ЭДЕМ-2160 - Григорий ПАНАСЕНКО

— Хорошо не картечью палил! – обрадовано басил рядом Роман, а припасливый Киреев поднес к губам Антонова горлышко фляги.

— Вы целы? – спросил бледный инспектор, и милиционер кивнул.

— Надо вызвать подмогу, сами мы его оттуда не вытащим, – хрипло добавил он, когда живительное тепло водки пробежало по жилам, приводя в чувство. – И, в конце концов, когда уберут ротозеев? Постреляют ведь идиотов! – заорал он на опешившего Ланцева.

Тот бросился выполнять поручение и, слегка сопротивляясь, толпа отступила от калитки, оставив свободный пятачок метра в четыре. Матвеев что-то набирал на своем мобильнике, но старший участковый прервал его:

— Не надо бригады. У нас есть еще пять человек, да в соседнем селе семеро. Вместе мы его заставим сдаться. Ваши люди чужие и им не место в деревне. Со своими я разберусь как-нибудь сам, – Антонов, не оборачиваясь на обиженного Матвеева, стал тыкать в клавиши служебной "трубки".

Люди внимательно следили за разговором. Антонов что-то настойчиво и зло объяснял невидимому собеседнику и, наконец, вздохнув, убрал телефон и почесал слипшиеся под теплой шапкой волосы. Повернувшись к инспектору, он пояснил:

— Придется подождать. От Ишерима не близко, да и дорогу, говорят, сейчас местами занесло, – Антонов пожал плечами.

Инспектор брезгливо пожевал губами, но промолчал.

Ждать пришлось довольно долго. Подкрепление из соседнего Ишерима прибыло только к полудню. Инспектора отогревали в доме неподалеку, а хитрый Киреев завлекал охотой и рыбалкой на лето, явно налаживая контакт с представителем власти. Инспектор оттаял и весело и заразительно хохотал над шутками фермера. Антонов вышел на улицу, проверить оцепление. Весь участок – шесть человек – стояли редкой цепью, перекрыв улицу и соседний проулок. Семья из дома напротив во избежание несчастного случая была временно выдворена во двор. Баба заливисто причитала, а муж ее злобно хмурился и изредка матерно ругал соседа, испортившего выходной. Народ серой массой шумел у перекрестка.

Антонов поймал себя на том, что разминает в пальцах папиросу, просыпая табак в снег. Он смял тонкую бумагу и бросил обломок в мусорную кучу.

Издалека донесся сигнал клаксона и, нехотя расступившись, зеваки дали дорогу бело-синему микроавтобусу милиции. Из него как по команде выскочили на грязный снег пятеро человек в форме. Младший лейтенант Гаврилин направился сразу к Антонову, доложить о прибытии.

— Вольно, Миша. Потом тянуться будешь. Сейчас давай с тобой как мужик с мужиком побазарим. К нам заехал инспектор из этих, из "сычей". А у меня на участке Чеканов с "неучтенками" – пятеро мальцов. Ну, сам знаешь, у тебя что ли такого добра нет! – рассердился участковый. – А инспектор – дурак. И как на зло – упертый. Слава богу, я не дал ему бригаду вызвать. А то эти "чистильщики" враз мужика положат. Помоги мне? – попросил он неожиданно виновато.

— Не дрейфь, Петр. Прорвемся, – Гаврилов хлопнул товарища по плечу и добавил в полголоса. – Уж постараюсь, чтоб без крови. Чай свой мужик, да и нам тут жить.

Повернувшись, он поспешил расставить своих ребят: те в замешательстве топтались возле накатанной ледяной дорожки.

Из дома вышел Матвеев:

— Как продвигаются дела? – он что-то дожевывал и речь его была невнятной.

Антонов ничего не ответил и, кинув злой взгляд на приторно улыбавшегося Киреева, зарысил к своим.

Гаврилов уже проводил рекогносцировку:

— Илюхин и Свирюков зайдут сзади дома. Посмотрят, что там в саду. Макеев и Гетманский – будете маячить в окнах и отвлекать внимание. Упаси вас Бог лезть под пули. Бронежилеты взяли?

Все разом кивнули и Гаврилов продолжил:

— Краюхин, ты, говорят, альпинистом был в институте?

— Так точно, товарищ лейтенант! – молоденький безусый паренек с сержантскими нашивками шмыгнул носом.

— Полезешь на крышу. Только тихо! Спиряев и Ревяк, несете лестницу и веревки.

Оба названных исчезли.

— Остальные, будем прикрывать лейтенанта.

Антонов кивнул, подтверждая слова младшего по званию, и завершил подготовку:

— Без нужды не стрелять. Кровь никому не нужна.

Под его тяжелым взглядом все опустили глаза, а Ланцев даже как-то съежился.

— Пошли.

Все разбежались по отведенным им местам, след скрывшихся в саду Краюхина и помощников выдавали редкие качания деревьев да стрекот потревоженных птиц. Антонов молил, чтобы с той стороны дома никого не было. Он неспешно подошел к двери и окликнул забаррикадировавшихся:

— Чеканов! Алексей! Не стреляй, я поговорить пришел!

Затихшая толпа жадно ловила звуки голоса. За дверями послышалась непродолжительная возня и пьяный голос громко прокричал:

— Вали отсюда! Поотстрелю все к чертям!

— Не ори, я ведь к тебе мирно пришел, – Антонов говорил как можно убедительней, но предательская струйка пота сползла по спине. – Чеканов, не стреляй! Мы ведь соседи. Алексей, у меня ведь тоже дети, жена! Давай мирно поговорим?

Пьяная ругань за дверью смолкла и тот же нетрезвый голос уже тише сказал:

— Ладно, участковый, чего тебе? Все равно я не выйду отсюда.

Антонов вздохнул с облегчением, по крайней мере второй раз в него стрелять не будут.

— Ты мне лучше скажи, Алексей, что дальше делать будешь?

— Что-что, посижу, подумаю. Пока водка да еда есть, – голос пьяно хохотнул, и его поддержали еще два.

Антонов встрепенулся:

— А кто у тебя там в гостях?

— Э, какой быстрый лейтенант! Дружки мои, братья! Мы тут хорошо сидим.

Пьяная удаль грозила новым взрывом гнева и участковый поспешил его предотвратить:

— Может, сдашься по хорошему, а я тебе постараюсь помочь. Суда может и не будет, а заменят высылкой на Север. Соглашайся, Алексей?

За дверью наступило затишье. Ободренный Антонов продолжил:

— И инспектор согласен. Так ведь?

Матвеев скривился, но кивнул и добавил:

— Гражданин Чеканов, я обещаю вам...

— А, гнида! Убью! – неожиданно взорвался хозяин дома.

Что случилось дальше, Антонов помнил лишь отрывочно.

На снег перед ним упала перчатка и он, подняв глаза, увидел на крыше Краюхина. А потом дверь в дом была выбита Гаврилиным и Ланцевым. Тяжелые дубовые доски обрушились на Чеканова, распластав его на полу и так и не дав ему выстрелить.

А потом в комнатах послышались крики и Антонов, вбегая в зал, увидел Ланцева со съехавшей шапкой, целящегося из табельного оружия в бородатого мужика с обрезом в руках, набегающего из-за спины незадачливого осажденного Краюхина, и Гаврилина, дышащего ему, Антонову, в затылок.

Прогремевший выстрел застил все пороховой гарью.