Случайный рыцарь - Николь Сноу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это грубоватые люди с короткими темными волосами и злыми глазами. У одного грязная борода, у другого – татуировка в виде дракона на шее.
Все-таки я рада, что дед привел Дрейка в наш дом. В противном случае я была бы на ранчо одна, когда появились эти парни или когда родители и Эйвери Браяр заявились без приглашения.
Где бы я была без моего щита? Без него?
Я смотрю на Дрейка, благодарная, что больше не одна. Он слегка улыбается, затем поднимает взгляд, когда вернувшаяся Шелия кладет руку мне на плечо.
– Давай, Белла-колокольчик, – говорит она. – Пойдем-ка сделаем эти фотографии.
Не очень нравится идея снимать мои ранения, для этого придется наполовину раздеться прямо в полицейском участке. К тому же я не хочу бросать Дрейка наедине с родителями.
Черт, черт, черт.
Думаю, он понимает мое нежелание уходить, потому что коротко похлопывает меня по руке, кивая Шелии.
– Я подожду здесь.
– Это не займет много времени, – подтверждает диспетчер.
Мне не остается ничего другого, кроме как согласиться и последовать за Шелией в соседнюю комнату, в которой стоят такой же стол и стулья. Сняв клетчатую рубашку, которую достала из своего гардероба этим утром, протягиваю руки и ладони, пока Шелия фотографирует их. Она все время болтает, а я отвечаю невпопад, думая, что родители наверняка сейчас устраивают Дрейку допрос с пристрастием. Или ведут прицельную бомбардировку. Стаскиваю джинсы и осторожно снимаю внешнюю марлевую повязку, чтобы Шелия могла зафиксировать порез на колене. Когда она заканчивает, я возвращаю все на место и аккуратно натягиваю штаны.
– Не волнуйся, детка, – говорит Шелия. – Ты в хороших руках. Эти мерзавцы не выйдут из тюрьмы в ближайшее время. Родни позаботится об этом.
Я снова надеваю рубашку.
– Нарушение границ частной собственности? И как надолго вы сможете их задержать за это?
– И за это тоже. – Она идет к двери. – У них при себе были наркотики, наличка и полным-полно нелегальной контрабанды в фургоне, так что какое-то время они позагорают.
Хмурюсь, задаваясь вопросом, насколько эта информация предназначена для моих ушей. Не хочу, чтобы из-за меня у Шелии были проблемы. Тревога усиливается, когда женщина открывает дверь. Потому что кабинет шерифа, похоже, пуст.
Ой-ой.
Я следую за Шелией по коридору в вестибюль. Дрейк там вместе с родителями. Мама заявляет, поджав губы:
– Аннабель, мы решили пойти перекусить в закусочную. – Она идет к двери.
Это заявление – приказ, а не вежливое приглашение. Я смотрю на Дрейка. Снова натыкаюсь на его загадочный взгляд. Тот, который говорит, что решение должно быть моим. Спина напрягается. Он прав. Это мой выбор, и его намного проще сделать, когда он рядом.
– Разумеется. Мы догоним вас.
Мама оборачивается на меня.
– Я имела в виду тебя, отца и меня. Только члены семьи.
Я понимаю, что она имела в виду, да все в комнате знают. Не давая своему раздражению проявиться, я улыбаюсь Шелии, а затем подхожу через всю комнату к Дрейку и обнимаю обеими руками.
– Все понятно. Но есть одна маленькая проблема…
Я делаю шаг, Дрейк идет следом. Он даже не представляет, как я ценю это в данную секунду.
– Теперь все по-другому. Куда иду я, идет и Дрейк. Куда идет Дрейк, иду я. – Он открывает дверь, и я улыбаюсь матери. – Типа как вы с папой. Куда один, туда второй.
Она взбешена, потому что не прибрала к рукам дедушкины деньги. Ей придется принять это. Чувство вины слегка ранит. Но в этот раз Молли не контролирует ситуацию. А я знаю, как важно для нее управлять всем.
– Твой отец вообще когда-нибудь разговаривает? – спрашивает Дрейк, как только мы подходим к пикапу.
– Изредка. Не много, если честно. Мама говорит за себя и за него. Всегда так было.
– И за него? – Он заводит грузовик. – Офигеть.
Я вдруг начинаю хохотать. Хотя ничего смешного нет, ни в одном из нас троих. Дед, пожалуй, был единственным нормальным и счастливым.
– Говорит за всех нас, – признаю я. – Она постоянно так делает, словно рождена для этого.
– Должен спросить, ты действительно хочешь пообедать с ними в закусочной?
Пожимаю плечами.
– Не совсем, но… если мы этого не сделаем, они приедут на ранчо, а я бы предпочла, чтобы они больше там не показывались. – Опускаю окно и опираюсь локтем на дверь. – Честно говоря, думала, что они уже вернулись в Калифорнию. Отступили на некоторое время, а потом вернутся к этому вопросу с новыми силами через несколько месяцев. И то, что они никуда не уехали, говорит о многом.
– О чем?
– Они не отступятся. – Воздух в груди становится тяжелым. – Не в ближайшее время, Дрейк.
Дед наверняка тоже это знал. Начинаю все больше ценить его предусмотрительность. Я была бы в глубочайшей заднице, если бы он не предпринял этих шагов. Мне всегда было намного проще просто подчиниться требованиям мамы. Так было на протяжении многих лет. Но не в этот раз.
* * *
В закусочную мы прибываем первыми.
Пройти через стеклянную дверь со свисающим колокольчиком над головой – все равно что вернуться назад в машине времени в детство. Каждый раз, посещая город, мы с дедом ели здесь.
Металлические столы с затертыми ламинированными столешницами, когда-то с золотыми крапинками, а теперь абсолютно белые, точно такие же, как тогда. Стулья все того же черного цвета, как и перегородки кабинок, на которых изолентой заклеены самые глубокие сколы и царапины.
– Кабинка или столик? – спрашивает Дрейк.
– Мама ненавидит кабинки, так что пусть будет… кабинка.
Сегодня здесь многолюдно, и за столиками много людей.
– Смело, милая. Решила потаскать тигра за усы? – говорит Дрейк, скользя в кабинку следом за мной. Мы сидим, плотно прижавшись друг к другу, его огромное тело отбрасывает тень на меня, напоминая, каким высоким, широким и внушительным он может быть.
Усмехаюсь.
– Так уж и дергаю? Или просто принимаю решение?
Он усмехается и почесывает щетину на подбородке.
– Что бы ты ни делала, так держать. Потому что они уже тут.
Через секунду родители присаживаются напротив. Поджатые мамины губы выражают ее отношение к выбранному месту. А может быть, она заметила, как мы шушукались.
Я улыбаюсь ей.
– Выбор был невелик сегодня. Единственный свободный столик был рядом со входом в туалетные комнаты.
К счастью, это правда.
Мама бросает взгляд
