Евгений Иванович Якушкин (1826—1905) - Любовь Моисеевна Равич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сход для разбирательства судебных дел бывает или полный, состоящий из всех домохозяев, пли малый, на который созываются только некоторые. Состав малого схода весьма различен; иногда сход состоит из нескольких стариков,[77] приглашаемых для разбора дел старостою;[78] иногда в нем участвуют только домохозяева, избранные в волостные судьи[79] или выборные на волостной сход.[80]
Порядок производства дел на сходе мало известен; только в сочинении П. С. Ефименко Народные юридические обычаи в Архангельской губернии (с. 229 и 239) встречаются некоторые подробности о судебных сходках в Шенкурском уезде. Подробное изучение решений судебных дел сельскими сходами представляет особую важность, так как решения эти основываются исключительно на обычае и самые наказания, назначаемые сходом, большею частью значительно отличаются от наказаний, назначаемых по закону.
Разбирательство судебных дел волостными сходами бывает очень редко. Оно встречаются в губерниях: Владимирской, Киевской, Самарской и Саратовской.[81]
Все вышеперечисленные формы суда установлены обычаем; закон признает один только суд — волостной. До волостного суда доходит сравнительно небольшое количество дел. В тех местностях, где не в обычае обращаться к сельскому суду, обиженная сторона обращается к старосте, который старается окончить дело миром.[82] Ежели дело не решено сельским судом пли стороны не примирены сельским старостою, то помирить их старается волостной старшина, и только в случае неуспеха его убеждений дела поступают в волостной суд.[83]
О волостных судах еще недавно высказывались самые противоположные отзывы. Общественное мнение было против них; в литературе немногие голоса раздавались в их защиту. В настоящее время благодаря Трудам Комиссии по преобразованию волостных судов и Трудам этнографически-статистической экспедиции в Западно-русский край каждый может судить, насколько были правы те пли другие отзывы. Сведения, собранные Комиссией, уясняют и взаимные отношения различных форм крестьянского суда. Волостной суд стоит во мнении крестьян выше сельского суда, и если последний удерживается, то потому что он доступнее и решает дела скорее.
Есть волости, где сельский суд уже не существует или решает только споры, имеющие близкое отношение к хозяйственному быту целой общины, каковы, например, споры о поземельном владении, о наследстве и т. п. Нередко в одной и той же волости селения, ближайшие к волостному правлению, никогда не обращаются к сельскому сходу, между тем как он решает большинство дел в дальних селениях. Поэтому учреждения одного суда на несколько волостей, изъятие из его подсудности тех или других дел будет иметь непременным последствием усиление сельских судов. Труды Комиссии, в которых напечатано более 10 000 решений волостных судов, представляют богатый материал для изучения обычного права, в особенности гражданского.
Уголовное обычное право до сих пор весьма мало исследовано; поэтому неудивительно что о нем высказываются мнения, противоречащие друг другу. Одни утверждают, что народ относится к преступникам с крайней суровостью, и в подтверждение своего мнения указывают на жестокость крестьянского самосуда, на мучительные истязания, которым подвергаются не только уличенные, но и заподозренные в преступлении, на строгость обычных наказаний. Другие утверждают, что народ относится к преступникам необыкновенно мягко и в доказательство этого указывают на щедрую милостыню, подаваемую заключенным в острогах, на повсеместное название осужденных преступников несчастными и на совершенную (по обычаю) безнаказанность преступления в случае прощения виновных обиженною стороною.
Такое противоречие во взглядах происходит оттого, что обыкновенно не различают отношения народа к преступникам, находящимся на свободе и имеющим возможность вредить обществу, от отношения его к тем, которые лишены этой возможности. К первым народ относится с чрезвычайною строгостью; на вторых он действительно смотрит как на несчастных и называет их этим именем. Во многих местностях преступление не наказывается, когда потерпевшая сторона прощает преступника или мирится с ним.[84] Мировая сделка по делам уголовным может быть заключена и после объявления судебного решения.[85] Безнаказанность виновных в этом случае происходит не от мягкого отношения народа к преступникам, а оттого, что в некоторых местностях до сих нор сохраняется взгляд на преступление как на гражданское нарушение права. Не дело судить, когда стороны идут на мировую, — сказал один крестьянин членам Комиссии по преобразованию волостных судов[86]. Вследствие такого взгляда, ежели обвиняющий в краже не явится на суд в день, назначенный для разбирательства по его жалобе, то дело прекращается.[87]
Ежели мировой сделки нет, то преступник наказывается строго; при этом заметим, что в большей части волостей мировая сделка по уголовным делам вовсе не допускается.
Строгость крестьянского самосуда всем известна: опасный преступник, застигнутый на месте преступления, нередко подвергается истязаниям, подобные которым встречаются только у дикарей и которые часто кончаются смертью. Строгость наказания при самосуде вызывается иногда безвыходностью положения, в которое бывают поставлены не только отдельные лица, но и целые сельские общества. Уездная полиция при малом ее составе и при огромных пространствах, на которых приходится ей действовать, не в силах оградить крестьян ни от воровства, ни от грабежей, ни от поджогов. Преступник действует иногда чрезвычайно ловко; вследствие этого доказать пред судом его преступление (например, поджог) бывает трудно, а иногда и совершенно невозможно. Часто своими угрозами жестокой мести он держит в страхе целые селения; боятся взять его и представить в полицию, так как он может бежать из тюрьмы и из ссылки и сжечь селение. Поэтому сельские сходы нередко определяют судить своим судом такие преступления, которые подсудны только окружному суду. Приведу несколько примеров. Ельшанское общество Мало-Дмитровской волости Аткарского уезда отличалось чрезмерным развитием пьянства и, кроме того, многие из крестьян этого общества занимались конокрадством как промыслом. Ельшанский сельский сход, по предложению волостного старшины, постановил, чтобы крестьяне по всем делам, в том числе и по обвинению в конокрадстве, разбирались у своих сельских судей. Обвиняемые немедленно приводились десятскими в сельский суд; приговоры были строгие: были случаи, что уличенным в конокрадстве назначали до 200 ударов розгами.[88] В 1872 г. был следующий случай назначения казни по приговору сельского схода. Крестьяне деревни Григорьевской (Самарской губернии) составили приговор об удалении из общества односельца Василия Андронова. Андронов был сослан в Сибирь, но бежал и пришел в деревню Григорьевскую, чтобы отомстить обществу: у одних он производил воровство, у других поджоги, третьим угрожал убийством. Крестьяне 3 декабря
