Обладатель-тридесятник - Юрий Иванович

– Мм?.. Колдуна? Где ж его взять-то? – поразился обладатель.

– Где его взять – это не проблема, – закручинился Хоч. – Есть два на примете… Другой вопрос, где отыскать нам полностью лояльных и желающих работать в рамках общечеловеческого гуманизма…

– Ты меня пугаешь, – признался Загралов. – Ведьмы – почти все нормальные, получается, а что с колдунами не так? В самом деле все такие жуткие, противные и кровь сосущие?

К его удивлению, целитель не стал обижаться или сердиться за такие презрительные слова в адрес своего рода-племени. Наоборот, скривился с видом кающегося грешника. А потом стал рассказывать:

– Видишь ли, не все колдуны – целители. Но даже те, кто умеет лечить, всю свою жизнь больше практикует умение убивать, чем излечивать. Тоже, как говорится, издержки да сложности нашей профессии. Необходимо научиться защищаться от зла со стороны иных людей, на это уходит масса сил, энергии помыслов, и в какой-то момент очень легко перешагнуть невидимую грань, самому превратившись в источник зла и агрессивной опасности. Бывали случаи, и весьма печальные…

И он поведал кратко несколько историй, когда уникальных личностей с врождёнными способностями приходилось либо своим коллегам по цеху уничтожать, либо попросту сдавать их соответствующим силам, которые проводили окончательную экзекуцию. Некоторые индивидуумы порой становились неуправляемы, и легче было их уничтожить, чем морально перевоспитать, исправить психологический надлом в сознании колдуна.

Понятно, что существовали и такие умельцы, которые маскировались всеми своими силами, пытаясь скрываться и не разглашать о своих секретах. Такие, как правило, чёрными делами не занимались, но и для великих дел не всегда годились. Сказывалась въевшаяся в их сознание трусость, приспособленчество и не всегда верное понимание своего высшего призвания.

Двое таких «скрывающихся и невысовывающихся» были известны Хочу. Напоследок к их негативным характеристикам он добавил:

– Да и толку с них мало, младше меня, а выглядят как столетние, трухлявые пни. Такого возьми, только под ногами мешаться будет.

Зато Ивану пришла в голову другая идея:

– Так есть простое решение вопроса. Даём объявление по всем возможным средствам массовой информации. И там завуалированно, но вполне внятно для истинных колдунов рисуем перспективы роста и обширной, интересной деятельности. Уверен, кто-нибудь да откликнется. А затем проверить хоть тысячу пришедших на собеседование кандидатов – нам раз плюнуть.

– Хм! Что-то есть в этом… может, и попробуем, – согласился дед Игнат. – Но вначале предлагаю во время призыва духов поспрошать. Наверняка кто-нибудь из них о толковом колдуне знает. Ну не могли ведь все за последние годы вымереть?

На том и остановились. Хоч умчался, а Иван перешёл к окончательной фазе создания фантома под номером девятнадцатым. И вскоре уже генерал Тратов получил своего двойника, сразу сбросив на его плечи добрую половину собственных дел и обязанностей. Круг влияния команды на жизнь окружающего общества постепенно увеличивался.

Глава 20. Дороговизна

В купленном накануне особняке вместе с несчастными девочками появились новые хозяева и новая воспитательница. Так что доставляющие сироток люди из сообщества ДДД (долой детские дома!), проведшие длительные с ними беседы да понаблюдавшие за хозяевами, покидали дом со спокойной душой. Да и сами несчастные девочки моментально успокаивались, приходили в себя, оживали и начинали проявлять интерес к жизни. Что, в общем-то, и являлось главным показателем для специалистов, воспитателей и адвокатов, которые вырвали сироток из грязных лап мачех, злобных опекунов или кошмаров детского дома.

Конечно, никто из них не ведал и не подозревал, чем покоряла детские сердца молодая воспитательница, которую по личному распоряжению Юрия Петровича сразу допускали к девочкам и оставляли с каждой наедине. Считалось, что она уникальный психотерапевт, восстанавливающий правильную самооценку у детей и возвращающий их к нормальной жизни. Но на самом деле Зариша почти не занималась сюсюканьем, не прижимала несчастных к себе и не заливала их в сопереживании слезами. Скорей она действовала слишком жёстко, если не жестоко.

– Вы хотите жить счастливо и стать независимыми от людской злобы? – вопрошала она первым делом. – Если да, то умеете ли вы хранить тайну, разглашение которой вам будет стоить жизни?

Каждая девчушка на это выходила из состояния оцепенения, ненависти, боли и унижения и начинала интересоваться примерно в таком духе:

– Разве я ещё не умерла?

– А настоящую ведьму убить совсем не просто! – заявляла веддана и начинала резко открывать глаза девочкам на их происхождение, причины недавнего к ним отношения и перспективы ближайшего будущего.

Потом, не давая долго думать и тем более задавать вопросы, попросту усыпляла юную ведьму на срок от часа до трёх. После чего происходил повторный разговор, в котором уже конкретно говорилось, что отныне девочки находятся под надёжной защитой себе подобных, жизнь их меняется кардинально и буквально с завтрашнего дня им начнут давать высшие, тайные для всего остального человечества знания. При этом объекты плотной опеки совершенно не замечали, что они непроизвольно и довольно обильно кушают специально для каждой из них подобранную пищу.

Затем вторичный сон, пробуждение от которого происходило уже ближе к вечеру, когда в особняке появились Фёдор Павлович и Татьяна Яковлевна Заграловы. И тогда пожилые люди представлялись не просто как будущие приёмные родители, а как мать и отец одного из самых сильных колдунов современности. И этот самый колдун, естественно, после усыновления и оформления опекунства, станет формально им сводным братом. Что само по себе является невероятным отличием от всех остальных людей. То есть пять потерянных, с изувеченными душами девочек сразу грузили невероятными тайнами, заставляли совершенно забыть о вчерашних бедах и максимально мобилизовали на правильное поведение в ближайшем будущем.

Поэтому ничего странного не было в том, что на вопросы доставивших их воспитателей и адвокатов сиротки отвечали с непоколебимой уверенностью:

– Да, мне здесь очень нравится.

– Нет, здесь я ничего не боюсь.

– Конечно, я ничего не имею против недолгого проживания с моими возможными будущими родителями. А если они мне понравятся ещё больше, то я с удовольствием останусь здесь жить.

На вопросы заинтересованных лиц, о чём вела с ними беседы новая воспитательница, дети отвечали без пауз и вполне искренне:

– Она нам помогла забыть о неприятностях и вернула желание жить.