Проклятый эксперимент. Магиня - Вера Чиркова

– Потому я и прошу, – задыхаясь от переполняющей душу нежности, произнесла магиня, – сначала поговорить со мной, посоветоваться. Батюшка… дорин Симорн, всегда говорил – одна голова хорошо, а две лучше.

– Мы с твоей матерью тоже все решали и делали вместе, – тихо признался Экард. – И единственный раз, когда она не сумела меня позвать…

Он смолк и отвернулся к окну, пытаясь проглотить вставший в горле комок.

– Отец… – Бросив на мужа быстрый взгляд, Лиарена встала с места, подошла к отшельнику и осторожно обняла его за плечи. – Главное, она жива, и скоро вы придумаете способ их вытащить.

– Это самая большая моя мечта, – горько вздохнул магистр. – Именно поэтому и решил сегодня исполнить твою просьбу. Я никогда не вмешиваюсь в решения доринов, даже если вижу их неправоту. Собственные ошибки каждый должен совершать сам, чужие шишки не болят. Но потом представил, как вернутся домочадцы Тая и не обнаружат тут Ниверта… Начнутся расспросы, обсуждения… И если после всего этого Тай когда-нибудь решит помириться с кузеном, то это ему уже не удастся. Ниверт никогда не вернется в дом после такого позора. Я успел его рассмотреть, он решителен и умен, но очень раним, наверное, в этом виновна его бедность. Насколько я знаю, ни одна из донн, гостивших тут в начале весны, не приняла его ухаживаний.

– Я заметила, но не поняла, в чем дело. Как жаль, что не знала этого раньше. – Подвинув к отцу чашку с горячим чаем, Лиарена вернулась на свое место и снова попала в теплое кольцо любимых рук.

Это было невероятно приятно, сидеть вот так, рядом. Но завтрак остывал, а дорина отлично помнила про аппетит мужа, каждое утро начинавшего с тренировки вместе с воинами. И даже свадьба не повлияла на его привычки, только теперь он старался уйти пораньше и вернуться к тому моменту, как Лиарена просыпалась. Магиня принялась подкладывать на тарелку помрачневшего дорина его любимые пироги и колбаски, но занятый своими мыслями Тайдир, казалось, ничего не замечал.

– А я знал, да не задумался, – с досадой выдохнул он наконец. – Как все скверно получилось… Если дать ему денег сейчас, получится, будто я награждаю его за предательство.

– Не за предательство, а за преданность, – мягко поправил Экард. – Ведь если взглянуть на этот случай с другой стороны, можно сказать, что своим поведением Ниверт доказал тебе свою верность и дружбу. Когда вы пропали, он не забеспокоился о собственном будущем и не ринулся в казну набивать себе кошели, хотя знает, где ты держишь ключи. И подделывать документы на дома или поместья тоже не стал. Он просто отправился доделывать те дела, какие ты наметил. Я думаю, он и встречи с Кальей намеренно не искал, скорее всего эта проныра сама его подкараулила. Вот Ниверт и попался в ловушку. И я буду последним, кто его за это осудит. Когда человеку так плохо и больно, ему свойственно искать утешения, и не его вина, если на пути окажется лжец или подлец.

– Но я уже приказал ему собрать вещи и покинуть мой дорант, – мрачно признался Тайдир.

– Придется помочь зятю, – вставая из-за стола, притворно вздохнул магистр. – Пойду капну зелья, и твой кузен забудет все случившееся перед сном. Но запомните: меня тут не было. И еще, сегодня магистры обители созвали большой совет, вам нужно в полдень прийти туда вместе.

– Мы обязательно пойдем, – пообещала Лиарена, оглянулась на мужа и смутилась. – Вернее, я хотела сказать, мы посоветуемся.

– Любимая, – снова обнял ее дорин, едва за тестем закрылась дверь, – я плохо помню, как решали дела мои родители. Тогда я был совсем мальчишкой, и меня это совершенно не интересовало. Но я постараюсь научиться. И ты права, без Нирта мне было бы очень тяжело.

В дверь постучали, когда они заканчивали завтрак, и Тайдир как раз успел поблагодарить жену за заботу нежными поцелуями.

– Входи, – отозвался он, и на миг магине показалось, что время повернуло вспять.

Снова стоял в дверях хмурый, осунувшийся Ниверт, горько кривя губы и глядя куда-то в сторону, снова с трудом давались ему такие простые слова:

– Я пришел…

– Как раз вовремя, – деловито кивнул ему Тайдир. – Садись позавтракай с нами. Привык жевать на ходу и всухомятку.

– Ты с чем пироги любишь? – приветливо улыбнулась остолбеневшему родичу Лиарена. – Еще жареные колбаски остались, давай я тебе положу.

Свои слова дорина сопровождала действиями: подвинула к свободному месту чистую тарелку и принялась заполнять ее едой.

– Но Тай собирался сообщить мне свое решение… – Ниверт попытался напомнить кузену, зачем он сюда пришел.

– Извини меня, – коротко глянул на друга дорин и облегченно вздохнул: как оказалось, эти слова не так-то тяжело произнести, как ему думалось несколько минут назад. – Вчера я немного погорячился. Слишком много крови испортила мне за последнее время та гадина, одно ее имя приводит в ярость. А ты ни в чем не виновен, и даже больше. Я всегда верил в твою преданность, но только теперь понял, как мало сам делал для тебя. Садись и ешь, а потом скажешь, что бы ты хотел получить: одну из западных усадеб с деревенькой и по-прежнему жить здесь или большой дом и мастерскую в Лодере. Но приходить сюда все равно придется, без тебя я не справлюсь.

– Лучше усадьбу… отец мечтает о сельской жизни, – растерянно пробормотал Ниверт и тут же спохватился, замотал головой: – Но мне вообще ничего не нужно, лишь бы ты не считал меня предателем.

– Ты никогда им не был, – твердо объявил дорин, уверенно глядя ему в глаза. – Но я не желаю, чтобы пронырливые служанки и далее считали тебя легкой добычей. И намерен сделать все, чтобы отныне знатные донны не воротили носы от моего лучшего друга.

– Тай… – с трудом выдавил кузен, сглотнул и выдохнул: – Лучше ты больше не ходи по всяким ловушкам. Оба не ходите.

Глава 16

На совет в обитель Лиарена собиралась с особой тщательностью и на этот раз решила надеть одно из тех платьев, которые купил ей отец. Сначала она намеревалась быстренько сходить за ними в Лодер, но дорин одну жену не отпустил.

– Я решил всюду ходить вместе с тобой, – спокойно объявил Тайдир. – Правильно сказал твой отец: если бы в тот раз он был с женой, им наверняка удалось бы отбиться. Потому и в Лодер, и в обитель мы будем ходить вдвоем.

Спорить против очевидного молодая супруга и не подумала, подарила мужу нежный, признательный взгляд, и он, пряча облегченный вздох, расцвел в ответ широкой благодарной улыбкой.

В Лодере магиня лучше всего запомнила именно свою комнату, туда и открыла путь. И пока она переодевалась и укладывала в прихваченную с собой бельевую корзину платья, дорин бродил по комнате и внимательно изучал детскую, где каждая вещь говорила о нежной любви, с какой тут ждали ребенка.

– Теперь я окончательно поверил, – глуховато произнес он, погладив розового пушистого зайца, – что Экард тебе отец, и осознал, как ему было больно. Пообещай, любимая, вспомнить обо мне, если, не допусти боги, будешь когда-нибудь перед таким же выбором, как твоя мать.

– Тай, любимый, – бросила платье Лиарена и кинулась к мужу. – Не волнуйся, я и сама так думаю…

Больше говорить ей ничего не пришлось, все слова смело лавиной горячих поцелуев и нежных объятий.

Из туманного пути супруги вышли в комнатах Дильяны, и, как выяснилось, не ошиблись: Витерн тут же встал с дивана и заявил, что именно их и дожидается. Преодолев несколько десятков шагов по широким и чистым коридорам и лестницам обители, маг остановился у широко распахнутой двери в зал и сделал приглашающий жест рукой:

– Входите, вас ждут.

– А тебя? – настороженно глянул на мага Тайдир, входя в зал. И на мгновение остановился, рассмотрев гостей. – Ого, да сюда собрали правителей всех дорантов!

Лиарена разглядывала людей, сидевших за расставленными широким кругом столами, и начинала понимать, насколько значительное событие здесь намечается. В зале присутствовали все дорины, которых она когда-либо встречала в доме приемных родителей, и еще множество незнакомых ей людей. Большинство явились с женами и с советниками, этих можно было отличить по отсутствию на груди родовых амулетов власти. Дорин Симорн с женой тоже были здесь и, поднявшись со своих мест, уже поспешно пробирались к Лиарене.

– Матушка! – бросилась магиня навстречу дорине Майрене, та крепко обняла дочку, заглянула в сияющие счастьем глаза и, облегченно вздохнув, смахнула слезинку:

– Худая-то какая! И вестей не шлешь!

– Ну матушка, ну не нужно… я теперь буду чаще приходить, – виновато шептала Лиарена, пока мужчины приветственно хлопали друг друга по плечам.

– Мне и весточки довольно, ты теперь занята. И дом, и сын, и дела обители – нам тут кое-что порассказали, – не выдержав, все-таки всхлипнула та. – Но не Дили, не переживай, она тебя никогда не выдавала.