Хроники Нарнии - Клайв Льюис

— Девочка моя, — продолжал дядя Эндрю, — ты не понимаешь. У меня возникли непредвиденные расходы. Нужно кое-кого развлечь. Ну пожалуйста, не будь такой занудой.

— И кого, скажи на милость, ты собираешься развлекать? — спросила тетя Летти.

— Э… К нам только что прибыл особо важный гость.

— Важный-бумажный! — фыркнула тетя Летти. — За последний час никто чужой в дом не входил.

В этот миг дверь в гостиную распахнулась. Обернувшись, изумленная тетя Летти увидела на пороге высокую, пышно одетую женщину, глаза которой метали пламя. То была ведьма.

Глава 7

Что стряслось у дома

— Ответь мне, раб, долго еще я буду дожидаться своей колесницы? — Голос ведьмы прозвучал подобно грому. Дядя Эндрю шарахнулся в сторону. При виде Джадис мигом куда-то улетучились все шальные мысли, которые он лелеял, красуясь перед зеркалом.

Тетя Летти встала посреди комнаты.

— Позволь узнать, Эндрю, кто эта особа? — спросила она ледяным тоном.

— Иностранка, — пробормотал профессор. — Оч-чень важная персона…

— Чушь! — бросила тетя Летти и повернулась к ведьме, — Вон из моего дома, бесстыжая шлюха! Вон, пока я не вызвала полицию! — Она решила, что Джадис — циркачка, которую дядя Эндрю тайком провел в дом.

— Что это за женщина? — надменно справилась Джадис. — На колени, мерзавка, пока я тебя не испепелила!

— В моем доме, милочка, выражаться не принято, — осадила ее тетя Летти.

Профессору вдруг почудилось, будто королева выросла выше прежнего. Ее глаза метали пламя; она вскинула руку и произнесла какую-то фразу на неведомом, ужасном на слух языке. И — ничего не произошло.

Тетя Летти, принявшая эту тарабарщину за искаженный английский, воскликнула:

— Я так и думала! Эта женщина пьяна. Даже язык ее не слушается.

Должно быть, ведьма испытала настоящее потрясение, когда выяснилось, что магия, в ее родном мире обращавшая в пыль сотни людей, в ином мире не действует. Впрочем, сдаваться она отнюдь не собиралась. Не промедлив ни секунды, Джадис стремительным шагом пересекла комнату, подхватила тетю Летти на руки, подняла над головой, словно сестра профессора весила не больше детской куклы, а затем швырнула в стену. В этот самый миг дверь приоткрылась, и в комнату заглянула служанка (вот уж кому было по-настоящему весело — сколько всего успело случиться за утро!):

— Прошу прощения, сэр, ваш экипаж приехал.

— Веди, раб! — приказала королева. Дядя Эндрю забубнил было что-то насчет «неоправданной жестокости», но гневный взор Джадис заставил его умолкнуть. За ним по пятам королева вышла из дома. Дигори сбежал по лестнице как раз вовремя, чтобы услышать, как хлопнула входная дверь.

— Разрази меня гром! — воскликнул он. — Ты даже не представляешь, Сара, на что способна эта женщина. Да они с дядей Эндрю весь Лондон разнесут!

— Не знаю, что там с Лондоном, мастер Дигори, — отозвалась служанка, — а вот мисс Кеттерли, по-моему, сильно ушиблась.

Следом за служанкой Дигори вбежал в гостиную.

Ударься тетя Летти о стену или упади на пол, она наверняка переломала бы себе все кости. Однако ей повезло — она упала на матрас. Для своего возраста тетя Летти была очень крепкой (как и многие другие тетушки в те дни). Понюхав соль и посидев в кресле, она заявила, что с нею все в порядке: мол, пара синяков, и не более того.

— Сара, — позвала она служанку, — отправляйся в полицейский участок и сообщи им, что по городу разгуливает душевнобольная. Обед миссис Керк я отнесу сама, — миссис Керк звали маму Дигори.

Сначала пообедала мама Дигори, потом тетушка накормила и мальчика. После обеда Дигори погрузился в размышления.

Разумеется, прежде всего следовало вернуть ведьму в тот мир, из которого она явилась, или, по крайней мере, как можно скорее изгнать ее из нашего. Кроме того, нельзя было допустить, чтобы она бесчинствовала в доме, нельзя было подпускать ее к миссис Керк. А еще требовалось остановить ее, пока она не уничтожила Лондон. Дигори не видел, как Джадис пыталась испепелить тетю Летти, однако он хорошо помнил, как она обошлась с дверями во дворце. Иными словами, он прекрасно знал, чего от нее можно ожидать. Быть может, как раз сейчас она испепеляет Букингемский дворец или здание Парламента, а ее путь по Лондону, без сомнения, отмечен горстками пыли — всем, что осталось от полисменов, пробовавших ее остановить. Что же делать?

«Кольца работают как магниты, — размышлял Дигори. — Если я схвачусь за Джадис, а потом притронусь к своему желтому кольцу, она заодно со мной будет перенесена в лес между мирами. Может, там она снова утратит силу? А если нет, что тогда? Наверное, придется рискнуть. Но где я ее найду? Из дома тетя Летти просто так меня не выпустит. И денег у меня всего два пенса, а трамваи и автобусы бесплатно не возят. И потом, я ведь понятия не имею, где она может быть. Интересно, дядя Эндрю все еще с нею?»

Поразмыслив, мальчик понял: единственное, что ему остается, — сидеть и ждать возвращения дядюшки и ведьмы.

А когда они вернутся, он выйдет им навстречу, подкрадется к Джадис, прикоснется к ней и тут же наденет желтое кольцо. Значит, придется сторожить у двери и никуда не уходить. Ни дать ни взять кот у мышиной норки.

Дигори вернулся в столовую и, как говорится, прилип лицом к окну, из которого были видны крыльцо и часть улицы; мимо этого окошка никто не сумел бы прошмыгнуть незамеченным.

— Что-то Полли запропала, — сказал сам себе Дигори.

Некоторое время он гадал, куда подевалась девочка и почему ее так долго нет. Нам, в отличие от него, гадать не нужно, ибо мы знаем все. Полли не только опоздала к обеду, но и вернулась домой с насквозь промокшими ногами. Взволнованные родители, конечно же, стали расспрашивать, где она была и где ухитрилась промокнуть. Полли честно призналась, что гуляла с Дигори Керком, а ноги промочила в какой-то луже в лесу. Ее спросили, в каком лесу; она сказала, что не знает. Может, это был не лес, а парк? Может быть; во всяком случае, похоже. В общем, мама Полли из уклончивых ответов дочери поняла, что девочка, никому не сказавшись, отправилась бродить по Лондону, заблудилась, попала в какой-то парк и там прыгала по лужам. Разумеется, Полли досталось; ей пообещали, что если такое повторится, к «мальчишке Керков» ее и близко не подпустят. Потом девочку накормили обедом и на два часа отправили в постель (в те времена такие воспитательные меры были в порядке вещей).

Короче говоря, пока Дигори глядел в окошко, Полли лежала в постели, и обоим казалось, что время ползет нестерпимо медленно. Пожалуй, Полли было попроще: ей надо было всего-навсего дождаться, пока истекут два часа наказания. А Дигори каждые пять минут вскакивал с мыслью: «Она!», — но из-за поворота выезжал то кэб, то фургон бакалейщика, или пробегал по улице мальчишка из мясной лавки. Ожидание становилось все томительнее, стрелки на часах словно замерли, да и весь дом, казалось, погрузился в сон, разве только гудела под потолком жирная муха.