Сказания о Хиль-де-Винтере - Моранн Каддат

Получив этот исчерпывающий ответ, кот решил, что пробиваться на трибуны все-таки стоит, хотя только на задние лапы ему уже наступили по меньшей мере раз шесть.

Получилось так, что Като присоединилась к какой-то даме бальзаковского возраста с пухлыми дочурками, потому что их толкали меньше всего. Черт знает, кому они приходились родственниками, но их повели к другому входу, и Като надеялась, что проскочит вместе с ними.

Кот же тем временем, осознал, что штурмом вместе с обнаглевшей чернью ворота им не взять, и к вечеру вряд ли дойдет до него очередь, чтобы попасть, наконец, на трибуны. Оставалось одно — поискать другие ходы-выходы. К тому же эта самонадеянная ведьма успела пропасть куда-то, и теперь придется искать еще и ее.

Кот сунулся в одни ворота — на него замахнулся копьем гвардеец — «а ну пошел отсюда, котяра». Сунулся в другие — получил по морде веером от какой-то пухлой девушки с сестрами, не замедлившую бухнуться в обморок при виде хищника. Ох и большие же эти трибуны, может, с другой стороны есть вход? Так и есть. Ход открыт! В него впускают всех желающих, только раздают еще номерки. Это, наверное, места.

Где же Като?

В свою очередь, наша лучница, изображая прислугу и стараясь держаться как можно ближе к упавшей в обморок девчушке, уже протискивалась на трибуны.

— Като! Като, стой! — внезапно появившийся орущий человеческим голосом кот довел до обморока еще и мамашу семейства — она крикнула «говорящий кот» и так же, как и дочурка, была внесена на трибуну без чувств.

— Ты представляешь, там у нас шестой номер, наверное, это места в первом ряду, — едва они вошли в найденную Гардом лазейку, небольшие воротца за ними захлопнулись, и очутились они вовсе не на трибунах, а в небольшом загоне. Впереди также были ворота, побольше, видимо, ведущие на арену, но они были заперты. Утешало только то, что наша заблудившаяся парочка была здесь не в одиночестве — а в компании нескольких всадников и служащих. Конные воины с серьезными, насупленными лицами поправляли упряжь и особенно подпруги. Служащие нервно прохаживались взад и вперед, прислушиваясь к звукам, доносившимся с арены.

И надо сказать, звуки эти были пугающими. Сквозь крики многотысячной толпы время от времени прорывалось испуганное ржание лошади и какой-то специфический, ревущий храп.

— А что там происхо… — Като заговорила одновременно со служащим, спросившим «это вы шестыми будете?»

— Да, — ответил за нее кот. — Там уже началось, вы нас пустите, да?

Служащий засмеялся.

— Да успеете вы, что вы так торопитесь.

Като и Гард переглянулись.

— А там без нас все не выпьют? — протянул кот.

Новый приступ хохота у служащего.

— Раньше, чем все закончится, ничего не начнется. — Он развернулся и, бряцая длинным-длинным ножом, как у мясника, зашагал прочь.

— Раньше, чем все закончится, ничего не начнется, закончится — начнется…начнется-закончится… — Гард лихорадочно искал здравый смысл в сказанном служащим.

— Ты прекратишь разговаривать сам с собой? — Шикнула на него Като. — Эй! — Она помахала рукой служащим, но те сделали вид, что не слышат ее.

— Скажите, а… — Като обратилась к ближайшему всаднику.

— Сейчас мой выход, леди, — бесцеремонно оборвал он ее, вскакивая в седло. — Поболтаем в другой раз.

На трибунах раздался свист. Служащие в момент вскочили и отворили ворота. Под всеобщие крики негодования с арены на взмыленной лошади вылетел вооруженный луком молодой человек, мокрый от пота и трясущийся от страха или же волнения. За место него на арену тут же выпустили неразговорчивого всадника, да закрыли за ним ворота. Молодому человеку с луком подали кружку спиртного, и он опорожнил ее залпом, затем вскочил на коня и потребовал выпустить его из загона на улицу.

— Что там происходит? — Крикнула ему Като.

— О да, он жуткий. — Невпопад ответил всадник. — Мне не хватило стрел. Да они и бесполезны. — Крикнул он, уносясь прочь от загона по мощеной брусчаткой улице. Като так и осталась стоять перед выходом наружу, который тут же закрыли на засов. А когда, наконец, вдалеке затих стук копыт лучниковского коня, она резко обернулась к Гарду.

— Ты мне скажешь, что происходит, или мы так и будем здесь торчать?

Гард виновато съежился.

— Но Като…я же не знал, что это…

— Что — это?

— Мы с тобой записаны в участники соревнований.

Глаза Като округлились, как блюдца.

— Каких-таких соревнований?

Кот замялся.

— Там на арене зверь… нет, не хищник, нет, — поспешил добавить он, увидев выражение лица Като. — И нужно будет с ним бороться.

— Что значит бороться? — Ахнула Като. — Ты с ума сошел?

— Я же не знал…

— Все, с меня хватит! — Като повернулась к воротам и забарабанила по ним. — Выпустите меня отсюда!

На ее крик вальяжно притопал все тот же служащий с мясницким ножом.

— Успокойтесь, дамочка, никто вас выпускать никуда не будет. — Видя, что у Като сжимаются кулаки, и она становится похожей на разъяренную фурию, служащий сменил тактику. — Во-первых, вы уже заявлены на участие в состязаниях. Как вам известно, победитель получит шкуру фаэрино, пять сотен золотых, а имя его будет записано в городской летописи.

— Да я не…

— И во-вторых, — невозмутимо продолжал загонщик. — Во-вторых, вполне возможно, что кто-нибудь, — широким жестом он обвел всадников в загоне. — Кто-нибудь из этих смелых молодых людей убьет чудище до вас, и вы преспокойненько, без позора, выйдете из загона к началу празднования.

— А выпивка? — Тихо спросил кот. Като метнула на него колючий взгляд.

— Там какой-то зверь на арене, с которым, может, нам придется драться, а ты все про выпивку.

Служащий усмехнулся.

— Будет вам выпивка, после того, как кто-то одолеет огненного рино.

— Огненного рино? — Като прислушалась к звукам с арены, надеясь различить, что это за зверь такой. — Что он из себя представляет?

— Вы не видели раньше огненного рино? И не слышали о нем? — мужчина с ножом тут же спохватился. — Раз в году, на праздник Урожая устраивается турнир против огненного рино, это же известный вредитель. Если он разъярится, он может спалить целое поле, да даже и не одно, пшеницы. Ох, как она хорошо горит, эта пшеница, — отвлекся он на какие-то личные воспоминания.

— Так на кого он похож? — Не унималась Като.

— Он похож на большого кабана, нет, бычка. Только у него оленьи рога на темени и еще один рог на носу. — Служащий рукой изобразил на себе этот рог, чтобы Като могла яснее представить зверя. Вместо этого она смотрела на него, как на сумасшедшего.