Обладатель-тридесятник - Юрий Иванович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Уже сегодня вечером постараюсь устранить и эту сложность, – пообещал Загралов. – Сейчас как раз веду отбор женского фантома под восемнадцатым номером.
– Тогда у меня всё! Счастливо оставаться! – и, резво развернувшись, Тратов поспешил выполнять поставленные перед ним задачи.
Оставшиеся двое переглянулись, и по взмаху ладошки Романова, уступающего очередь, зачастил словами Евгений Олегович Кравитц:
– Проблемы с проталкиванием нужных нам статей в самые маститые газеты…
– Боятся? Или не согласны с сутью статей?
– А! Такие испугаются! Там совсем иное дело, – скривился Кравитц. – Взятки они требуют за подачу материала. И немалые. Что делать?
– Как что?! Конечно, давать! – ни секунды не сомневался Иван. – Только всё грамотно при этом запротоколировать и снять на видеокамеры. Потом затраченные средства будут возвращены сторицей. Да и на днях начнём проталкивать нечто более грандиозное, изучать общественное мнение по этой теме да и готовить это самое мнение к грядущим изменениям.
Друг детства тоже слышал через своего фантома подаваемую «в эфир» внутренней связи дискуссию между обладателем, десятником и его наставниками, полусотниками. Но тогда он высказаться не мог, потому что обратной связи не было. Зато сейчас скривился со скепсисом:
– Ты о своей задумке под кодовым названием «Автосуд»?
– Мм?.. Неплохо звучит… О ней, естественно. А что?
– Не стану говорить, что это полная утопия, лишь по причине нашей дружбы и твоей обидчивости. Зато признаюсь, что меня терзают огромнейшие сомнения.
– Ну да, подобный прогресс даже у людей умных и разносторонних не сразу в голове укладывается.
– Прекращай свои пошлые намёки, Грава! – Евгений сделал вид, что обиделся. – Здесь не надо быть слишком умным, чтобы понять: нас только за попытки подобных преобразований порежут на ленточки, склеят, а потом ещё сто раз порежут. Всему должен быть предел, и нельзя переходить границу тех полномочий, которые даны только богам. Суды – это основа государственности. Так что против нас пойдут все. Ну… кроме самого народа, естественно.
– Эко ты далеко хватил, братец, – заулыбался Иван от такого сравнения. – Но и не стоит забывать другую пословицу: «Не боги горшки обжигают». Тем более если все обладатели объединят усилия, то обязательно получится.
– Вряд ли объединят, и даже в таком случае вряд ли что получится, – проворчал друг и вскинул руку в прощальном приветствии: – Потом поспорим на эту тему, мне надо бежать готовить взятки…
– И протоколы по ним!
– Ну да, теперь ещё и с этим возиться…
Он убежал, и Загралов повернулся к Романову:
– Наконец-то и ваши требования выслушаю, Михаил Станиславович. Средств не хватает, людей или отзывчивости господина Хоча?
– Не угадал ты, Ваня, названные тобой проблемы решаются и без тебя… – после этой фразы учёный незаметно оглянулся по сторонам и несколько смущённо попросил: – У меня сугубо приватный разговор… Нас никто не подслушивает?
Нетрудно было догадаться, что он имеет в виду внутреннюю связь с фантомами. И несколько успокоился лишь после заверения:
– Всех отключил. Слушаю внимательно.
– Да я вот не знаю, как и начать…. – продолжал учёный мяться и очень аккуратно подбирать слова.
– Смелей, смелей! Мы тут все люди взрослые.
– Да… действительно… Тогда вопрос: как у тебя вообще подобная семья получилась? – увидев недоумение в глазах собеседника, уточнил: – В том смысле, что у тебя четыре жены? – и, опять не дождавшись ответа, поспешил добавить: – Я в том смысле, не ссоритесь ли вы в постели? Всё-таки четыре жены – это… четыре!
Прежде чем ответить, Иван сделал затяжной выдох, несколько раз развёл руками в стороны и пожал плечами:
– Ну как сказать… Имеются, конечно, трения… Так они и между двумя супругами возникают часто на ровном месте. Но чтобы ссориться… такого нет.
– А почему?
– Хм! Наверное, по причине привыкания и совсем иного подхода к данному вопросу. Если вбитые нам с детства государством и попами стереотипы сломаны, всё выглядит не таким уж страшным, постыдным или неприемлемым. Ну и если человек не тупица и не ханжа, то он подобный брак с несколькими супругами и одним мужчиной воспринимает с пониманием.
– Согласен, – тут же отозвался учёный. – Подобный вариант мною тоже понимается и воспринимается на «ура». А вот у него… – он оглянулся в ту сторону, куда убежал Кравитц, – какая ситуация в семье сложилась и как ты на неё смотришь?
От такого сложного вопроса и прямо в лоб Иван опять стал делать затяжные выдохи, пытаясь продумать ответ. Он ещё и сам до сих пор с Кравитцем не обговорил его отношения с Галиной-2. Вроде вначале женщина была в шоке от собственной смерти, и как там её утешало двое мужчин – никого не касалось. Потом дела навалились, что на небо некогда взглянуть, ну и самое главное – он о подобном всё равно с другом первым не заговорил бы. Семейные дела очень интимные, туда посторонним соваться нечего. Захочет Евгений – расскажет, как он со своим фантомом уживается возле одной женщины. А не захочет…
Другой момент, почему подобным так сильно интересуется учёный шестидесяти двух лет, мужик, как говорится, явно не в юном возрасте? Причём человек деликатный, степенный, от которого таких вопросов вряд ли кто может ожидать. А вот, однако же, интересуется! И с какой стати?
Предположений оказалось только два. Либо химик-микробиолог задумал некий опыт или эксперимент, либо у самого назревают семейные проблемы. Сам-то ведь он привёл в команду не кого-нибудь, а свою бывшую любовницу. И хоть Катерине Петровне уже исполнилось пятьдесят два и она впечатляла своей некоторой массивностью и плотностью, как женщина она ещё оставалась о-го-го в каком соку. Почему бы ей не стать той коварной соблазнительницей, на которую даже мужчина за шестьдесят потянется? Тем более что утверждается народной молвой, что «старая любовь не ржавеет».
Оставалось выяснить, какая догадка верна. Но вначале ответить со всей откровенностью на заданный вопрос по поводу трио «Кравитц – Тарнавская-2 – Кравитц-2»:
– Как я на это смотрю?.. Прежде чем разобраться в этом, надо сделать некое отступление. И самому задать встречный вопрос: женщина равна мужчине, как независимый и определяющий собственное существование индивидуум?
– Несомненно! – ответил Романов.
– Значит, если отбросить все вековые пережитки и обязательства мужчины прокормить свою суженую или несколько супруг, женщина тоже имеет полное право на самоопределение. Только она решает, как и с кем ей жить. Сообразуясь, естественно, с окружающими условиями и обстановкой. А значит, и она имеет полное право составления собственной семьи. И выбирает: то ли она вместе с иной женой получает ласки от одного мужчины, то ли сама получает ласки сразу от двух своих мужей. Это вполне естественно и ни в коем случае не противоречит законам природы, ибо и в таком браке осуществляется продолжение рода через рождающихся детей. Вот… где-то так… Я доходчиво всё изложил?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});