По велению сердца - Киран Крамер

Глаза Дункана светились желанием. Он возвышался над Маршей, и его широкая грудь казалась ей таким надежным убежищем. Его губы коснулись ее шеи; она обняла его плечи.

— Марша, — прошептал он.

Их губы соприкасались в страстном поцелуе снова и снова, а он гладил ее спину, груди, волосы. Потом его колено раздвинуло ее ноги.

Она судорожно вздохнула:

— Дункан, я хочу, чтобы ты был внутри меня. Я хочу тебя прямо сейчас.

— Тогда откройся для меня. — Он посмотрел ей в лицо, и в его глазах она прочитала и желание, и властный приказ. — Впусти меня. Впусти меня всего.

Дункан поцеловал Маршу. Нежно, медленно. И вошел в нее, быстро заявив свои права, наполняя ее мужской энергией. Она обвила его ногами — она тоже владела им, и вместе они начали древний, восхитительный танец. Ритм делался быстрее и быстрее, и очень скоро она умоляюще застонала.

— Люби меня, — шептала Марша как в лихорадке, пока наслаждение не захлестнуло ее с головой. Одна волна сменялась другой, и она кричала, не в силах сдержать блаженный восторг.

Его сокрушительный оргазм последовал в следующий же миг. Жаркое и требовательное тело Дункана накрыло ее, раздался его тихий, яростный вскрик.

Марша почувствовала, как проливается в нее теплое семя. Дункан уронил голову, держась на локтях, не размыкая жаркого соединения их тел.

Он взглянул ей в глаза, и она отбросила прядь, упавшую на его вспотевший лоб.

Он принадлежит ей.

Ей. Навеки. Не только сегодня. А она принадлежит ему.

Спустя несколько счастливых уютных минут она вскочила с постели, увлекая за собой Дункана. Ее сердце переполняла огромная любовь.

— Идем посмотрим на Ирландию, — сказала она и повела его в крошечную гостиную, где распахнула ярко-синие ставни.

Перед ними открылся вид, от которого захватывало дух. Ни Дункан, ни Марша не могли произнести ни слова.

Уперевшись ладонями в подоконник, она высунулась из окошка, чтобы охватить взглядом эту великолепную картину. А Дункан не мог отвести взгляда от жены. Как один из розовых бутонов в саду ее отца, она была прекрасна в своей обнаженности и безыскусности, обратив лицо прямо к солнцу.

Примечания

1

Перевод Б. Пастернака.