Звуки родного двора - Маргарита Минасовна Закарьян

Все краски лета оживали перед взором и волновали. Лизка вспомнила себя девочкой, играющей на солнечном ковре одуванчиков под деревом. Как все это было давно, а ей показалось, что вчера! На детской площадке возились ребятишки. Вспомнился Степка. Лизка давно хотела съездить в детский дом и навестить его. Все как-то не получалось, не хватало времени. Сейчас все решилось само по себе, и десять минут спустя Лизка сидела в маршрутке. Она ехала к Степке.

Наталья Николаевна встретила с улыбкой, но удивленно спросила:

– А почему не предупредили. Сегодня ребят повезли в город на экскурсию.

– Мне, собственно говоря, они не нужны. Я пришла по другому вопросу, – сбивчиво ответила Лизка.

– Слушаю вас внимательно, – с явным интересом сказала Наталья Николаевна.

– Я… Я бы хотела усыновить мальчика. Что мне для этого нужно? – краснея, выдавила из себя Лизка.

– Простите, документы, оформление – это одна сторона дела. Но… но вы хорошо обдумали свое решение? Не пожалеете об этом? Это слишком серьезный шаг, да и дело хлопотное, – объяснила Наталья Николаевна.

Однако по решительному лицу Лизки она поняла, что такая принимает решение раз и навсегда. И переубеждать ее бесполезно.

– Что ж! Завтра к 8 часам подносите документы: паспорт, справку с места работы, данные о зарплате и виде жительства. Начнем собирать документы, а там будет видно, – бархатным голосом обнадежила Наталья Николаевна и встала из-за стола, демонстрируя занятость.

Лизка поблагодарила за оказанное ей внимание, попрощалась и вышла.

Она не знала, насколько правильным было ее решение, но желание забрать Степку из детского дома было гораздо сильнее.

Лизка набрала Сонькин сотовый и сообщила ошеломляющую новость:

– Ты что, с ума сошла? – услышала она в ответ, – тебе самой нужна помощь! Ты осталась без работы. Объясни мне, каким образом ты собираешься прокормить себя и ребенка? – посыпались вопросы.

– В наше время от голода не умирают. А работа – это явление временное. Сегодня ее нет, а завтра может поступить десять предложений… Это жизнь, – уверяла Лизка.

До встречи с Костей было много времени, и она не знала, куда себя деть. Она думала обо всем и ни о чем. Наконец, подошла маршрутка без пассажиров. Для летнего периода – явление значительное. Несмотря на худобу, Лизка умудрилась расположиться сразу на трех сиденьях. Однако на очередной остановке вошел мужчина с огромной сумкой и тремя гусями. Лизке пришлось потесниться.

– Ты бы еще поросенка зацепил, – заметил шофер.

– Он в сумке, – спокойно ответил пассажир.

Подтверждая это, в огромной авоське из тонкого сукна что-то захрюкало. Шофер от растерянности чуть было не въехал в фургон.

– И куда это ты с таким багажом собрался? – спросил шофер.

– На рынок! – ответил слегка выпивший мужичок.

Связанные гуси легко освободились из слабо завязанной веревки и разбежались по салону. Один из них перелетел через сиденье и уселся рядом с шофером. Тот от удивления и неприкрытого птичьего хамства остановил машину и приказал: «Эй ты, торгаш хренов, цепляй свое хозяйство и чтобы духу твоего здесь не было…». В это время подъехало такси. Из него вышла запыхавшаяся женщина. Несмотря на свою тучность, она легко влетела в маршрутку и, схватив гуся, стала бить им по морде мужичка.

– Что б ты сгорел, окаянный, последнюю живность вынес со двора за бутылку, – причитала она.

Перепуганная Лизка при виде кричащей бабы, охающего мужика, летающих по салону гусей и визжащего поросенка выбежала из маршрутки и уселась на траву прямо на обочине дороги.

– Ну почему все приключения происходят именно со мной. Почему я села именно в эту маршрутку? – упрекала она себя.

– Ну что, красавица, поехали? – спросил ее таксист.

– Поехали! – ответила Лизка и села в «Жигули».

– И каких только пассажиров мне не приходилось возить. И чего только в жизни не бывает, – смеясь заговорил шофер.

Лизка молча смотрела в окно. Ей не хотелось заводить беседу с незнакомым мужчиной, хотя было чем поделиться. Ей самой не раз доводилось встречаться с разными людьми: добрыми и злыми, смешными и веселыми, глупыми и мудрыми. К этому обязывала сама профессия журналиста.

Но сегодня, как никогда, не хотелось комментировать случившееся в маршрутке. Хотя оно ничего, кроме смеха, не вызывало. Мысли о Степке и предстоящей встрече с Костей поглощали ее всю. Никого из них Лизке не хотелось терять. Но поймет ли Костя ее поступок?

Наконец остались позади невысокие каменные домики, типичные для села, и они оказались на зеленеющем летнем просторе.

Тонко чувствуя и понимая природу, Лизка наслаждалась ширью кубанских полей, раскинувшихся по обе стороны дороги. Этот удивительный ласкающий колорит юга вызывал неповторимые ощущения в ее душе. Она чувствовала запах земли, из которой устремились в голубое небо огромные желтые подсолнухи. Лизка высунула руку в окно и обожглась июльской жарой, которую, она точно знала, к вечеру сменит таинственный и волнующий говор моря с бархатным бризом.

Наслаждаясь природой родных мест, Лизка не заметила, что привокзальный пятачок с женщинами, которые предлагали квартиры и «койки» отдыхающим «дикарям», остался позади.

– Пожалуйста, остановите здесь, – попросила Лизка и, рассчитавшись с таксистом, вышла.

Шофер что-то буркнул вслед несговорчивой клиентке. Первое, что бросилось в глаза Лизке, это знакомая фигура Вадима, мужа Соньки. Он стоял среди женщин-домовладелиц и с одной из них кокетничал. Лизка признала в ней соседку Соньки. В этот раз она показалась Лизке намного крупнее. Ее необъятно-пышные формы на фоне щупленького Вадима, пытающегося объять необъятное, вызывали усмешку. Как ни старался Вадим ухватить даму сердца за талию, ничего у него не получалось. Рука соскальзывала на бедра. В конечном счете он ухватился за самое что ни есть мягкое место спутницы.

Лизка решительно направилась в их сторону. Вадим, приметив подругу жены, стал рассматривать в киоске сувениры.

– Привет! – в резкой форме сказала Лизка, – и что это мы здесь выбираем?

– Да вот, хочу Сереге купить шкатулку, – стараясь сохранить спокойствие, ответил Вадим.

– Да, вижу мысли твои заняты одним Серегой, – ехидно сказала Лизка и попросила подать шкатулку – большого розового поросенка.

– Это вам, – Лизка сунула шкатулку в руки обалдевшей спутницы, – очень яркое дополнение к вашему имиджу… Ты, кажется, родился в год Свиньи? – обратилась она к Вадиму.

– Не свиньи, а Вепря, вернее в год Кабана, – как бы извиняясь, ответил Вадим.

– Неважно. Суть одна. Кстати, вам подходит, – сказала Лизка и, рассчитавшись за шкатулку, ушла.

Лизка лежала в прохладной постели своей уютной квартиры и думала только об одном – о предстоящей встрече.

– Свои-то дети не всегда нужны, а чужие? – рассуждала она.

Десятки других вопросов, нагромоздившиеся друг на друга, не давали ей покоя. И все-таки она