«Если», 1995 № 02 - Айзек Азимов

ЧУЖАК В ГОРОДЕ

Машина — совершенный, не знающий усталости механизм — безостановочно прочесывает Город. Солнце золотит листву деревьев, ветер шатает антенны, слизывает краску с оконных рам, время покрывает морщинами лица людей и погружает город в сон, но Машина без устали колесит и колесит по Городу. День за днем, ночь за ночью, она вновь и вновь пробегает по длинным пустым проспектам. Время от времени останавливается и допрашивает редких прохожих:

«Кто вы? Ваше имя? Адрес? Что вы делаете здесь в это время?» Иногда, не останавливаясь, проносится мимо, на ходу приветствуя встреченного жителя Города. Она проникает в дома, бесшумная, незаметная, и ищет, ищет… шпионов, тайно проникших в ее Город из других Городов. Она ищет чужих. Машина сторожит Город, охраняет его. Она тщательно дезинфицирует, а чаще просто уничтожает все, что не имеет отношения к Городу. Она рыщет среди жалких кустиков травы и спокойных каштанов парков, заглядывает во дворы и дома горожан.

Господин Феррье сидел за столиком, стоявшим на коротко подстриженной лужайке неподалеку от своего дома, ни о чем не думая и даже ни на что не глядя. Из его дома, как, впрочем, и из всех остальных домов, доносились странные звуки. Это была тихая музыка, медленная, тягучая, монотонная. После полудня господин Феррье искал спасения от своих радиоприемника и телеэкрана в ближайшем баре. Но даже здесь они были слышны — настойчивые, назойливые, как будто заполнявшие воздух вязким удушливым запахом.

Господин Феррье увидел незнакомого прохожего. Такое сейчас случалось крайне редко.

— Добрый день, — сказал незнакомец.

— Здравствуйте, — прокашлявшись, хрипло ответил господин Феррье. Он давно ни с кем не разговаривал и отвык от подобных любезностей. Он ткнул обвиняюще пальцем в сторону незнакомца.

— Вы не из нашего квартала? Я вас не знаю.

— Я не из вашего Города.

— О! — господин Феррье замолчал. — Значит, вы иностранец?

— Не совсем. Мой Город расположен не так уж далеко от вашего. Я говорю на том же языке, что и вы. Ведь мы живем в одной стране.

— Но что такое страна? — назидательно спросил господин Феррье. — Это всего лишь устаревшее понятие из древней истории. Когда-то действительно существовали и страны, и империи. Но теперь мы живем в эпоху Городов. Сейчас нужно опасаться всего чужого. В особенности чужих Городов и их жителей. Слава Богу, мы можем во всем обойтись своими силами… По крайней мере, вы хоть не шпион?

— Конечно, нет. Я просто люблю бродить. Я гуляю по дорогам. Кстати, знаете ли вы, что дороги между Городами сейчас в ужасном состоянии?

— Это меня не удивляет.

— И вы знаете, что по ним когда-то передвигались в быстроходных, словно болиды, экипажах тысячи людей?

— Слышал.

— Я хотел бы жить в те времена. Познакомиться с другими Городами, с новыми местами. Но самое увлекательное — это те часы и дни, что я провожу, переходя из Города в Город. Приходилось ли вам когда-нибудь идти по высокой траве, раздвигая ее руками? Видели ли вы когда-нибудь, как ваши башмаки заставляют муравьев разбегаться во все стороны, а кузнечиков — отпрыгивать?

— Я… я не знаю…

— Все Города похожи друг на друга. У них одинаковые узкие улицы, обсаженные полузасохшими корявыми деревцами. На крышах домов всегда торчит одинаковый металлический лес антенн. В центре каждого Города обязательно возвышается Купол, похожий на такие же сооружения во всех остальных Городах. В каждом Городе одинаковые Машины для преследования всего чужого. Даже жители Городов похожи друг на друга. А у вас здесь тоже есть Машина?

— Конечно! Ведь это совершенно необходимо. Мы гордимся нашей Машиной. От нее ничто не скроется. Вам нужно быстрее уходить отсюда. Впрочем, возможно, вы уже опоздали.

— Но я же не сделал ничего плохого!

— Вы — чужой. — Губы господина Феррье сжались в узкую полоску. — Я не думаю, что вам удастся спастись от нее. Она на редкость совершенна. У нее потрясающая память. Она не способна ошибаться. И она знает всех жителей Города по имени. Встретив кого-нибудь. Машина сразу определяет, свой это или чужой.

— Вам не кажется, что это… опасно?

— Опасно? Ну, разумеется. Для чужих.

— Но вдруг она ошибется? Вдруг однажды она примет вас за чужака?

— Машина никогда не ошибается!

— До свидания. Я рад, что смог побеседовать с вами.

— Я тоже. Желаю удачи.

«Но почему я пожелал ему удачи? — подумал господин Феррье. — Все равно он не сможет улизнуть от Машины. Не сможет. У него нет ни одного шанса».

Он прикрыл глаза и снова подумал:

«Интересно, что он имел в виду, когда говорил: «между Городами»? Ведь между ними нет ничего. А вдруг с какого-нибудь холма действительно можно увидеть это великолепное зрелище: везде, до самого горизонта, простираются Города со сверкающими розовыми Куполами? И по мелькающим металлическим отблескам можно уловить, что там бродят Машины, выполняющие обязанности полиции и службы безопасности, и ищут шпионов. Может быть, это действительно прекрасно».

Он увидел солнечного зайчика, танцевавшего на стене напротив. Из ближайшего переулка бесшумно выкатилась Машина. Он задрожал от мелькнувшей мысли:

«Что если она почему-то забыла меня? Если ошибется? Вдруг она не знает, что я гражданин Города?»

Машина уставилась на него. По лицу господина Феррье, заливая глаза, струился пот.

— Добрый день, господин Феррье, — приветствовала его Машина.

— Добрый день. — Он расслабился и разжал судорожно стиснутые кулаки. Пальцы оставили на ладонях четкие белые отпечатки.

— Сегодня вечером будет прекрасная погода, — сказала Машина.

— Конечно, — ответил он. «Как только я мог предположить, что такая глупость возможна?» — подумал он.

— Я ищу чужака, шпиона, — сообщила Машина. — Я знаю, что он в Городе. Он только что проходил здесь. Вы видели его?

— Я видел его! Я видел! Мы даже разговаривали с ним.

— Вы имеете право на это. Куда он пошел?

— Это ваша обязанность — разбираться, кто и куда пошел! — Он заколебался, посмотрел на Машину и быстро вытянул руку в сторону ближайшей улицы. — Он пошел туда.

— Благодарю за помощь, господин Феррье, — сухо поблагодарила его Машина. Город выражает вам свою признательность. Не беспокойтесь ни о чем. Он не уйдет от меня.

Машина удалилась без особой спешки. Ее колеса скрипели на поворотах, а суставчатые руки, гибкие и точные, то складывались, то снова выпрямлялись.

«Предательство. Ведь это предательство»? — подумал, растерянно улыбаясь, господин Феррье. — Нет, я не должен так рассуждать. Машине поручено охранять нас всех — тебя, твоих соседей, твой Город. Это ведь чужой».