Проклятый эксперимент. Магиня - Вера Чиркова

– Зелен, – отвернувшись от магов, позвала Лиарена притихшего повара, – ты хочешь остаться тут с Экардом?

– Зелен хочет, – виновато прошептал тот. – Экард рассказывает про звезды…

– Тогда до встречи, – коротко произнесла дорина, не позволяя себе выказать какие-либо чувства, и рывком перенесла себя и Тайдира в свои покои.

– Любимая? – мгновенно развернул к себе жену дорин. – Ты на них обиделась?

– Нет, – вздохнула, оттаивая в его объятиях, Лиарена. – Отец не может желать мне ничего плохого, я уже убедилась. Наверное, мне и в самом деле лучше пока ничего не знать, и, если честно, меня это больше не беспокоит. Главное, способности никуда не исчезли. Ты еще не понял, как тебе повезло? – засмеялась вдруг дорина. – Вместе с женой ты получил личного путника. Теперь можешь никого не ждать и не ходить пешком, если вдруг пожелаешь проверить, как дела в поместье, или срочно оказаться на северной башне.

– Счастье мое, – заулыбался в ответ Тайдир, – неужели ты думаешь, будто дорога для меня своими способностями? Нет, самая большая ценность – твое сердце, полное тепла, добра и справедливости, и твои глаза, в которых я вижу только искреннюю любовь и нежность. Ты не представляешь, как я устал видеть во взглядах пытающихся обольстить меня донн интерес к спрятанным в подвале сундукам с золотом и украшениями и к моему дому в Лодере.

– Кстати, в Лодер я теперь тоже могу отнести. Отец показал мне путь в его дом, и там у меня есть своя комната, – похвасталась Лиарена, делая вид, будто не замечает, как пальцы мужа расстегивают пряжки на ее куртке.

– Отнесешь… через день или два, и мы поедем в наш дом, там живут всего несколько преданных людей, родители Ниверта и охрана. Дом рода Варгейз стоит недалеко от центра, мы сходим погулять по площади и постоим на мосту, там чудесный вид. А потом зайдем к самой лучшей модистке, я обожаю, когда ты ходишь в платьях.

– Я как раз и собираюсь надеть платье, – снимая пояс и сапоги, лукаво улыбнулась дорина. – Если я сейчас не схожу посмотреть на Карика, то просто не смогу спокойно отдыхать. Мне в последнее время постоянно мешают дойти до него какие-то совершенно неотложные дела, и я уже начинаю чувствовать себя предательницей.

– А я?

– Ты теперь моя половинка, – с легким смущением призналась Лиарена. – И я надеюсь, что у нас будут еще сыновья и дочери. Но сегодняшний вечер я хочу провести с ним.

– Как пожелаешь, любимая, – сдался Тайдир, начиная верить, что теперь все и в самом деле будет так, как она обещает.

Как вскоре оказалось, пришли они в детскую вовремя, Карик как раз гулял и был в прекрасном настроении. Улыбался еще беззубым ртом, агукал и ловил пока неуклюжей ручкой яркую погремушку.

– Раз вы пришли, – осторожно произнес Витерн, – я пошлю вестника дежурному путнику и схожу в обитель. Помогу в разборе записей Миттена, маги в последние дни работают почти без сна.

– Лучше бы ты молча ушел, – беззлобно прикрикнул на него Тайдир. – Не нужно говорить при моей жене про магов и работу.

– Я намерена несколько дней только есть, отдыхать и играть с сыном, – отозвалась Лиарена, придирчиво изучая кожу малыша. И постепенно успокаиваясь – теперь на ней и следа не осталось от былых опрелостей. – А путника не гоняй, сама открою проход. Кстати, Дили, ты не хочешь сходить с ним? Насколько я успела понять из разговоров магинь, тебе сейчас полезнее сидеть в обители, там же источник. Ведь мой племянник будет магом.

– Я ей говорил, – безнадежно вздохнул Витерн. – Но она боится.

– Дили, – сразу догадавшись, чего опасается Дильяна, обернулась к сестре дорина, – кому ты не веришь?

– Всем вам верю, – белое лицо Дильяны покрылось алыми пятнами, – но тебе сейчас некогда.

– Сейчас у меня есть несколько свободных дней… не знаю, сколько, три или пять, но, как только они закончатся, я сама приведу Берта и Устину в обитель. С Кариком, разумеется. А ты иди с мужем и ни о чем не волнуйся, я попрошу отца в свободное время сделать нам парные амулеты, чтобы ты могла посылать мне весточки.

– Прости, Лиа, – бросилась к сестре Дили и всхлипнула, обняв ее за плечи. – Я в последнее время стала какой-то пугливой.

– Да как же тебе не быть боязливой и нервной, – огорченно вздохнула, поднимаясь с дивана, магиня, – если все время живешь, как на болотной башне? Но теперь пора успокаиваться и думать о здоровье малыша… боюсь, ему вовсе не на пользу твои страхи. Правда, Карик?

Она оглянулась на болтавшего ножками ребенка и ласково ему улыбнулась, и он счастливо расцвел в ответ, залепетал нечто непонятное, но, несомненно, важное.

– Вот видишь, и наш сын это подтверждает. – Дорина успокаивающе погладила сестру по плечу, передала ее в надежные руки Витерна и открыла туманный путь.

– Правильно вы сделали, – не выдержал молчавший все время Берт. – Дили сейчас нужно побольше отдыхать и о своем здоровье думать. А в обитель мы не пойдем.

– Берт, – предупреждающе глянула на старого слугу магиня и хмуро усмехнулась. – Дай мне клятву ни мгновения не медлить и не противиться, если я или кто-то из магов придет, чтобы отвести вас в обитель. Просто хватай в охапку ребенка и Устину и прыгай в проход. Мы разозлили намного более мощные силы, чем те, которые более полувека посылали монстров за добычей… и даже старшие магистры пока не знают, чем это может обернуться.

Глава 15

– Надеюсь, сегодня магистры не устроили себе кабинет в нашей столовой, – потихоньку ворчал Тайдир, наблюдая за причесывающейся женой и откровенно любуясь ею.

Сильнее всего он хотел бы сейчас увезти Лиарену на то самое озеро и хоть на несколько декад забыть про всех магов, монстров и прочие дела вместе с ними. Ну разумеется, они бы каждый день приходили навещать Карика; как выяснилось, личная путница – это и в самом деле очень удобно. А маленький человечек, казавшийся раньше досадной ошибкой и преградой на пути к счастью, как-то исподволь стал очень важной частью его жизни, и в этом тоже была заслуга молодой жены. Хотя, вполне возможно, позже Тайдир и сам полюбил бы его, но вот этих тихих, уютных вечеров, когда можно, позабыв про все дела, спокойно сидеть рядом с любимой и наблюдать за забавными движениями и такими искренними улыбками малыша, в его жизни уже никогда бы не было.

– А мне хочется верить, – вздохнула Лиарена и глянула на мужа чуть виновато, – что они не ринутся в проход, не позвав меня с собой. Хотя могу сказать честно – я мечтаю, чтобы та ловушка, которая держит в плену людей, рассыпалась сама собой, но, боюсь, раз этого не произошло до сих пор, то не произойдет и теперь. Ну, я готова… идем?

К удивлению супругов, в большой замковой столовой, где обычно толклись свободные от дежурства маги и воины, почему-то было тихо и безлюдно.

– Неужели снова каверна? – тотчас встревожилась дорина, не обнаружив даже дежурной магини.

– Не думаю, я не слышал тревожного сигнала. Но мы сейчас выясним. – Тайдир решительно дернул шнурок звонка.

Однако вместо дежурного парнишки-посыльного, каких дорин нарочно брал летом в замок, чтобы не отвлекать воинов от дел, в столовую неожиданно вошел Ниверт. Едва взглянув на осунувшегося, потемневшего лицом помощника мужа, Лиарена ощутила, как обмерло и тут же заспешило в груди сердце. Такими разбитыми люди выглядят только после тяжелой болезни или невосполнимой утраты. Обычно уверенный в себе и быстрый кузен едва плелся и больше не озирал комнату цепким взглядом все замечающих серых глаз, а мрачно смотрел себе под ноги.

– Ниверт, что случилось? – обеспокоенно спросила Лиарена, однако в комнате повисло тяжелое молчание.

Ничего не понимая, юная женщина оглянулась на мужа и замерла в недоумении. За несколько мгновений выражение лица Тайдира резко изменилось: растаяла сияющая счастьем улыбка, сурово поджались губы, жестко сузились глаза.

– Я пришел… – с трудом выдавил из себя Ниверт, судорожно вздохнул и сглотнул комок, – услышать решение.

– Какое решение? – нахмурилась дорина, внимательно глядя в лицо мужа.

Его взгляд на миг стал скорбным и почему-то обиженным, а потом снова заледенел.

– Жди меня в кабинете, – бросил Тайдир другу и снова яростно дернул шнурок.

Едва Ниверт вышел, дорин поспешно шагнул к распахнутому окну и несколько мгновений стоял там, невидяще глядя в сад и пытаясь унять вскипевшую в душе горькую обиду. Ему очень не хотелось посвящать жену в отвратительные подробности раскрывшегося проступка кузена, довольно с нее и той грязи и боли, какие свалились на любимую по его вине. Да и показывать свои заботы тоже не стоило, жене и так в последнее время достаются от жизни только напасти. Усилием воли вернув на губы улыбку, Тайдир обернулся, обежал взглядом столовую и похолодел. Его супруги в комнате уже не было.