Великий Ганди. Праведник власти - Александр Владимирский

17 ноября принц Уэльский высадился в Бомбее. Ганди объявил в этот день в городе массовый хартал. Группа высокопоставленных индийцев, не подчинившихся призыву конгресса о бойкоте визита и принявших участие во встрече принца, была избита разъяренной толпой. Некоторые богатые дома были разгромлены. В ходе возникших беспорядков и столкновений с полицией 58 человек были убиты, а 381 — ранен.

Ганди был потрясен и поспешил в Бомбей, чтобы предотвратить эскалацию насилия. Он предупредил бомбейцев, что приостановит кампанию несотрудничества, если насилие не прекратится, и объявил голодовку, которую держал пять дней, пока беспорядки не прекратились. Теперь все ограничивалось мирными шествиями и демонстрациями. Правительство было напугано дисциплинированностью народа, следующего призывам Ганди и решениям ИНК по всей Индии.

Выяснилось, что аресты молодых волонтеров — мера бесполезная, поскольку места арестованных занимают тысячи новых.

Дешбандху Дас, один из видных конгрессистов, обратился к населению Бенгалии с горячим призывом: «Я чувствую наручники, сковывающие мои руки, и тяжесть железных кандалов на моем теле. Я испытываю страдания заключенного. Вся Индия — это огромная тюрьма. Работа конгресса должна продолжаться. Какое имеет значение, жив я или мертв?»

Везде принца Уэльского встречали вымершие города, тогда как еще до Первой мировой войны членов британской королевской семьи встречали восторженные толпы. Никаких верноподданнических чувств индийцы теперь не проявляли. Даже представители индийской элиты — раджи, магараджи, навабы, крупные торговцы, помещики — и те боялись открыто приветствовать наследника престола.

Вот что писал о Ганди Джавахарлал Неру: «Несмотря на его маловыразительные черты, несмотря на его полуприкрытую наготу, он обладал каким-то царственным величием, внушающим окружающим невольное почтение… Кроткий и скромный, он в то же время обладал внутренней силой и властностью; он знал это и временами прибегал к повелительному тону, издавал приказы, которым нельзя было не повиноваться. Его спокойные, глубокие глаза овладевали вами и осторожно заглядывали вам в душу, а голос, звонкий и чистый, проникал в самое сердце, рождая там взволнованный отклик. Состояла его аудитория из одного человека или из тысячи — все они испытывали на себе обаяние и магнетизм этого человека, и каждый ощущал внутреннюю связь с оратором. К этому ощущению разум имел мало отношения, хотя Ганди обращался и к разуму. Однако сознание и рассудок явно играли во всем этом второстепенную роль. Он овладевал аудиторией не с помощью красноречия или гипноза вкрадчивых фраз. Он говорил всегда просто и по существу, без лишних слов. На слушателей действовала абсолютная искренность этого человека, сама его личность; казалось, в нем сокрыты неисчерпаемые источники внутренней силы. Быть может, созданию соответствующей атмосферы содействовали предания, сложившиеся вокруг его имени. Незнакомый с ними посторонний человек, чуждый всему окружающему, по всей вероятности, не поддался бы этим чарам или, во всяком случае, поддался бы им не в такой мере. И все же одним из самых замечательных свойств Ганди всегда была… его способность завоевывать на свою сторону или по крайней мере обезоруживать своих противников».

Кампания несотрудничества продолжалась, распространяясь на самые отдаленные уголки Индии. В декабре 1921 года в Ахмадабаде прошла очередная сессия ИНК. Многие лидеры конгресса уже были в тюрьме. Ходили слухи о предстоящем аресте Ганди.

Конгресс наделил Махатму всей полнотой партийной власти, включая право назначить себе преемника в случае ареста. Он не мог только заключить мир с правительством без согласия рабочего комитета ИНК. Некоторые предлагали перейти к более решительным мерам. Ганди предостерег конгресс о возможной вспышке насилия и предложил провести хорошо организованную кампанию гражданского неповиновения сначала в одной провинции, а затем, воспитывая массы в духе неуклонного соблюдения принципов сатьяграхи, распространить кампанию на всю Индию. Начать было решено с округа Бардоли, где, как считал Ганди, население лучше всего подготовлено для кампании гражданского сопротивления. В статье, опубликованной в «Янг Индиа» 15 декабря 1921 года, он писал: «Лорд Рединг должен понять, что участники кампании несотрудничества находятся в состоянии войны с правительством. Они призвали народ к восстанию против него».

Дж. Неру вспоминал: «Действием в национальном масштабе… Ганди пытался превратить индийцев из робкой массы, лишенной моральных сил и надежд, притесняемой и угнетаемой властями, в народ, который уважает и верит сам в себя, противится тирании и способен действовать и жертвовать собой ради дела. Он помог им задуматься об экономических и политических вопросах; каждый поселок, каждый рынок гудел от разговоров и споров о новых идеях, все были полны надежд».

Власти пытались остановить протест. За декабрь 1921 — январь 1922 года в тюрьмы было брошено около 30 тысяч человек. Многих активистов конгресса подвергли порке. Была усилена цензура и запрещены собрания. 1 февраля 1922 года Ганди письмом предупредил вице-короля о том, что начнет кампанию гражданского неповиновения в округе Бардоли, а потом и по всей стране, если в течение недели правительство не дарует индийцам основные демократические свободы. Он писал, что у лорда Рединга есть выбор между «массовой акцией гражданского неповиновения и отказом от незаконных репрессий против законных действий народа». На это вице-король ответил, что на самом деле у него есть выбор только между отсутствием законов с соответствующими печальными последствиями и «соблюдением принципов, лежащих в основе любого цивилизованного правления».

Тем временем 5 февраля в местечке Чаури Чаура полиция открыла огонь по демонстрантам. Встретив сопротивление, полицейские укрылись в казарме. Но возмущенная толпа подожгла ее, и полицейские погибли в огне.

Ганди скорбел об этой трагедии, поскольку его призывы к ненасилию, к тому, чтобы не отвечать насилием на насилие со стороны властей, оказались тщетными. Он не может вести народ к свободе путем ответа на насилия властей насилиями против них. Ганди еще раз убедился, что народ еще не готов для ведения ненасильственной войны против колонизаторов.

16 февраля 1922 года Махатма в «Янг Индиа» покаялся в своих заблуждениях и ошибках и приостановил кампанию гражданского неповиновения. Ганди писал: «Лучше тысячу раз показаться отступником от истины в глазах света, чем поступиться собственной правдой». Взяв на себя ответственность за убийства в Чаури Чаура, Ганди объявил пятидневную голодовку.