По велению сердца - Киран Крамер

— Ну конечно, — живо согласился Финн.

Лицо Дженис просияло.

— Я тоже хочу пойти! — Подпрыгивая, Синтия захлопала в ладоши.

— Есть только три билета, — напомнила ей маркиза. — Роберт старше, и он попросил первым.

Воцарилось напряженное молчание, но через минуту Финн сказал:

— Пусть билеты достанутся Синтии и Роберту. Уверен, что сумею достать себе еще одно место.

— Мистер Латтимор, — воскликнула маркиза, — вы очень добры.

— Пустяки, — сказал Финн, и прядь золотистых волос закрыла ему глаз.

— Вы уверены? — спросила маркиза.

Дженис была в благоговейном восторге.

— Совершенно уверен. — На Маршу он не смотрел, но она не сомневалась, что он жертвует собой ради нее.

Сначала ее затопило чувство вины, но затем на сердце у нее потеплело, и она снова задумалась: каково было бы целоваться с Финном сейчас, когда он стал мужчиной?

Поднялась шумная суматоха да суета, пока мама с Бербанком собирали Синтию и Роберта. Вдруг выяснилось, что Роберт ужасно проголодался, и маркиза распорядилась, чтобы ему в карман положили бисквиты. Все это время Дженис сидела с глуповатой полуулыбкой на лице.

Бербанк принес Марше холодную примочку. Ей следовало подняться к себе, но она медлила до тех пор, пока вся компания не оказалась в дверях. Села на ступеньку лестницы, приложив примочку к носу, и почувствовала себя полной дурой. Финн стоял на лестничной площадке, снисходительно наблюдая за суетой. Вероятно, ему было скучно — молодежь собиралась на неожиданно представившуюся экскурсию, слегка ошалев от счастья. Время от времени он посматривал на Маршу так, будто опасался встретиться с ней взглядом.

А главное, он был так хорош собой — в сапогах, бутылочного цвета сюртуке и винно-красном жилете.

— Теперь у нас обоих лицевая травма, — сказала Марша, пытаясь изобразить слабую улыбку.

Он наконец осмелился встретиться с ней взглядом.

— Да, это так.

— Надеюсь, нос распухнет несильно, и завтра будет в порядке. А вы, кажется, уже оправились.

— Да. — Он повернулся, чтобы изучить собственное отражение в зеркале в холле. Провел пальцем по боевому шраму возле губы, который уже уменьшился в размерах, прежде чем обернуться к Марше. — Очень надеюсь, что ваш нос не сломан. Иначе какой это урон… для вашего лица.

Марша могла бы поклясться, что поняла, что он имеет в виду — ее красота погибла.

Дженис сделала страшные глаза, и сестры переглянулись. Значит, Дженис тоже была неприятно удивлена. Замечание Финна вышло неуклюжим, если не сказать больше.

Затем Марша вспомнила, как расстроен был Финн из-за того, что произошло. Как он добр, согласившись повезти к Эстли и Дженис, и Синтию с Робертом. Еще она вспомнила, что мужчины могут быть… бесчувственны. Сами того не замечая, разумеется. По этой части у нее был богатый опыт — трое братьев, как-никак, было у кого поучиться.

Правда, лорд Чедвик был к ней чрезвычайно внимателен. Но, напомнила себе Марша, это из-за того, что много лет назад граф поступил с ней подло. Иначе с чего вдруг он сделался таким заботливым? Она ему не доверяла. Не могла доверять. Вот если бы ей доброту и ласковый нрав мамы, тогда бы, наверное, поверила.

Из-за угла показалась карета с гербом Брэди. Дженис украдкой бросила на Маршу взгляд — участливый и виноватый. И благодарность была в ее взгляде. Неудивительно! Дженис шла, опираясь на руку Финниана Латтимора. Как он был великолепен, когда, взглянув на Маршу, задумчиво прикусил нижнюю губу. Пытался утешить ее, как уж сумел, подумала Марша, из-за раны на лице.

— До встречи! — крикнула она с примочкой на носу и помахала рукой, не вставая со ступеньки.

Маркиза коснулась руки Финна.

— Маркиз и я были бы очень рады видеть вас с братом в нашей ложе в опере завтра вечером. Вы придете?

— Завтра вечером? — Финн украдкой взглянул на примочку, которую прижимала к лицу Марша, избегая смотреть ей в глаза. — Простите, завтра я обедаю со старинными друзьями. Но благодарю за любезное приглашение, леди Брэди. А Дункан никогда никуда не выходит. Прошу вас, не трудитесь присылать ему приглашение.

— О, я настаиваю, — сказала леди Брэди.

Он побледнел.

— Право, это будет пустая трата времени.

И Марша задалась вопросом: почему он так нервничает?

Леди Брэди рассмеялась.

— Мистер Латтимор, я расскажу ему, как геройски вы повели себя сегодня. Повезли троих наших детей к Эстли! Да вы просто святой.

Финн внимательно изучал пол под своими ногами, затем поднял голову.

— О, в таком случае, я думаю, все будет хорошо. Спасибо, леди Брэди. — Он бросил последний смущенный взгляд на Маршу.

Она мило улыбнулась ему, чтобы приободрить и сказать, что она поправится.

Когда Бербанк захлопнул за ними дверь, Маршей уже завладел панический страх: что, если мисс Маклауд из Гринвуда, в своей парижской шляпке и нарядном платье, сумеет уговорить герцога Бошана?

Лорд Чедвик просто обязан помочь ей предотвратить трагедию.

Пусть нос распухает, если ему угодно. Он не помешает ей увидеться с ним.

Глава 15

Часом позже — это был долгий и скучный час — Марша отняла полотенце от лица.

— Мама, можно мне выйти подышать воздухом? Нос, кажется, не распух и не посинел.

— Слава Богу. — Маркиза внимательно рассмотрела ее нос. — Даже краснота прошла. Тебе повезло, дорогая. — Она погладила дочь по плечу. — Пожалуй, глоток свежего воздуха тебе не помешает.

Свежий воздух и встреча с лордом Чедвиком, с которым она поговорит о герцоге Бошане.

Очутившись на улице, Марша решила, что не стоит себя корить. Она просто щадила мамины чувства. А еще она должна была исполнить долг разъездного посланника школы. На это мама точно дала свое согласие.

В сопровождении Кэрри она прошагала четыре квартала до дома графа, надеясь, что поля шляпки скрывают ее лицо от любопытных взглядов. Постучав в дверь особняка лорда Чедвика, она скрестила пальцы на левой руке — на удачу. Кэрри стояла у нее за спиной, напевая себе под нос мотив, который кто-то наигрывал на пианино в доме.

В дверях возник дворецкий:

— Слушаю вас.

Марша улыбнулась.

— Я леди Марша Шервуд. Хочу повидать графа Чедвика.

Нахмурив лоб, дворецкий окинул их с Кэрри взглядом.

— Взгляну, дома ли он, миледи.

Марша знала — это неслыханно, чтобы молодая леди посещала жилище джентльмена одна, без компаньонки. Однако присутствие горничной придавало хотя бы видимость приличия. Тем временем звуки пианино стихли. Интересно, кто играл? Лорд Чедвик?

Если так, то это в нем — вынуждена она была признать — ей нравится.