Серпантин - Алина Политова

он не подал вида.

— Нормально.

— Жаль, что с ней так получилось. Я имею ввиду, что у нее какая-то там болячка,

и вам нельзя с ней спать. Эльдар рассказал мне.

— Слушай, не надо, а? — как можно спокойнее попросил Георгий. Он уже чувствовал,

что приближается буря, но очень хотел этого избежать.

— Хотя от нее всегда можно было этого ожидать, — продолжал зачем-то

провоцировать его Алешка. — Я имею ввиду, что она подцепит какую-нибудь гадость.

Хорошо еще, что она вас предупредила.

— Ты все не так понял, дело в другом, — сдержанно ответил Герка, хотя внутри у

него все уже начало закипать.

— Так, все дружно замолчали! — шутливо крикнул Эльдар, входя в комнату с

подносом в руках, на котором небрежно были навалены сыр, ветчина, хлеб и что-то

еще, завернутое в бумажные упаковки. — Давайте жить дружно, как говорил один

великий гений!

Но Алешку уже понесло.

— Да что ты, Эд, мы тут просто по-приятельски общаемся. Я пытаюсь быть вам

интересен и разговариваю о том, о чем вы сами хотите. О вашей ненаглядной, так

сказать. Общей ненаглядной. Тем более, что общих тем у нас больше нет и быть не

может, так ведь? Так что присоединяйся к нашему диалогу. Вспомним добрым словом

старушку Еву.

— Черт, следовало догадаться, что из этих посиделок ничего путного не выйдет. -

Пробормотал Эльдар, понуро усаживаясь в свободное кресло. — Ведь совсем недавно

все было иначе. Мы никогда не ссорились, уважали друг друга даже если случались

иногда споры. Но сейчас… вы посмотрите друг на друга. Такое впечатление, что

собрались заклятые враги. А почему, кто мне объяснит? Неужели так трудно взять

себя в руки и по крайней мере не унижаться до взаимный оскорблений. Тем более

оскорблений человека, который все-таки дорог некоторым из нас и который здесь не

присутствует, а следовательно ответить на эти оскорбления не может.

— Он первый завелся. — Начал по-детски оправдываться Герка. — Мне эти перепалки

ни к чему. Просто его клинит. Сам себе выдумал проблему и теперь не может с ней

справиться.

— Да пошел ты! — взорвался Алешка. — Я в гробу видел вас и вашу девку!

— Заткнитесь оба!! — вдруг рявкнул Эльдар, и остальные от удивления замерли.

Убедившись, что ему удалось таки привлечь внимание общества, Эльдар поспешил

захватить инициативу.

— Слушайте, вы пришли ко мне в гости. Приличия ради могли бы поинтересоваться

зачем я вас собрал.

— Но ты же уже сказал…

— Ну да, конечно. Я собрал в одну кучу главных корнаутский психов, чтобы только

посмотреть гладиаторские бои. Поверьте, у меня есть другая причина видеть вас

двоих здесь. Я не ожидал, что вы поверите, что мне захотелось просто дружеских

посиделок, а оказалось, что поверили, ну что ж…

— Какое интригующее начало, — проворчал Алексей.

— Да, — кивнул Расулов, — а продолжение будет еще более интригующим. Просто мне

хотелось, чтобы вы выпили сначала понемногу, мне бы так легче было говорить, но,

как я вижу, в нашей странной компании предпочитают драть глотку на трезвую

голову. Поэтому…

Слушай, не томи. Чего тебе надо? — перебил его Алешка. — Если базар опять про

Еву, то можешь не напрягаться. Все давно обговорено и мне уже не интересно. Я

уже не с вами, так что обсуждайте ваши проблемы без меня.

— Вот в этом-то все и дело. В том, что ты, как сказал сейчас, не с нами. Я знаю,

как ты ненавидишь Еву и мне хотелось бы, так сказать, реабилитировать ее

напоследок в твоих глазах. Что бы ты понял, какой она на самом деле человек.

Ненависть, знаешь ли, не лучший советчик, и я не зря тебе сказал тогда, что Ева

ее не заслуживает. Это действительно так. Конечно мне может и не следует

рассказывать вам то, о чем я собираюсь рассказать и возможно с Евой у меня будут

после этого проблемы, но рано или поздно я должен буду признаться вам во всем. И

по-моему это поздно наступило сейчас. Только учтите, что я молчал все это время

только из-за того, что обещал Еве. А сейчас Алексей решил отколоться, так

сказать, от нас, поэтому ему следует узнать правду, чтобы не осталось никаких

недомолвок между нами.

— Уймись, я знаю что за душещипательную историю ты собираешься рассказывать. И

Герыч тоже знает, так что расслабься и давайте лучше выпьем. — Заявил Алексей и,

не дожидаясь ответа, одним махом опорожнил свой бокал.

— Но вы не можете этого знать, — осторожно произнес Эльдар.

— Разве? — поднял брови Алешка.

— Ты хочешь сказать, что знаешь, что случилось перед тем как Еву забрали?

— Опа-а, — встрепенулся Герка и подался вперед, — это уже интересно. Ты же

говорил, что ничего не помнишь!

— Но все же и так известно. Ты что, собираешься порадовать нас кровавыми

подробностями? — равнодушно спросил Алексей. Потом с сомнением покосился на

бутылку, наполнил наполовину свой бокал и тут же выхлестал его содержимое.

— А мне интересно все-таки узнать, за что она его подрезала, — сказал Герка. -

Она ничего мне не рассказала, а спрашивать как-то… во всяком случае, я не верю,

что это был какой-то там психический приступ, как все говорили. Это же чушь

собачья, Ева не сумасшедшая!

— Она его не трогала, — спокойно произнес Эльдар. — Это сделал я.

В комнате стало тихо. Даже телевизор почему-то настороженно замолчал.

Алешка закашлялся.

— Черт, — сквозь кашель пробормотал он. — Черт побери…

— Ты… — выдохнул Герка, и это было все, на что он сейчас был способен.

— Так это ты зарезал Львовича? — смог наконец-то нормально спросить Алексей и

недоверчиво покачал головой. — Знаешь, кончай-ка ты заливать. В милиции тоже не

просто так задницы протирают. Было же расследование и…

— Это сделал я. — Повторил Эльдар. — Но Ева запретила мне об этом говорить. Даже

вам.

— Расскажи как все было, — глухо отозвался Георгий.

Эльдар вздохнул и глотнул коньяка. Достал из кармана сигареты, закурил.

— Не очень приятно вспоминать, но видно придется. Нужно же убедить

сомневающихся, — он бросил многозначительный взгляд на Алешку, который, не

обращая на него внимания, заливал в себя очередную порцию выпивки.

— В тот день мы с Евой после уроков остались убирать класс. Ну вы об этом

знаете, — продолжал Эльдар. — Конечно ни о какой уборке мы и не думали. Сидели

просто на парте и болтали о своем. Смеялись, вспоминали лагерь. Она сказала, что