Святилище кровавой луны - Зиан Шафер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мы направляемся в Таравин. У нас там семья, – заикаюсь я.
Оглянувшись, я наблюдаю, как первая группа эльфов пробивается сквозь деревья. Они – не что иное, как море серебристых и белых волос, и все они смотрят на нас светлыми глазами. Каждый из них пахнет луной, будь то из-за силы, которую они излучают, или из-за светящегося оружия рядом с ними.
Интересно, верят ли они, как и остальные жители королевства, что их Лунная Принцесса была похищена из собственного дома Черной Кровью? Или они раскусили ложь отца и догадались, что я сбежала?
Конница останавливается, когда коллпейс поднимает руку.
– И откуда ты прибыла? – Он принюхивается, и я задерживаю дыхание. – Человек.
Держись за эту мысль. Я именно человек. Виски смешивается с имбирем и миндалем, и я позволяю своим эмоциям выплеснуться на поверхность: страху и печали.
– У меня… – я провожу рукой по животу, прежде чем дотронуться до места раны, скуля от боли. – Прошлой ночью я почувствовала боль в животе, и было, – я делаю паузу для пущего эффекта, рассматривая землю, как будто пытаюсь подобрать нужные слова, – столько крови. Столько крови. – Я просто хочу к семье, в Таравин. Я не сопротивляюсь, когда у меня начинает дрожать голос и наворачиваются на глаза слезы. Венсен притягивает меня ближе к себе, крепко обнимая. Вкус имбиря, виски и миндаля усиливается до такой степени, что обжигает, и у меня начинает пересыхать во рту.
«Хорошо. Внуши эту иллюзию, любовничек», – думаю я про себя.
Взгляд коллпейса устремлен на кого-то позади нас, и я борюсь с желанием тоже обернуться на случай, если кто-нибудь узнает мое лицо, но это не останавливает Венсена. Хиниксианец кивает и говорит более мягко:
– С нами целитель. Мы приглашаем вас повидаться с ней, прежде чем вы продолжите свое путешествие.
– Благодарю, – я слабо улыбаюсь. – Но больше помощь не требуется. – Звук приближающихся хиниксианцев наполняет воздух, и необходимость убираться отсюда становится более очевидной с каждой секундой.
– Очень хорошо. – Коллпейс кивает, и напряжение в наших с Венсеном плечах ослабевает, но снова усиливается, когда мы слышим звук приближающихся шагов.
Венсен поворачивается, чтобы посмотреть на коллпейса, но я не осмеливаюсь. Я хочу потрогать свое ожерелье, просто чтобы убедиться, что оно на месте, но не хочу привлекать внимание.
Звук вынимаемого из ножен клинка рассекает воздух позади меня, и я поворачиваюсь лицом к звуку, прижимая пальцы к боку, сжатые в кулак. Но при виде знакомого лица все мое существо кричит, чтобы я бежала.
Командир Айвин, один из самых доверенных людей отца.
Нет. Нет, нет, нет.
Он знает меня. Он наблюдал за моим взрослением. Вопреки желанию моего отца, он научил меня кулачному бою. Он научил меня правильно держать нож и метать его – не очень хорошо, но достаточно, чтобы защититься, прежде чем бежать, спасая свою жизнь. Он увидит меня сквозь всю мою маскировку, и никакая краска для волос ему не помеха.
У него голубые глаза, и он продолжает заплетать свои волосы в три длинные косы, которые доходят до середины спины. В нем есть что-то особенное. Хотя его эльфийская кровь позволит ему прожить далеко за сотню лет, последние восемь лет состарили его намного больше, чем можно себе представить. Его усталые глаза теперь запали в глазницы, а на лбу появились едва заметные морщинки. Во мне вспыхивает чувство вины, что, возможно, жизнь в его глазах исчезла из-за меня.
Или еще дело в том, что он командует Хрустальным Копьем – фракцией, которую он ненавидит. Раньше он был одним из них, кровожадным и смертоносным, но, несмотря на все годы службы там, он все же сохранил свою человечность.
Его сила и сила луны исходят от него волнами, затапливая меня, и мое сердце ноет от тоски. Это могла бы быть я. Я могла бы обладать такой силой, выставлять ее напоказ, когда захочу, и вселять страх в людей, просто своим присутствием. Я склоняю голову, прикрываю лицо и снова сжимаюсь в объятиях Венсена, как будто присутствие солдат угрожает мне. В тот же миг его сила сжимается, оставляя лишь легкое мерцание.
Гидеон внезапно возникает, вставая в пространстве между Айвином и мной. Хотя Айвин высок, Гидеон на полголовы выше его. Он смотрит на эльфа свысока, словно подбивая его сделать еще один шаг. Сначала я думала, что это гнев, но это не объясняет миндальный привкус, который я чувствую. Мой взгляд скользит по его рукам, вниз к ладоням, и незнакомое тепло поселяется внутри меня. Одна из его рук сжата в кулак, в то время как другая рука находится позади него с широко растопыренными пальцами, как будто он пытается защитить меня. Он ничего не сможет сделать, но я все равно подавляю зарождающееся тепло. Я всего лишь средство для достижения цели.
И тут кусочки головоломки складываются. Я знаю, что такое привкус миндаля: когда он чувствует себя защитником.
– Да будет благословенна луна. Вот. – Айвин протягивает мне хиниксианский нож. Я не отвечаю, боясь, что он узнает мой голос. Я смотрю вниз, и ярость сжигает меня изнутри, когда я замечаю символ Зари Безупречности, выжженный у него на руке. Я больше не живу во дворце, и мой отец по-прежнему причиняет боль людям, которые мне дороги. – Приближается война, и в этом лесу прячутся твари, с которыми, я надеюсь, вы никогда не столкнетесь.
Слезы щиплют мои глаза, и все, что я хочу сделать, – это подбежать к нему и обнять его. Он самый близкий человек к отцу, который у меня когда-либо был. Он никогда не говорил, что не одобряет мой союз с Нодиси, но я была уверена, что ему это не нравилось.
Узнает ли он меня? Что было бы, если бы он узнал? Потащит меня, брыкающуюся и кричащую, в Хиниксус или закроет на это глаза? Гидеон не сдвинулся со своего места, несмотря на предложение эльфа.
– Спасибо. – Венсен забирает светящееся оружие у эльфа, когда понимает, что я не собираюсь пошевелить и пальцем.
В воздухе повисает долгое молчание, и напряженный взгляд эльфа не отрывается от меня. Он понял. Не может быть иначе.
– Нам пора, – наконец говорит Венсен. – Мы едем верхом уже долгое время. Мы как раз собирались искать укрытие для ночлега.
Я достаточно хорошо знаю Айвина, чтобы он попросил нас отдохнуть с ними, чтобы Хрустальное Копье могло защитить нас.
