.

Странное дело. Наше положение ухудшилось. Можно сказать, висело на волоске. Но на душе у меня было легче. То, что давило, выплеснулось наружу. И все потаённые страхи вдруг оказались такими мелкими, почти смешными… Мир обрёл смысл. Есть враги. И есть друзья. Пускай и не супергерои, обыкновенные живые люди со слабостями… Такими я люблю их ещё больше.

Ничего у тебя не вышло, Михалыч. И не выйдет…

Сборы достигли точки кульминации. Несмотря на протесты, доктор снял с физика лишние гранаты. И почти вполовину опустошил его раздутый рюкзак. Затем оба навьючились пожитками. Грэй помог Артёму отрегулировать лямки на плечах. И, подстраиваясь под мой шаг, крохотный отряд двинулся к железным дверям в конце коридора.

– Стойте!

Доктор непонимающе обернулся. Артём засопел сзади. Даже с облегчённым рюкзаком стоять ему было не слишком легко.

– Грэй, отсюда ведь есть другой выход?

– Есть, Таня. Но тележка там не протиснется.

– К чёрту её!

– Ты ещё слишком слабая…

– Плохо ты меня знаешь.

Мы развернулись на 180 градусов, но тут голос подал физик:

– Послушайте… Если они заявятся сюда и пустят по нашему следу собак. Таких милых зубастых тварей…

– Слепнёвских питомцев? – прищурился доктор.

– Ага. Мы ведь не всех постреляли. Кто-то и остался.

– Да, – задумчиво кивнул Грэй. – Это было бы досадно…

– Не то слово! – с жаром выпалил Артём.

– Ждите здесь. – Доктор быстро освободился от груза и исчез за одной из дверей.

Артём немедленно уселся на мягкое ковровое покрытие. Прошла целая минута.

Вдруг послышалось ровное гудение и в воздухе пополз приторно-цитрусовый аромат. Следом показался Грэй. Улыбнулся, опять навьючиваясь рюкзаком:

– Режим интенсивной вентиляции плюс освежитель воздуха.

– Эта вонь освежает? – скорчил гримасу Артём.

– Даже тебя проняло. А представь, каково будет собачкам.

Мы достигли конца коридора, миновали пару дверей, каждую толщиной почти в полметра, и оказались в тесной комнатке.

Грэй повторил «королевский» трюк с вентиляционным отверстием. Стена отъехала в сторону. За ней был грязный тёмный проход, разительно отличавшийся от всего, что было раньше.

Мы надвинули «ночники».

Шагов через двадцать коридор закончился тупиком.

– Чингиз рассказывал – здесь не успели достроить, – пояснил доктор. И ударил ногой в стену. Хилая кирпичная кладка просела внутрь. Повеяло затхлыми ароматами. Ещё пара ударов, и мы перебрались в совсем уже тесный, пропахший чёрт знает чем коридорчик.

– Цитрусовые мне нравились больше, – вздохнул Артём.

Последующие минуты были не самыми приятными, Не знаю, кто и когда сооружал эти туннели. Кирпичная кладка заросла плесенью и местами покрылась трещинами. Потолок заметно снижался. Мне ещё ничего, но Артёму и особенно Грэю пришлось пригибаться. Воздух был спёртый. Дышать трудно. Тащить оружие и консервы – тем более.

– Долго ещё? – спросил Артём через полчаса.

– Пока не придём, – хладнокровно ответил Грэй. Убедившись, что я не отстаю, доктор выдерживал хороший темп. А вот наш физик заметно скисал. Чувствовалось, что дальние марш-броски не для него.

В тех местах, где коридор разветвлялся, мы доверяли выбору Грэя. К его «ночникам» сейчас подключён мини-комп. И трёхмерная схема московской подземной сети выводилась прямо на экранчики его окуляров. Думаю, это была самая полная версия – то, чего не имели ни «охранка», ни «миротворцы».

Без такой схемы заблудиться не мудрено. Общий план туннелей выглядел настоящим лабиринтом. А ещё можно угодить в опасный участок, туда, где ветхие своды запросто обрушиваются от малейшего толчка. Такие участки на схеме были выделены красным.

Грэй не рисковал и придерживался зелёной путеводной линии. Даже там, где ради этого приходилось делать большущий крюк.

Часто прямая дорога выглядела соблазнительнее. Всего пару десятков шагов проскочить, и ты уже в надёжном месте. Разве что несколько обвалившихся кирпичей давали намёк на угрозу…

Мы совершали очередной обходной маневр, когда я вдруг обнаружила, что не слышу сопение Артёма за спиной.

Оглянулась. Никаких следов физика. Нагнала Грэя и дёрнула его за рюкзак:

– Артёма нет.

– О, чёрт… – доктор быстро освободился от лямок.

– Я здесь, ребята! – донеслось спереди слева. И почти сразу гулко загрохотало. Сдавленный вопль, и опять тишина.

Мы с Грэем бросились вперёд по туннелю. У того места, где он пересекался с опасным участком, возвышалась аккуратная горка земли, кирпичей и кусков известняка.

Мы торопливо начали её разгребать.

Через пару секунд наружу показалась голова в шапочке-маске. Голова сердито отплёвывалась.

– Ты как? – с тревогой спросил Грэй.

– Прекрасно, – хмуро отозвался Артём. Из-под завала выскользнула рука. Сорвала шапочку-маску и потрогала зарождающуюся на темечке шишку.

Спустя ещё несколько секунд при нашем активном участии всё остальное тоже выбралось наружу. Чуть погодя извлекли груз.

Артём сел на полу, вытер платком лицо и гибкие линзы «ночных глаз»:

– Почти проскочил… Не везёт.

– Дурак, – скривился Грэй.

– Дуракам везёт. А мне нет.

– Идти сможешь?

– Ага…

– Так не фиг рассиживаться! – рявкнул доктор и отправился назад за своим рюкзаком. Я подхватила груз Артёма. Физик вскочил, бормоча что-то протестующее.

– Не дёргайся, – успокоила я. Мне действительно было лучше. Рана почти не болела.

Спустя десяток шагов он таки догнал меня и решительно отобрал рюкзак. Какое-то время мы шагали молча. Потом Артём не выдержал:

– И всё-таки я невезучий. Каждый раз, когда я пытаюсь перейти на десятый уровень «Dungeon Monster»…

– Артёмчик, – пригрозил Грэй. – Смени тему, а то придётся отдать тебя имплантам на перевоспитание.

Не знаю, какое удовольствие находили диггеры, шатаясь здесь раньше.

Пришлось надеть кислородные аппараты. Мы брели по колено в мутной воде, иногда проваливаясь по пояс. Два раза спускались вниз – по скользким ступенькам и по ржавой лесенке. И два раза поднимались вверх. Протискивались через люки, проползали через узкие каменные горловины. Шли по таким закоулкам, куда, наверное, лет за пятьдесят второй раз ступала нога человека…

Все создатели игр любят подземелья. Надвинув вирт-шлем, когда-то я уже погружалась в это…

Длинные переходы с низкими сводчатыми потолками. Тревожный сумрак, густеющий впереди и за спиной. Мерная капель, подозрительное шуршание… Неясный, далёкий гул.

И опасность, ледяными пальцами касающаяся затылка…

Женька Зимин обожал таскать меня по игровым салонам. Мы бывали там куда чаще, чем в кино. Иногда даже с последних пар удирали. Женька просаживал на это все свободные деньги. И даже часть необходимых. Помню, однажды я целую неделю платила за него в нашей столовке.

Тогда, три с лишним года назад, было куда меньше ограничений на «видеодурь». Просто ещё не знали всех возможных последствий.

А мы торчали в виртуальности часами. Пробираясь подземельями, высаживаясь на поверхность чужих планет. Тоннами отстреливая монстров.

– Прикрой меня, напарник! – кричал Женька, бросаясь в атаку.

И я прикрывала. С флангов и тыла. Верным бластером сдерживала ползучую, прыгучую и шагающую нечисть.

Игры, где надо стрелять в людей, нам были не по душе. Слишком уж реалистично выглядела Виртуальность даже три года назад. Поэтому день за днём мы с Женькой освобождали Галактику от злобных чудищ.

Тогда мы ещё не знали, что страшнее всего – нелюдь в человеческом облике…

Один заслуженный «думер» сказал: «Игры ничему и никого не учат».

Но иногда мне кажется, что вот уже три года, как Виртуальность подмяла мир под себя. Всё жуткое и кровавое стало заурядным. И чтобы погрузиться в сказку, люди разгуливают по Красной площади без МакДоналдса на месте Мавзолея. Любуются давно взорванным собором Василия Блаженного. Радуются безмятежному небу.

Только это обман. А реальность – вот она. Длинные туннели, спёртый воздух и враги за спиной.

Такое ощущение, словно все эти три года я пробираюсь подземельями. И никак не могу отыскать ту единственную тропинку, что приведёт к солнцу.

Есть ли оно вообще, это солнце?

Дожно быть. Настоящее, ласковое…

3. ЗАПАДНЯ

Глава 1

В который раз одолеваем ступеньки и выбираемся в сухое помещение с полуобвалившимся сводом. Посреди комнаты – аккуратная груда камней. С прикреплённой металлической табличкой. Чёрные буквы на светлом фоне: «Могила неизвестного диггера».