Обладатель-тридесятник - Юрий Иванович

– Всё просто, как гороховая каша. Большой перестал быть обладателем, совершенно растратил свои возможности удержания возле себя своих фантомов и превратился в обычного человека. Такие случаи имелись в истории. Теперь Бонзу можно называть «маленьким» с маленькой буквы и не Бонзой, а Бубенцом. Ха-ха-ха!

– Стоп! Стоп! Пусть даже так! Но куда же тогда он делся? На поверхность никто не поднимался!

– О-о! Быстро же ты забыл о коварстве и хитрости Бубенчика! Мне почему-то кажется, что с его дальновидностью он и подобную картину сокрушительного для себя поражения не отрицал. Следовательно, перестраховался по полной программе. Наверняка сейчас уже рассекает по Садовому кольцу на самом неказистом «Москвиче» или «жигулёнке». И вряд ли ты вот так сразу отыщешь подземный без всякого освещения ход.

– Ну да, – пришлось признать свою промашку, – это его стиль… Жаль, что я к его сфере не бросился в первую очередь…

– Чего уж теперь! И долго там не задерживайся, собирай трофеи и уматывай. От твоего врага можно всего ожидать, вплоть до полного минирования городка и взрыва. С него станется…

– Да нет, долго тут не пробудем… а вот сигвигатор Волоха так пока и не удалось отыскать. Ищем…

И пересказал о последних минутах Лысого Волоха. Выслушав, Леон с минуту размышлял, а потом пришёл к выводу:

– Вряд ли отыщете… У каждого из нас есть некоторые секреты, которые и после нашей смерти никто не разгадает… Уходи оттуда и забирай пленного Адама! Срочно!

– А если сигвигатор вдруг окажется в совсем плохих руках?

– Что ж, значит, так написано в его судьбе… – философствовал старик. – А тебе сейчас предстоят иные великие дела: восстановить свой комплекс и суметь вывернуться из-под пресса государственного расследования. Нелегко тебе придётся…

Уже покидая военный городок, унося оттуда свои ударные силы, пленника, собранные трофеи вкупе со странной полоской стали, Иван продолжал весьма важный разговор с наставником:

– Ну а вы мне поможете выскользнуть из-под этого пресса?

– Несомненно, коллега! Какой же я буду наставник, если не помогу новичку в благом деле? Ха-ха! Да и вообще, как говорится, проблемы – проблемами, а должные церемонии соблюдать надо!

При этом его весёлость и бравада казались ну совсем странными неуместными.

«Неужели он так рад победе? Хм! Но ведь погиб его друг всей жизни, самый близкий и старинный приятель, можно сказать, родственная душа… А он так веселится при этом? Не странно ли? И о каких церемониях идёт речь?..»

Так как дополнений не последовало, пришлось спрашивать:

– Что за церемонии, господин Свифт!

– Ничего себе! – искренне возмутился тот. – Погиб твой союзник! Пал твой боевой товарищ! Ну… и мой тоже… А значит, мы просто обязаны закатить такие похороны, устроить такую тризну, чтобы вся Москва… да что там Москва! Чтобы вся Россия содрогнулась!

Иван откровенно недоумевал:

– А зачем? Неужели мы не можем Петра проводить в последний путь несколько… э-э-э… скромней?

– И не вздумай больше такое вслух произносить! – уже сердился знаменитый канадский импресарио. – Разве ты не знаешь, насколько любил покойный пышные похороны?! О-о! В этом весь он, великий господин Апостол! Так что уже послезавтра устраиваем торжественную церемонию. Согласуй все свои дела и будь готов. А если вздумаешь отлынивать от этого дела, то… С того света Пётр тебе не простит! В кошмарах будет до конца жизни являться!

Пришлось прервать этот поток угроз, несущихся почему-то слишком уж счастливым голосом:

– Ладно, ладно! Всё я согласую и буду обязательно!

И, завершая связь, про себя подумал:

«Кажется, старикан немного сбрендил после потери друга… Э-эх! Как я его понимаю! В самом деле – тяжкая утрата…»

Но, оказавшись у себя дома и обозрев в «Империи Хоча» все разрушения, пожарища, груды бронированного лома и летающего в воздухе пепла, взялся в отчаянии за голову.

Предстоял непосильный, адский труд по восстановлению домашней крепости. И все мысли о похоронной церемонии сразу куда-то запропастились. Все три потока сознания с этой минуты оказались направлены только на восстановление структуры производства востребованного по всему миру депилятора и поиск юридической защиты от грядущих разбирательств.

Радовало Ивана Фёдоровича Загралова только одно, что свалившиеся на него трудности он встречал в ранге полного тридесятника и с реальными силами чуть ли не пятидесятника. А с такими возможностями – можно горы свернуть голыми руками.

Примечания

1

Прожектор прожект – этимологический пароним от слова «проект», обозначающий нечто несбыточное, трудноосуществимое, сверхсовременное. Прожектор: человек, выдвигающий слишком сложные, порой невероятно передовые для данного времени прожекты. (Прим. автора)