Проклятый эксперимент. Магиня - Вера Чиркова

Подхватила мохнатого прислужника воздушной плетью и открыла путь к замковой конюшне.

Добротное длинное каменное здание, пристроенное к замковой стене в дальнем углу просторного хозяйственного двора, служило роду Варгейз не только конюшней. Ближе всего располагался каретный сарай, рядом с ним конюшни, в центре пестрел пернатыми обитателями птичий двор, а далее следовали сенники, загоны для коров и хлев для нескольких поросят.

Выйдя из мгновенного перехода, дорина оказалась рядом с ведущими к денникам воротами и тотчас выругала себя за появившуюся в последние несколько дней беспечность. Оказывается, во дворе было довольно прохладно, несмотря на раскинувшуюся над головой яркую синеву, где плыло всего несколько лохматых клочков выбеленной небесной пряжи.

«Ничего», – подбодрила себя Лиарена, ей нужна всего минутка, чтобы прихватить понравившегося Зелену щенка и уйти назад, в тепло уютной спальни. Приподняла пальчиками подол длинного платья и решительно шагнула в сторону распахнутой створки, за которой ядрено пахло навозом, слышалось шарканье скребка и лошадиное фырканье. И почти сразу остановилась, одернутая грозным окликом:

– Куда лезешь? Сколько говорить, нечего тут ошиваться, да еще и с монстрами! Замучили, кошки драные, ни днем ни ночью покоя нет! И собачат больше не дам тискать, они тут не для баловства заведены…

Жилистый, немолодой конюх, которого Лиарена видела издали лишь несколько раз, стоял в нескольких шагах от дорины и держал в руке испачканные в навозе вилы, недвусмысленно постукивая зубьями по земле. В первый миг Лиарена решила было, что он не узнал ее или спутал с кем-то из магинь, но тут же припомнила слова Берта, насмешливо просвещавшего юную донну насчет оправдания «попутал».

– Не бывает таких слуг, которые могут спутать кого-то из хозяев с чужими, а тем более с кем-то из домочадцев или другой прислугой. Даже если человек только приехал и прожил в доме всего полдня, его успевают со всех сторон рассмотреть, изучить и обсудить. Поэтому никогда не верьте служанке, которая станет клясться, будто не узнала вас или спутала с горничной, оттого и не поклонилась или случайно толкнула. Скорее всего, зла была за какие-то слова или за наказание, вот и отомстила по-своему, исподтишка и подленько. Такие слуги хуже врагов, потому как ловко прикидываются верными людьми.

«Вот как», – расстроилась дорина. Выходит, и у нее уже есть тут враг, о котором они с Таем даже не догадываются. Однако зря этот грубиян ждет от дорины доказательств ее прав и рассчитывает после отделаться коротким извинением и небольшим наказанием. Лиарена давно и точно знает, как глупо и бесполезно тратить силы и время на объяснения с такими людьми. С ними нужно поступать просто – отдавать на суд тому, кто имеет право судить.

Магиня протянула воздушную лапу, мгновенно замотала конюха в плотный кокон, оставив возможность дышать, но не разговаривать, и спокойно пошла дальше.

– Где те щенки, которые тебе понравились?

– Там, – показал лапкой Зелен, с опаской оглянувшись на замершего в нелепой позе конюха. – В углу.

Пока дорина дошла до небольшого, устеленного соломой закутка, она успела окончательно успокоиться и обдумать, как сообщить о произошедшем Тайдиру. О том, чтобы простить наглеца, и речи не шло. Его злое, напряженное лицо и близко не выглядело ни сконфуженным, ни виноватым, когда конюх пытался вывернуться из воздушных пут.

– Который? – спросила магиня, рассматривая пятнистую собаку, удобно, словно в гнездышке, лежавшую в щедрой охапке сена с выводком разномастных щенят.

– Вон тот, – тихо сообщил зеленый прислужник, ткнув пальцем в самого маленького, черного кутенка с круглым белым пятнышком посредине спины.

Лиарена немедленно выхватила плетью облюбованного Зеленом щенка, поднесла к себе и оглядела: вроде здоровый, пузико круглое, и черные бусинки глазок уже смотрят вполне осмысленно. Значит, сможет дальше жить без матери, если ее заменит заботливый хозяин.

– Запомни, кормить его пока можно только молочком, я покажу как, – пояснила дорина, вручила малыша новому владельцу, подхватила их воздушной лапой и открыла путь назад, в спальню.

– Длинная у тебя минутка, – чуть укоризненно произнес Тайдир, рассматривая слегка ошеломленную рожицу Зелена. – Карик вон уже задремал.

– Сейчас вызову Берта и Устину, – заглянув в личико сына, сообщила Лиарена и два раза дернула шнурок звонка. – И еще… у тебя появилось важное дело.

– Какое? – насторожился дорин.

– Сейчас… Вот и они. Берт, садитесь, я хочу, чтобы вы тоже послушали. Зелен, повтори, пожалуйста, слова, сказанные человеком, которого мы встретили возле конюшни. Все до единого.

– Куда лезешь? – голосом конюха проскрипел лохматый прислужник, и Лиарена вновь подивилась, как точно он копирует однажды услышанный голос и интонацию.

– Может, он тебя не узнал? – выслушав речь конюха, мрачно процедил дорин и тут же смолк, наткнувшись взглядом на ехидную усмешку Берта.

– Я и сам примечал, – признался камердинер. – Не переносит он ни дорину, ни меня. Но сначала думал, это от донны Дильяны неприязнь осталась. А потом заметил: как только он кого-то из нас издалека увидит, рожу не просто злоба, ненависть перекашивает. Потому присматривал за ним тайком и упряжь проверял, но пока помалкивал… негоже голословно-то обвинять.

– Как ему не злобствовать, – невесело вздохнула Устина. – Ведь Калья прежде и ему глазки строила. И когда дорина ту кошку потрепала, она снова к Уршану жаловаться побежала. Ну а теперь ее куда-то в чужой дорант замуж отдали… вот он и ярится.

– Все ясно, – вскочил с места дорин. – Не нужно мне тут никаких приятелей той гадины.

– Тай, подожди, – ринулась наперерез ему дорина. – Он стоит возле конюшни, замотанный в кокон, но сам его не суди, умоляю. Возьми Ильтара или Сайдена… он ведь не только меня задел, всех магинь разом.

– Я тоже пойду, – вызвался Берт. – Свидетелем. А дорину не вмешивайте, он ведь наверняка скажет, будто ее не узнал. Ну и пусть получит за оскорбление магов.

– Хорошо, – согласился дорин, заглянув во встревоженные глаза любимой. – Отдам его Ильтару и вернусь. А ты пока отдыхай. Идем, Берт.

– Я вам проход открою, – распахнула туманный путь Лиарена, проводила мужчин взглядом и обернулась к Устине: – Карик уснул, укладывай в колыбельку, наверное, в ночь пошел. А мне передай с Ортной полстакана теплого молочка и блюдце, научу Зелена щенка кормить.

– Его будут бить? – внезапно спросил лохматый прислужник, когда за Устиной закрылась дверь.

– Кого, конюха? Нет, конечно. Просто отправят жить в другое место, не стоит держать рядом человека, который тебя так ненавидит, – устало вздохнула дорина и осторожно поинтересовалась: – А Миттен тебя бил?

– Нас Черн наказывал, – нехотя признался Зелен, поглаживая крепко прижатого к животу щенка. – Но он не знал, что Зелен может сделать мех крепким. Больно было, только когда по носу и глазам попадал.

– Дрянь он был, этот Черн, – рассердилось дорина. – И дедушка Тая тоже был не прав. Жаль, нельзя с ним поговорить… если он жив, конечно.

– Жив, – буркнул Зелен, умильно рассматривая пытающегося сосать его палец питомца. – А спать он где будет?

– Кто – спать? – не поняла сначала дорина. – Ах этот… Возьми глубокую корзину и постели какую-нибудь тряпицу. Потом поставь возле своей постели… а где ты сам спишь?

– В кладовой, – безразлично сообщил повар и коротко добавил: – На полке. Но Зелен не спит, просто сидит.

– Тебе нужно свое место, – постановила Лиарена и даже нахмурилась: как же это она могла забыть, ведь собиралась выделить мохнатому повару комнатку. – Покормим щенка и пойдем, я сама тебе выберу помещение. А пока расскажи, откуда ты знаешь, что Миттен жив? Он ведь уже очень стар. И давно не возвращался в свое убежище.

– Зелен потихоньку ходил и слушал, когда еще не ел открывающее заклинание. Они не видели Зелена и говорили про хозяина и соседей. – Мохнатый повар секунду помолчал и вдруг заговорил явно женским, мелодичным, но усталым и надтреснутым голосом: – Не знаю, Илга, остался ли там еще кто-нибудь, способный здраво мыслить, или нет. Все-таки столько лет… Вайз недавно видел, как в зеркале мелькнул Миттен, и лицо у него было очень измученное. Не рассказывай остальным, все и так живут на грани. Недавно застала Фирнса с веревочкой в руках… сердце прямо кровью облилось. После Лайны я невольно слежу за каждым, кто идет к мосткам.

– А еще, что она еще говорила? – умоляюще уставилась на прислужника Лиарена. – Припомни, Зелен, это так важно! Туда, где стоит то зеркало, попало очень много родных нам людей, моя мать, дед Тая и его тетки с племянниками, друзья Ильтара и Экарда. Мы очень хотим помочь им вернуться, но не понимаем, как это сделать. Каждое слово, которое ты вспомнишь, может нам помочь… Постарайся, Зелен. А я покажу тебе самые красивые места и подарю самые интересные вещи.