Эпоха харафишей - Нагиб Махфуз

— Я утомился. Мне лучше пойти домой…

В этот момент Бикр и увидит Ридвану. Тогда же Хидр понял, как ошибался, что оставался в магазине. Как встретит его брата эта дерзкая красавица? Сможет ли она играть роль соскучившейся, ожидающей его жены? Подойдёт ли к нему с тем же горящим взором и разогретая страстью, которым наградила и его? Опустится ли занавес над этим порывом прошлого, и потечёт ли снова жизнь по своему привычному руслу?

Или она отдастся слабости и скрытым эмоциям, притворившись больной?… Распространится ли порок на новую супружескую жизнь, спутав и омрачив все дела? Все мускулы его вздрогнули, он пробормотал сам себе:

— А ещё она может и отомстить!

Вот Бикр спросит её, как дела, и она, плача, ответит ему:

— Твой брат — предатель.

Такая ложь опережает зло!

Но погоди. Почему она не сообщила свёкру, либо, по крайней мере, свекрови? В любом случае, ей-то как раз удастся найти того, кто ей поверит, а вот ему — нет.

Нет, она хитрая и дерзкая. Она притворится печальной и загадочно скажет:

— Мы бы хотелось, чтобы мы жили подальше от этого дома!

Бикр спросит о том, что её угнетает, а она нахмурится и не ответит. «Ты поссорилась с моей матерью? Или с моим отцом?» Нет. Нет. Останется один лишь Хидр. «Разве Хидр не помогает тебе?» Но она не может даже слышать его имя. Какую же ошибку он совершил? А затем раскроется вся правда, словно чернота ночи под небесами, что заволоклись тучами. Тогда эта хитрая красавица прибегнет к сочинению того, во что либо поверят, либо нет, но в любом случае это оставит свой неизбежный отпечаток. Она не будет откровенничать с ним, ибо самое большее, что она расскажет, будет то, что ей не нравится, как смотрит на неё его брат, отчего ей неуютно, и потому она желает жить подальше от дома Ас-Самари!

Как ему защитить самого себя? Разрушить счастье брата и поругать честь семьи? Или сбежать, взяв всю вину на себя?

Однако возможно ли, что все эти его фантазии были чистой воды тревожными мыслями, под которыми не было основания?! И что они в этот самый момент просто наслаждались радостями любви после его возвращения?!

Тут он услышал звук гулких напряжённых шагов. И увидел Бикра, вошедшего через дверь и дрожащего от гнева.

Бикр заорал:

— Ты подлый ублюдок!

Он набросился на него словно дикарь и принялся наносить ему удар за ударом, но тот не отвечал на них. Из губ и носа Хидра сочилась кровь, но он по-прежнему не отвечал. Бикр закричал:

— Тебя парализовал позор?

Хидр отступил назад, спросив:

— Да что с тобой?

— Ты и впрямь как будто не знаешь?

— Я ничего не понимаю…

Тогда Бикр заорал:

— Ты желаешь жену своего брата!

Хидр воскликнул:

— Это же безумие!

Брат снова набросился на него, пока в дверной проёме комнаты не собрались прибежавшие на крики работники магазина. Перед самим магазином в переулке также стала подтягиваться толпа.

Издалека послышался ревущий голос Сулеймана Ан-Наджи.

Толпа рассеялась, а работники разошлись по своим местам. Сулейман закричал:

— Если поднимется хоть одна рука, а отрублю её…

Бикр отступил назад, а Хидр принялся вытирать кровь носовым платком. Бикр сказал:

— Он предатель и заслуживает того, чтобы ему преподали урок!

— Я не желаю слышать ни единого слова здесь!

Он гневно перевёл взгляд с одного брата на другого и приказным тоном заявил:

— Следуйте оба за мной…

И прошёл к дверям подобно раненому льву…

Все они стояли перед ним: Бикр, Хидр, Ридвана, Санийя. Он грубо закричал:

— Я хочу правду!

Но никто не произнёс и слова, и тогда он снова закричал:

— Горе тому, кто скроет хоть что-то!

Он бросил резкий взгляд на Ридвану и скомандовал:

— Говори, Ридвана.

Но она зарыдала, и он с досадой воскликнул:

— Я не люблю слёз!

Всхлипывая, она пробормотала:

— Я говорила только, что хочу жить подальше отсюда…

— Само по себе это ничего не значит…

Бикр сказал:

— По её рассказу я понял, что ей ненавистно жить в этом доме рядом с Хидром.

— Почему?… Мне нужна конкретная правда.

Бикр ответил:

— Вся правда предстала передо мной и без деталей.

Сулейман закричал:

— Правда есть правда, она нужна мне для того, чтобы выполнить свой долг.

Затем он поглядел на Ридвану и приказал:

— Говори всё как есть, без утайки…

Но она снова разразилась рыданиями, и он махнул рукой в раздражении. Затем повернулся к Хидру и сердито спросил:

— А что ты сделал?

Хидр пробормотал:

— Ничего, клянусь Аллахом, свидетелем своим…

— Я хочу знать всю правду, ведь такая буря не разразится просто так, без всякой причины…

Тут в разговор вмешалась Санийя:

— Это какое-то недоразумение, ничто иное…

Сулейман резко оборвал её:

— Замолкни!

Она в отчаянии взмолилась:

— Это же шайтан незаметно затесался между нами!

Сулейман гневно ответил ей:

— Шайтан может затесаться, только если мы сами разрешим ему это…

Санийя завопила:

— Над нами нависло проклятие!

— Пусть проклятие падёт на того, кто этого заслуживает! — ответил Сулейман.

Тут Хидр внезапно покинул гостиную, и Сулейман прокричал ему вослед:

— Вернись, сын!

Однако он уже исчез, и Бикр воскликнул:

— Отец, разве вы не видите, что он сбегает?

Вставая с места, Сулейман заорал:

— Вот ты и признаёшься, преступник?

Но он не вернулся, и никто не отправился за ним вдогонку.

Теперь скандал, произошедший в семействе Ан-Наджи, был у всех на устах.