Проклятый эксперимент. Магиня - Вера Чиркова

Несколько мгновений Лиарена стояла молча, с наслаждением впитывая успокаивающее, надежное тепло любимых рук, заставившее отступить холод и неуют каменных стен. Внезапно магиня вспомнила о недавно освоенном заклинании усиления слуха и поспешила его кастовать, растянув действие и на мужа. Заученные слова послушно возникли в памяти, сплетаясь в короткое и емкое кружево определений и понятий, завязанных на единственный жест, и тотчас чужие голоса стали слышны так ясно, словно незнакомцы разговаривали совсем рядом.

– …передай нож.

– А где твой?

– Вчера забыла в разделочной… пока отковыряла кусок, рук не чуяла.

– Почему варежки не брала?

– Привычка, – невесело вздохнула невидимая женщина.

Тайдир, полуобернувшись, подтянул к себе жену и удобнее устроил в кольце рук, мимолетно благодарно прикоснувшись губами к ее виску.

– Анни, а к горке кто-нибудь ходил?

– Лас с Хиртом, – уныло ответила незнакомая Анни, не сказавшая до этого момента ни слова.

Судя по разочарованному вздоху, ничего хорошего на неведомой горке не менее неизвестные Лас с Хиртом не обнаружили.

– Вайзин сказал, еще дня два силы не хватит, – тихо буркнул еще один человек, судя по тембру, голос принадлежал мужчине.

– А они, наверное, радуются, – почти неслышно шепнул кто-то, и все на несколько минут примолкли, а потом узнанная магиней по голосу Анни сказала фразу, острым ножом врезавшуюся в душу:

– Если до сих пор не рыдают по задавленным.

– Помалкивай, – мрачно пробурчал кто-то, помолчал и добавил: – Вайз и Рис и так уже третий день в колбе.

Невидимые собеседники и в самом деле примолкли и больше не разговаривали, слышались только невнятный стук и непонятное шлепанье. Магиня разочарованно вздохнула: подслушивание чужого разговора принесло очень мало сведений о жизни людей – разве что, пожалуй, информацию о крайней нищете. Но о чем идет речь в большинстве сказанных пленниками фраз, Лиарена пока даже приблизительно не могла догадаться.

А потом на супругов надвинулось что-то невидимое и голосом отшельника торопливо шепнуло:

– Неси в обитель.

Глава 17

Светлый зал, где так недавно сидели все правители дорантов, оказался пуст, но Экарда, с которого при переходе спало заклинание невидимости, это не смутило. Отшельник мгновенно выхватил из-за ворота маленький свисток и резко дунул. Тихая трель, взлетевшая под высокие своды, казалось, не могла пробиться сквозь окна и двери, но Лиарена уже успела убедиться в особых качествах таких свирелей.

Магистры начали собираться уже через несколько мгновений, и первым пришел туманным путем Ильтар. Едва глянув на лица друзей, достал свой собственный рожок и подал новый сигнал. В этот момент открылась дверь, и ввалился голем, тащивший сразу троих магистров, потом маги посыпались, как горох из лукошка.

– Первым делом отправь наблюдателя в убежище, они открыли зеркало. Пусть сидит под «невидимостью» и слушает, – отрывисто скомандовал Экард и оглянулся на дочь. – А вы можете идти отдыхать.

– Я магиня, – вежливо напомнила ему Лиарена, и не собираясь сдвигаться с места. – И я тоже кое-что слышала. И хочу спросить… случайно, не мою мать коротко звали Рис?

– Да, – тотчас подтвердил Дзерн и только тут рассмотрел стиснутые зубы отшельника и вздувшиеся желваки на его скулах. – А где ты это услышала?

– Они сказали – Вайз и Рис третий день в колбе, – слово в слово повторила непонятную фразу Лиарена и уставилась на магистра требовательным взглядом. – Объясни, что такое «колба»? Ты не можешь этого не знать, ведь они тоже маги!

– В алхимии колбой называют стеклянный сосуд, – мягко пояснил Лиарене Ильтар, незаметно оттеснив от нее отца. – И колбы бывают разные, маленькие, большие, круглые и изогнутые… сама понимаешь, в разных опытах нужна разная посуда. Но таких больших колб, в какие мог бы поместиться человек, я никогда не видел и поэтому думаю, что узники называют этим словом нечто иное. Возможно, какое-то помещение.

– В котором над ними ставят опыты, – помертвелыми губами прошептала магиня, боясь даже представить, какое изуверство придумали отступники, если женщины, сидевшие в помещении с зеркалом, отзывались о колбе с такой горечью.

– Лиарена, – моментально стиснул ее в объятиях Тайдир, – идем домой? Пусть они тут спокойно все обсудят и придумают, как помочь узникам.

– Я не могу… – выдавила дорина, несчастно глядя на него. – Мне нужно знать, что они там делали. И если за ними будут следить из-под заклинания невидимости, тоже хочу дежурить.

– Дочка, – шагнул к ней отец, погладил по щеке, стер пальцем самовольно проскользнувшую слезинку. – Сейчас мы отправим дежурных с амулетами… мои достать невозможно, ты сама знаешь, они в сундуке на самом виду, а затем я расскажу все, что видел и понял. Но после ты отправишься домой, тебя ждут Карик и няньки, и это сейчас намного важнее, чем дежурство в убежище. Там мы и сами пока справимся.

Он твердо глянул на Тайдира, и тот, мгновенно расшифровав этот взгляд, отвел Лиарену к диванчику, заботливо усадил и сам сел рядом, и не подозревая, какие размышления заставили покорно притихнуть его самостоятельную жену.

Магистры очень быстро распределили между собой дежурства и отправили в убежище первых наблюдателей, выдав им все артефакты, которые потребовал отшельник. А потом придвинули к диванчику Лиарены столик и устроились вокруг него в удобных креслах. «Видимо, сегодняшнее собрание далось им не так-то легко», – тайком вздохнула магиня, разглядывая усталые, хмурые лица, но тотчас забыла обо всем, слушая краткие и четкие объяснения Экарда:

– Как только мы оказались в зале, я заметил, что контрольная нить, поставленная на зеркало, нарушена, и подал спутникам знак опасности. Почти одновременно до меня донеслись шум и невнятные голоса, и я кастовал «тонкий слух» и «невидимость». Первые слова, прозвучавшие отчетливо, были: «Завтра придется идти в шахты, слизни последние». – «Может, Лас рыбу поймает, дети слизней никак не хотят». – «А кто их хочет?» – «Бинка, передай мне тот нож». – «А где твой?» – Вчера забыла в разделочной… пока отковыряла кусок, рук не чуяла».

Дальше пересказ разговора Лиарена слушала, задумчиво кивая головой, именно это и говорили узники. А едва отец начал описывать увиденное, буквально превратилась в слух.

– Узники сидят за низкими столами и разделывают большие, с ладонь, серые лепешки… мне они показались пещерными грибами. Но теперь я думаю, что это и есть те самые слизни. И значит, они все-таки голодают…

– И у них есть дети, – огорченно напомнила Лиарена. – Темная сила! Ведь эти бедняжки даже неба никогда не видели.

– Они много чего не видели, – с горечью буркнул дорин. – И я отдал бы все свои дома и поместья, чтобы помочь им выйти на волю.

– У меня есть предложение, – тихо произнес вдруг Барент, до этого старавшийся держаться как можно незаметнее. – Если я верно понял и через два дня каверны снова начнут появляться, можно сдаться в плен монстрам. Я же путник… и почувствую, куда попаду. А как только засеку точку входа, вернусь назад.

– Инрисса была сильной путницей, – сухо сообщил ему Ильтар. – И если бы было можно, она уже давно ушла бы.

– Но она попала туда с пустым резервом и больная, – упрямо отстаивал свой план Барент. – А я уйду сразу, только место замечу.

– Те, кто берет людей в плен, вовсе не дураки, – мрачно глянул на него Экард. – И они тоже создают свои планы. Как все знают – не первый год и даже не первое десятилетие. И этого времени им хватило, чтобы предусмотреть каждый шаг, какой мы могли бы предпринять. Это очень наглядно видно по нашим попыткам передать провизию сородичам. Как только мы открыли проход в первый раз, оттуда вырвались три монстра и попытались всех утащить. А когда шли во второй раз – огромный монстр уже сидел в засаде. Я долго думал, почему они пожертвовали такими мощными и старыми тварями, и нашел только один ответ. Им катастрофически не хватает энергии, и они нашли надежный способ забирать ее у магов, потому-то и стараются выловить именно одаренных людей. В таком случае становится понятно, отчего возле замка Тайдира открывается втрое больше каверн, чем возле других крепостей.

– Вполне возможно, – задумчиво кивнул ему Ильтар, – что этот замкнутый круг устроили именно те, кто очень нуждается в силе. И тогда начинает вырисовываться логическое объяснение: они посылают к замку Варгейз больше монстров – мы добавляем магов, тогда на следующий год они посылают еще больше тварей. Но вот в то, что это устраивают отступники, я не могу поверить. Все они были очень сильными магами и знали не один способ накопления энергии. Но самое главное – они никогда бы не стали сидеть в пещерах и таскать к себе пленников, ведь легко могли открыть туманные пути к любому источнику. Зачем бы им создавать монстров, которые хватают всю живность подряд, не оставляя ни диких зверей, ни лошадей, ни собак, если в пещерах нужны только маги?