Серпантин - Алина Политова

пьянящий аромат по имени Ева. Она была самой сутью жизни, всего его

существования. И не важно будет ли ее лицо лицом девочки или женщины, или

древней старухи. Что-то в ней навсегда останется неизменным. Некий свет, живущий

в ее теле. Свет, который притягивал его как глупого легкомысленного мотылька.

Алексей сжал зубы, пытаясь отогнать наваждение, и снова, как и тогда, начал

строить внутри себя барьер, защиту от ее смертельного излучения.

— Все прошло, Ева. — ровным голосом произнес он. — У меня другая жизнь, другая

женщина, как тебе уже сказали. Между нами ничего больше не может быть. Мне,

конечно жаль, что все с тобой тогда так получилось, и я рад, что ты вернулась

наконец-то, но нам лучше не встречаться, сама понимаешь.

— Я могу выйти, подождать в машине, если вы хотите поговорить, — тактично

предложил Гера.

— Нет, — поспешно ответил Алексей. Остаться наедине с Евой — значит сдаться. Он

это понимал.

Герка пожал плечами и закурил.

— Я все понимаю. — Кивнула Ева. — Я понимаю, и я рада, что у тебя все хорошо. Я

помню, что…ты не очень уютно чувствовал себя с нами. И ты всегда хотел от меня

освободиться, правда? Поверь, я это видела, и для меня это было тяжело. Поэтому

я никогда тебя не держала, ты мог уйти когда хотел.

— Ой, Ева, не надо, — не выдержал Алексей. — Ты снова играешь старую свою роль,

на которую один раз меня уже поймала. Только не забывай, я теперь уже не тот

маленький мальчик, не надо понапрасну тратить силы. Давай просто разойдемся без

лишней болтовни и все.

Она замолчала. Опустила глаза.

— Хорошо. Пусть будет так, как ты хочешь. Только… — она посмотрела на Герку. -

Оставь нас на минутку, я скоро выйду. — Повернулась к Алексею: — не волнуйся, у

меня просто есть к тебе одна просьба. Из-за этого я в общем-то и приехала. Вовсе

не для того, чтобы травмировать тебя лишними напоминаниями о себе.

Герка бросил на Алексея вопросительный взгляд и, не встретив возражений,

поднялся и ушел.

Когда за ним захлопнулась входная дверь, Алексей заговорил первым.

— Давай договоримся сразу. Ты не будешь корчить из себя ангела и вешать мне

лапшу о всякой там твоей искренности и вечной любви. Мы оба знаем, какая ты на

самом деле. Так что сразу говори, что тебе от меня еще нужно.

— Не надо меня ненавидеть. На самом деле мне больно тебя терять.

— У тебя остаются еще двое.

— Каждый из вас для меня единственный. Вы — моя стена, за которой мне спокойно и

уютно, и за которой я могу спрятаться от целого мира. Ты уходишь, и в этой стене

остается брешь. Мне придется это пережить.

— Найдешь другого на мое место.

— Больше никого не будет. Только вы трое моя семья.

— Стая. — Едко уточнил Алексей.

— Называй это как хочешь. И, пожалуйста, хватит говорить гадости. Не нужно

защищаться, я правда отпускаю тебя.

— Ты сама знаешь, что это не в твоих силах.

— В моих силах не появляться больше в твоей жизни и не напоминать о себе. И

извини меня за все, ладно? Ты был нужен мне, я любила тебя. В этом не было

никакого обмана.

— Ну просто святая.

— Не надо.

— Не надо мне вправлять мозги. Давай скажем друг другу до свидания и ты уйдешь.

Я не хочу, чтобы моя жена тебя здесь застала.

— Моя просьба, — напомнила она.

Я знаю, о чем ты попросишь.

— Ты же не расскажешь ему, правда? Пообещай.

— Я не понимаю, зачем ты мне-то рассказала. Думаешь, легко с этим жить? Ведь он

мой друг!

— Я не знаю. Просто нужно было с кем-то поделиться. Мне же тоже было нелегко. Но

теперь все в прошлом. Будет лучше, если мы забудем.

— Для него не в прошлом.

— Если ты ему не скажешь, все будет хорошо. Пообещай мне!

— Не знаю… хорошо.

— Пообещай!

— Я же сказал — хорошо! Этого мало?

Ева долго пристальным взглядом всматривалась ему в глаза. Потом удовлетворенно

кивнула. Встала.

— Я ухожу.

— Да.

— Прости меня. Я была тогда ребенком.

Он грустно усмехнулся и покачал головой.

— Ты никогда не была ребенком. И мне не за что тебя прощать.

Она благодарно улыбнулась, смахнула что-то с лица и ушла, оставив после себя

легкий, неуловимый почти запах весеннего леса…

Георгий

Пока он возился с Эдькиными замками, Ева схватила пакеты, забежала в спальню и

плюхнулась на кровать.

— Ты чего смеешься? — крикнул он из прихожей.

— Это так здорово! — отозвалась она. — Мне уже тридцать лет, а я только узнала,

как приятно покупать ненужные вещи!

Георгий зашел в спальню и сел на краешек кровати, с блуждающей улыбкой наблюдая

за Евой, которая, смеясь, вываливала из пакетов одежду, хватала то одно то

другое и удивленно подносила к глазам.

— Какое все странное, — вытягивая губки, бормотала она, — такая ткань странная,

я даже в руках такое не держала. Неужели это на тело можно надевать, это же как…

ну не знаю. Может, я уже старая для такой одежды, а?

— Бедная девочка, — не выдержал Герка, — моя бедная, бедная девочка.

Ева пожала плечами.

— Ничего, я привыкну. — Игриво нахмурилась. — Но только может быть через год.

— Ну уж нет, солнце мое, наверстывать нужно сейчас и здесь. — Он схватил ее и

притянул к себе. — Начнем-ка мы, пожалуй, с белья. Что тебе больше понравилось?

Ева захохотала, отбиваясь от его рук.

— Старый развратник! Ты просто решил меня полапать, да? Я так и знала, что тебе

нельзя доверять, у тебя одно на уме!

— Ты маленькая гадюка! — возмущенно закричал Герка, заваливая ее на спину. — Да

я хоть раз за эту неделю к тебе притронулся?!

В ответ она зашипела ему в лицо. Герка поцеловал ее в сморщенный носик.

— Все-таки это несправедливо.

— Что?

— То, что ты живешь у Эльдара.

— Какая разница, ты все равно здесь каждый вечер.

— А я хочу, чтобы ты по утрам варила мне кофе, а вечером ждала меня с работы. В

моей квартире. И пускай это Эльдар приезжает к нам.

— У-у.

— Что у-у?

— У тебя одна кровать. Ты же знаешь, что мы не сможем спать в одной кровати.

— У-у… ну можно попробовать.

Ева отпихнула его и начала стягивать свитер.

Хватит пялиться на меня, это не то, что ты думаешь, — буркнула она, заметив его

обалдевший взгляд. — -- Иди лучше сделай себе кофе. Я хочу чего-нибудь

примерить, а не смущать тебя своим прекрасным телом.

— Ух, — выдохнул Герка, — а я уж было подумал..