Убить вампира-завоевателя - Карисса Бродбент

Ты не знала, что он жив».

Атриус потянулся к столу, взял вторую чашку, но пить не стал.

– Слышал, арахессы берут в послушницы совсем маленьких девочек.

– Я была… старше многих. Из-за этого они отказывались меня брать. Мне было десять.

– Но по меркам людей ты все равно считалась ребенком. Так?

– Так, – ответила я.

Последний день… дни. Неужели прошло столько времени? Оно пронеслось, как в тумане. Впервые со времени нападения на дворец и неожиданной встречи с Наро я позволила себе оглянуться назад. Смешно, что еще несколько дней назад мысль о мертвом Таркане вызывала ликование. А в действительности я едва взглянула на его тело. Я совершенно не обращала внимания на все прочие действия Атриуса по упрочению своей власти. Иными словами, забыла о роли, которую должна была играть.

– Прости, что не смогла прийти…

Атриус лишь взмахнул рукой.

– Ты знала Таркана.

Сказанное не было вопросом. Как я убедилась, Атриус не задавал вопросов. Он требовал ответов или объяснений, а в промежутке незаметно собирал сведения.

Иногда больше, чем нужно.

Я замерла, не донеся чашку до рта. Но все-таки сделала глоток.

Чем больше своих сторон я ему открою, тем больше он будет мне доверять. Так я твердила себе и не принимала во внимание, что крошечная часть моей личности получает странное удовольствие, делясь с ним подробностями из прежней жизни.

– Я выросла в Васае. Лично с Тарканом знакома не была. Но… во времена Питорских войн я была ребенком. Я видела, как Таркан укрепляется в городе.

Мне вспомнилось наше нападение на Таркана. Момент, когда Атриус был готов перерезать тому горло, но остановился, отдавая это право мне.

– Ты был готов позволить мне самой убить Таркана, – сказала я. – Почему?

Его взгляд переместился на огонь.

– Я же видел, что тебе этого хочется. И ты это заслужила.

Сказано было буднично. Он подтверждал факт. Меня бесило, что такое отношение наполняло душу… чем? Радостью? Благодарностью?

Так нельзя. Да, он был прав: я заслужила право на отмщение. Но его щедрость несла в себе нечто… порочное. В том, что он мне предлагал, не было никакой доброты.

И тем не менее… это что-то значило, даже если мне и хотелось противоположного.

Атриус отставил чашку и подался вперед, уперев локти в колени.

– Наверное, ты успела понять… у нашего народа… тяжелая история.

– Ты имеешь в виду проклятие, тяготеющее над Домом Крови?

Кажется, он вздрогнул от моих слов. А может, это была лишь игра пламени.

– Это было началом, – помолчав, сказал он. – Злобное проклятие Ниаксии, обрушившееся на нас две тысячи лет назад. Но… на мой народ обрушилось много других тягот.

Атриус повернулся ко мне. Его лицо на мгновение посуровело и тут же приняло прежнее выражение.

– Быть может, людям кажется, что вампирам неведомо бессилие. Для многих так оно, наверное, и есть. Но для приплывших со мной… очень даже ведомо. Мы знаем, что такое потери. И мы знаем: потери – это худший вид бессилия.

Слова звучали напыщенно, однако их смысл обескураживал.

Я даже растерялась от такого признания и, откашлявшись, сказала:

– Ты ведь хотел поговорить о делах. Как долго ты собираешься оставаться в Васае?

Атриус моргнул. Внезапная перемена темы застала его врасплох.

– Недолго. Неделю или две. Затем выдвинемся на Каризину.

Желание Атриуса не застревать в Васае было вполне оправданным. Мы все ближе подбирались к логову Короля питоры – его главного противника. Каризина была очередным крупным городом-государством, лежавшим между нами и дальнейшим путем на север.

Я наморщила лоб, обрадовавшись новой пище для размышлений, отличной от мыслей о Наро и собственном прошлом, о котором я вообще давно должна была забыть.

Каризина была хорошо укрепленным городом. Важное обстоятельство, если учесть, что в каждом завоеванном городе Атриусу приходилось оставлять какое-то число своих воинов для поддержания порядка. Мысль о взятии Каризины грубой силой была нелепой и опасной. В отличие от Таркана, тамошнюю правительницу так легко не убьешь. Не в пример Алге, Васай и Каризина поддерживали тесные связи. Там уже наверняка знали о падении Таркана и готовились к встрече Атриуса.

Казалось бы, мне пора научиться понимать Атриуса, однако я не представляла, каким образом он собирается захватить Каризину.

– Это будет… непросто, – заметила я, выбирая каждое слово.

Улыбка тронула уголки губ Атриуса. Он был похож на кота, спрятавшего во рту пойманную канарейку.

– У тебя есть замысел, – сказала я, почувствовав, как дернулась моя бровь.

– У меня всегда есть замысел.

На этот счет я сомневалась. Но надо отдать Атриусу должное: он каждый раз обставлял все так, будто у него действительно есть замысел, и это срабатывало. Была и еще одна особенность, делавшая его опасным и трудным для понимания врагов: его идеи выглядели полной бессмыслицей для всех, кроме него самого. Иногда мне думалось, что войну он ведет так же, как сражается: целиком сосредоточившись на текущем моменте и немедленно отвечая на каждое изменение обстоятельств. Это делало его непредсказуемым.

– Говоришь, есть. Так расскажи. Поделись своим новым замыслом, – подзадорила я его.

Атриус помолчал, решая, стоит ли рассказывать.

– Тебе знаком остров Вератас? – спросил он.

– Да. Правда, я там не бывала. Насколько знаю… ничем не примечательный остров.

Маленький. Необитаемый. Расположен вблизи восточного побережья Глеи.

– Вератас оказался самым легким из моих завоеваний, – признался Атриус.

– Завоеваний, – удивленно повторила я.

Он снова замолчал. Судя по глазам, он сейчас был где-то далеко. На губах даже появилась приятная улыбка. Было странно ощущать, как теплеют суровые черты его лица, чему не мог помешать даже резкий свет очага.

– У нас там поселение, – сказал он.

Эти слова Атриус произнес так тихо, что я едва их расслышала. Казалось, он раскрывал мне драгоценный секрет, хрупкий, как крылья бабочки.

– Наши живут там уже несколько месяцев, – продолжил он. – Семьями, вместе с детьми.

Я изумленно раскрыла рот. Значит, он привез с собой не только воинов? Получается, его солдаты взяли сюда свои семьи, которые теперь живут на Вератасе?

– Я… я думала, твои воины оставили семьи в Обитрах, в Доме Крови.

– Нет, – покачал головой Атриус.

Я знала, что на другой мой вопрос он не ответит, и все же спросила:

– Почему?

Его нити слегка вздрогнули, словно от внезапного холодного ветра.

– Моих у нас на родине не жалуют.

«Моих».

До сих пор, слыша от него «мои» или «мой народ», я думала, что он имеет в виду Дом Крови. Оказалось, нет. Своими он называл тех, кто последовал за ним в Глею.

Атриус перевел взгляд на ковер. В глазах отражались золотистые крапинки.