4.Недели по Троице 18-32 - протоиерей Иоанн Толмачев

Образцы церковной проповеди. Поучение в Неделю 22-ю по Троице.[656]

Вот, благочестивые слушатели, желаем мы все сделаться богатыми, а посмотрите, до чего обогащение доводит человека! Был некто, слышим мы ныне в евангелии, человек богатый, одевался в порфиру и виссон, т. е. рядился в самые драгоценные одежды, и каждый день пировал на славу. И что же? Умереть и он не миновал, и похоронили его с великой честью и пышностью, тоже на славу. Но — увы! душа его очутилась в аде, в муке вечной. Тогда как некто нищий Лазарь, который лежал или вернее — валялся у ворот того, богача, покрытый струпьями, и за счастье считал насытиться крошками, падающими со стола последнего, и у которого, прибавлю, только и друзей было, что псы, приходившие время от времени, чтобы облизать с него гной, — этот самый Лазарь, когда умер, то отнесен был ангелами на лоно Авраамово, т. е. в царство небесное.

Говорить ли, чья участь лучше: того ли богача, что всякий день пиршествовал блистательно на земле и потом попал в ад, или сего нищего, который опочил по смерти на лоне Авраамовом? Между тем, что причиной погибели первого? Злоупотребление богатством! Злоупотребление, от которого многие ли умеют уберечься! Многие ли богачи умеют пользоваться богатством без вреда для своего душевного спасения? И, однако ж, кто из нас не гонится за богатством? Кто не желает обогащения? Кто не завидует богачам?

Слова нет, богатство само по себе не есть зло: оно тоже дар Божий и, как всякое Божье даяние, дар благой, добрый. Иным и подается оно без всяких с их стороны усилий, именно течет; течет к иному рекой на диво даже ему самому, и потому, как дар Божий, оно само по себе не может и быть помехой человеку — жить благочестиво. Но вот вопрос: много ли таких богачей, которые бы и при богатстве все же духом держались нищеты евангельской, сознавали себя ничего своего не имеющими?

Напротив, не только богатые, а и те, у кого есть хоть небольшие средства, не слишком ли уповают на богатство и не в том ли полагают главную цель своей жизни, все свое счастье, чтобы — одеваться почище, иметь стол послаще, быть в состоянии выезжать в люди на славу и дома у себя задавать пиры на удивление другим и вообще посвящать дни и ночи суете и праздности? Если же кто живет не в роскошь и удовольствие, то и эти не бывают ли заражены другим недугом, — чтобы все копить и копить богатство, хоть бы и с лихвой и неправдой для ближнего, наперекор христианскому долгу? Например, чем объясните вы в среде христиан это вот явление, что у нас никто и в грех не ставит торговать по воскресным дням и даже в великие праздники, и через то красть у Господа и один-то из числа семи дней, который Он хотел бы взять к Себе у человека? Вот с какой стороны опасно богатство и потому-то вот слово Божье и запрещает нам прилагать к нему сердце и вообще старательно искать обогащения. Это-то вот самое, что мы очень склонны прилагать к богатству сердце, — это-то и губит нас. A не богатство само тому причиной.

Да и упоминаемый в евангелии богач не за то попал в ад, что был богат, а за то, как объясняет и Спаситель, что он очень любил роскошествовать и жил в свое лишь удовольствие, что он не хотел и малого уделить нищим и убогим и относился к ним с презрением и внимания на них не обращал.

A и в том не виновны ли более или менее и мы с вами? Для плотских друзей и приятелей нам, не большей ли частью, ничего не жаль, до последней копейки? Тогда как помочь нищим, немощным, сиротам и т. д., которые постоянно перед нами и наги, и босы, и голодны, для которых притом было бы великим утешением воспользоваться даже крупицами со стола нашего, им помочь у многих нет охоты; на их долю от нас, случается, презрение, а подчас еще и укоризна. A того не берем в рассчет, что бедные — это ведь проба нам от Господа: через них Господь испытывает нас, насколько умеем распоряжаться тем, что получаем от Него, Милосердого. Он дает одному в избытке и сил, и здоровья, и ума, и богатства, а другого обездоливает всем этим, думаете, без всякой цели? Нет, Он делает это для того, чтобы крепче связать нас друг с другом, чтобы мы, друг в друге нуждаясь, друг другу помогали. A мы? “Что есть у меня, — думаем, то неотъемлемая моя собственность, и я, один я, волен в ней”. Какое грубое понимание дела! Други мои! Мы не хозяева в строгом смысле, а лишь Божьи приставники — к тому, что имеем. Все наше — от Бога. И люди богатые беднеют, а бедные богатеют, все это главным образом от Господа. Вот посмотрите. Иного люди просто забыли, забросили, а он не живет ли себе на свете? Что это доказывает? Не то ли, что Бог и без нас с вами в состоянии пропитать каждое Свое создание и что если Свои заботы о них Он поручает иногда нам, то это для того, чтобы дать упражнение нашей любви к ближнему и случай заслужить нам награду от Него за милосердие?

Увы нам, друзья! Все мы так боимся, как бы ни случилось с нами в жизни какого-либо несчастья, а о том и не помыслим, что истинное-то несчастье и непоправимое вот в чем: когда прожил ты век счастливо, полной чашей пил земные радости, а — умер, то — хоть и похоронят тебя с честью, но очутишься ты в аде, и напрасны там будут все твои вопли и просьбы, чтобы промочил тебе кто гортань твою, палимую огнем. Вот несчастье из несчастий, когда — здесь ты трясся над каждой копейкой, — лгал, неправдовал, крал, чтобы нажить лишнее, не разбирал ни места, ни времени, чтобы приобрести копейку и, таким образом, чтобы обеспечить, как говорим мы обыкновенно, состояние и будущее детей своих, — и вдруг после смерти, в аду, осознать, что стяжания твои ведут к той же погибели и всех семейных твоих. Вот несчастье из несчастий: и самому мучиться в пламени геенском и, в то же время, видеть, как жена, дети, внуки и весь род твой туда же стремятся — и это нередко по твоей все милости — и не иметь возможности предостеречь их. Вот это несчастье.

Его-то, братие, и старайтесь миновать. A по сравнению с ним, это что за несчастье — бедность и недостатки наши житейские! Аминь.

Библиографический указатель слов, бесед и поучений на Неделю 22-ю по Троице

Арсений, митр. Киевский. Сочинения (74 г.), т. I, стр. 510.

Филарет, арх. Черниговский. Слова и беседы (63 г.), ч. II, 116.

Димитрий, арх. Херсонский. Сочинения (90 г.), т. III, 326–351.

Феофан, еп. Слова к Владимирской пастве (69 г.), 57.

Сергий, арх. Владимирский. Годичный круг слов (98 г.), 116–122.

Павел, арх. Кишиневский. Слова и речи (79 г.), т. II, 171–189; т. III, 339.

Евсевий, арх. Могилевский. Беседы на чтения из евангелия (63 г.), ч. II, 33.

Его же. Беседы на чтения из апостола (67 г.), ч. II, 9.

Сергиев И., (Кронштадтский) прот. Полн. собр. сочинений (94 г.), т. II, 564–591.

Мегорский Е., прот. Слова, поучения и речи (94 г.), 251–260.

Белоцветов Α., прот. Круг поучений (94 г.), 158.

Долинский И., свящ. Краткие поучения (95 г.), 377–380.

Бандаков В., свящ. Поучения (76 г.), вып. 3-й, 85–90.

Лядский Α., свящ. Поучения (70 г.), ч. II, 278.

Дьяченко Γ., свящ. Ежедневные поучения (97 г.), т. I, 338–364.

Неделя 23-я по Троице

I. Евангельское чтение. Зачало (38): от Луки 8:26–39

26 И приплыли в страну Гадаринскую, лежащую против Галилеи.

27 Когда же вышел Он на берег, встретил Его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени, и в одежду не одевавшийся, и живший не в доме, а в гробах.

28 Он, увидев Иисуса, вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня.

29 Ибо Иисус повелел нечистому духу выйти из сего человека, потому что он долгое время мучил его, так что его связывали цепями и узами, сберегая его; но он разрывал узы и был гоним бесом в пустыни.

30 Иисус спросил его: как тебе имя? Он сказал: легион, — потому что много бесов вошло в него.

31 И они просили Иисуса, чтобы не повелел им идти в бездну.

32 Тут же на горе паслось большое стадо свиней; и бесы просили Его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им.

33 Бесы, выйдя из человека, вошли в свиней, и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло.

34 Пастухи, видя происшедшее, побежали и рассказали в городе и в селениях.

35 И вышли видеть происшедшее; и, придя к Иисусу, нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме; и ужаснулись.