Проклятый эксперимент. Магиня - Вера Чиркова

– А зачем нас сюда собрали? Экард ничего не объяснил.

– Так ведь выборы в совет старейшин. Прежний совет распался, пятеро разом ушли с постов. Трое попросились на покой, а еще двоих будут судить, но про это вы наверняка лучше нашего знаете, – с легкой насмешкой намекнул дорин Симорн. – Садитесь ближе к нам, боюсь, сегодня выборы будут нелегкие. Прежние-то старейшины сильную поддержку от соседей имели…

Он не договорил, заметив проходивших мимо мужчин со знаками южных дорантов на плечах, и Лиарена отлично поняла опасения приемного отца. Если большинство доринов останутся недовольны сегодняшними выборами или возмутятся причиной ухода с поста надежных покровителей, то в стране непременно вспыхнут волнения. И это может закончиться для северных дорантов очень серьезными неприятностями, ведь большинство их мужчин сидят по крепостям и болотам.

Тайдир подхватил жену под руку и повел вслед за тестем к облюбованному им столу, по пути пытаясь понять, почему магистры собрали совет именно в обители, а не в Лодере, как раньше. Разумеется, с одной стороны, магам это удобнее, а с другой – как бы не начали некоторые упорные почитатели старинного договора обвинять хозяев в самоуправстве.

– Все собрались? – спросил где-то под потолком звонкий голос, и шум мгновенно стих.

– Все, – спокойно ответил Экард, и его ответ тоже странным образом усилило эхо.

Магистр неторопливо прошел к стоящему в центре зала возвышению, на котором стояло одно-единственное кресло и небольшой столик, поднялся по ступенькам, встал посредине и с высоты в полтора человеческих роста сурово оглядел присутствующих:

– Все меня знают? Я дорин Экард Ирстон, правитель восточного доранта.

– Ты отшельник Экард, – негромко буркнул кто-то, и все присутствующие невольно замерли, когда эти слова звонко повторило поселившееся под потолком эхо, а над стулом говорившего вспыхнул яркий светлячок.

– Я не успел объяснить, – строго глянул в ту сторону магистр, – правила сегодняшнего собрания. Каждый может высказать свое мнение, но не все сразу, а по очереди, чтобы не было ярмарки. На высказывания отводится две минуты, и в это время над выступающим будет висеть световой шарик. Все имеют возможность выступить три раза, в остальное время их слов не услышат даже соседи. А теперь о порядке выборов. Поскольку в совете старейшин магистрами обители обнаружены грубые нарушения закона, мошенничество, мздоимство и присвоение собранных налогов, обитель расторгает с дорантами прежний договор и собирается заключить новый. Отныне магистры войдут в совет старейшин на равных правах с дорантами. Как и прежде, будет избрано по одному старейшине от каждых четырех дорантов, а от всех магов – двое. Могу сразу пояснить, почему именно столько. Мы переписали всех магов и их учеников, как живущих в обители, так и за ее пределам, и оказалось, что нас намного больше, чем взрослых мужчин в самом большом из дорантов. А поскольку любой маг в несколько раз сильнее хорошего воина и пользы дорантам приносит больше, чем десяток простых селян, думаю, нет нужды больше ничего говорить. Еще мы предлагаем ввести новое правило: дорин, пробывший старейшиной более десяти лет, теряет право занимать это место, но если простые жители признают его старейшинство мудрым и честным, то по решению совета он может получить звание почетного советника.

– Пригрозить селянам поркой, и они любого признают феей с крылышками, – зло буркнул кто-то, и недремлющее эхо мгновенно донесло его слова совету.

– Вполне возможно, раньше так и можно было бы поступить, – спокойно согласился Экард. – Но теперь на все важные вопросы жителей дорантов обяжут отвечать перед сферой правды, которую магистры намерены установить в столичной управе.

– А как же сами старейшины? – опасливо осведомился один из доринов и схватился рукой за губы, обнаружив вспыхнувший над его головой светлячок.

– Очень просто, – пожал плечами Экард. – Вы же выберете самых честных и справедливых? А раз лгать они не будут, то и волноваться им не о чем.

Собрание притихло, но ненадолго. С того края, где сидели южане, раздался громкий и уверенный голос дорина Извора, сына бывшего старейшины Гаредиза:

– А если мы не желаем новых правил и не хотим править совместно с магами обители?

– Принуждать вас никто не станет, можете отправляться в свои доранты и править ими по своему усмотрению, – так же спокойно произнес отшельник, но Лиарена ясно расслышала в его голосе едкое веселье. – Только запомните: вам и жить придется без услуг магов. Обитель снимает с себя всякую ответственность за тех, кто не хочет с нами считаться.

– Не нужна мне их ответственность, – язвительно выкрикнуло эхо на весь зал и вдруг потрясенно охнуло: – Это еще чт-то за шуточки?

– Ты же отказался от нашей помощи, – спокойно пояснил Дзерн, и эхо донесло до каждого его уверенный голос. – Вот мы и забрали силу из всех твоих амулетов и оружия. Можешь идти, дорогу до ворот тебе голем покажет.

– Как это – до ворот? – возмутился Извор. – Вы меня сюда туманным путем принесли!

– А обратно сам добирайся, – так же невозмутимо сообщил со своего места Дзерн. – Мы же предупредили: отныне помогаем и продаем свои услуги только тем, кто входит в новый совет дорантов.

– Можно представить, как наживутся на нас перекупщики амулетов и зелий, – едко произнес один из южан и с удовольствием выслушал, как эхо громко повторило эти слова.

– Никаких перекупщиков обитель не допустит, – с прежним спокойствием объяснил Экард. – Мы уже выкупили все лавки, продающие наши амулеты и зелья, и подготовили новые правила торговли. Отныне жителям дорантов, вошедших в новый союз, магические вещицы продаются по половинной цене, однако все ценные амулеты и оружие будем сразу же привязывать к покупателям простым и надежным ритуалом. Продать или подарить их станет невозможно, в других руках они превратятся в обычные безделушки. Но это еще не все. Обитель выкупила здание магической школы в Лодере, и теперь там открывается особый лазарет, где каждый может получить помощь магов и заодно проверить собственные способности. Бедным людям маги обещают делать большие скидки на свои услуги, правила там уже вывешены, их могут прочесть все желающие. При лазарете открыт большой магазин зелий, и цены там ниже, чем в дорантах. Но те, кто захочет нарушить правила обители и перепродать зелья в отколовшиеся от союза пределы, должны знать, что магистры предусмотрели эту уловку и предприняли меры против обманщиков. О них тоже подробно написано в правилах, но от себя могу вас заверить: наказания за попытки провести магов предусмотрены очень суровые. А суд над такими ловкачами отныне будет открытым, чтобы каждый мог убедиться в его справедливости.

Магистр строго оглядел зал и сел в кресло, а эхо голосом Дзерна вежливо осведомилось, намерен ли кто-нибудь из уважаемых доринов выступить прямо сейчас или сначала они желают пообедать?

Зал хранил нерушимое молчание, и Дзерн вежливо пригласил всех пройти в столовую.

– Уф, – тихо выдохнул Тайдир, выбравшись в коридор, – никогда не думал, что кто-то сможет заставить промолчать болтливых умников из южных дорантов. Где здесь умываются?

– Если тебе не хочется послушать, о чем станут говорить в столовой, – шепнула Лиарена, увлекая его в сторону покоев магистров, – то мы могли бы поесть в моей комнате. Там и умывальня есть.

– Все сказанное в столовой мне потом не раз повторят маги, – мгновенно принял решение Тайдир. – А твою комнату я еще не видел. Идем.

Однако обедали они в комнатах магини вовсе не вдвоем. По пути супругам встретилась Дильяна и сообщила, что идет встречать мать с отцом, которых Витерн собирался привести на обед.

– Может… – заикнулась Лиарена и смолкла, но дорин тотчас догадался, какая мысль пришла ей в голову, и не пожелал отказывать любимой в такой малости.

– Скажи Витерну, пусть ведет их в наши комнаты, – строго велел он Дильяне. – Пообедаем по-семейному. А сама скажи слугам, или кто тут у вас, чтобы накрыли стол. Кстати, неплохо бы и Экарда пригласить. Поговори с Витом.

Выдав это указание, Тайдир спокойно повернулся и повел Лиарену дальше, словно ничуть не сомневался, что первая жена непременно выполнит его пожелание.

К великому удивлению дорины, Дильяна и в самом деле не стала спорить, согласно кивнула и побежала в сторону столовой.

– Здорово ты ее вымуштровал – как солдата, – усмехнулась магиня, войдя в комнату, и тотчас оказалась крепко прижата к груди дорина.

– Неужели я дождался проявления ревности? – нежно шепнул он жене и тотчас повинился: – Прости. Но за ту зиму я привык с ней так разговаривать, иначе она не переставая плакала бы и придумывала разные глупости. А мне и без ее слез было тошно.