Рождение легиона - Gedzerath

– «Останься… Пожалуйста» – расстроенно пробормотала Пинки, впрочем, не делая попыток меня как-либо остановить.

– «Ты же знаешь, что я не могу» – вздохнув, я с трудом отстранилась от теплого бока подруги, и дрогнув, отрывисто и быстро, чмокнула ее в мягкую, розовую щеку – «Прощай, Пинк. Думаю, все будет хорошо, и мы вскоре вернемся, а до тех пор – пожалуйста, позаботься о моих стариках, ладно? Просто заходи иногда, и… Остальное я написала в письме, которое осталось на столе».

– «Скраппи, ты делаешь что-то неправильно. Я это чувствую».

– «Догадываюсь. Но иногда наш долг требует от нас поступать неправильно. Прощай, подруга. Береги себя и наших друзей».

– «Эй, Глэйз! Просыпайся!» – вздрогнув, я всхрапнула и непонимающе вытаращила глаза на стоявшую передо мной бежевую пегаску, лихорадочно трясущую меня за плечи – «Слушай, ты что, так и просидела всю ночь?!».

– «Эммм… Наверное, я задумалась» – ох, как заскрипело все мое тело, как только я попыталась подняться со своего плаща! Задумчиво глядя в огонь, я так и уснула, обнимая воткнутое в землю копье, и теперь расплачивалась за это болью во всем теле – «Или моргнула. Надолго».

– «Ага. Хорошо еще, что декан Кейн этого не заметила» – понимающе кивнула Венита, кидая на меня заговорщицкий взгляд. К сожалению, мое прибытие в расположение Легиона не прошло совсем уж незамеченным, и Роуз оказалась первой, кто узнал мою, прячущуюся в тенях фигуру, облаченную в старые доспехи и потрепанный плащ. Похоже, что обладающая неуемными амбициями и поэтому, вечно сидящая в последнем десятке пегаска решила, что помощь мне даст ей возможность получить какой-нибудь, хотя бы не самый высокий, но пост, и поэтому трудилась она не за страх, а за совесть. Ну что ж, посмотрим… Если она и вправду справится с таким, вроде бы не сложным поручением, то я и впрямь решила дать ей под начало тот самый, последний десяток – «Ком… Ээээ… Ладно, Глэйз, пойдем – скоро побудка, а нам еще завтрак для всей сотни варить».

– «Иду, идууууу…» – в который раз за эти полгода, отозвалась я, с трудом переставляя копыта в сторону тянувшегося за отрядом обоза, над котором поплыли первые дымки от занимавшихся костерков – «Ох, и нелегка ты, жизнь простой кобылки из последнего десятка Легиона!».

Глава 16. Покорение севера.

«И зачем я только полезла в это место?».

Вот уже два месяца, как Легион месил копытами подстилку бесконечных лесов, и вот уже два месяца, как я, день за днем, чувствовала себя разбитой, уставшей, исцарапанной – и глубоко-глубоко несчастной.

Признаюсь, на первый взгляд, мое бегство удалось идеально – усыпив своих домочадцев и друзей, я выиграла себе несколько часов форы, и уж поверьте, потратила это время с пользой, напряженно работая крыльями в ночном небе над мирно спящей страной. Я была прекрасно осведомлена о том, куда и когда должны были прибыть мои войска, поэтому оставшаяся часть моего плана так же прошла без каких-либо проблем – приземлившись среди выгружавшихся из поезда кентурий, я без труда затерялась среди сотен пони, одна из которых, под строжайшим секретом, была отправлена мной во внеочередной, оплачиваемый отпуск и в тот момент, уже должна была находиться за полстраны от вступавшего в северные леса Легиона. Нацепив бело-красную тунику Четвертой кентурии, я быстро заняла место Айси Глэйз – и пропала, влившись, словно капля, в реку бронированных пони, длинными колоннами и цепочками продвигавшихся между громадами вековых елей.

Леса, леса, леса – складывалось ощущение, что весь север Эквестрии состоял из одних лесов. Начинаясь от отрогов Собачьих гор, громадное, бесконечное море Заброшенного леса покрывало пространство в несколько раз большее, чем целый американский штат, если верить виденным мной картам этих земель. Разделяясь на отдельные массивы, вытянутыми языками сдавливающие в своих зеленых объятьях дубравы, рощи и распаханные поля, он редел – и вновь сливался в громады непроходимых чащоб, среди которых, как тонкие, едва пульсирующие сосуды, вились узкие, вымощенные гравием дороги.

Несмотря на то, что в центральной части Эквестрии уже царила поздняя осень, здесь, на севере, природа все еще делала вид, что ей не ведомы властные речения Богини, установившей смену сезонов в подвластной ей стране. Полыхающие багрянцем кленовые рощи и желтеющие дубравы уступили место высоченным, мрачным елям и недобро поскрипывающим соснам, выплывающим нам навстречу из насыщенного влагой воздуха, чья осенняя прозрачность то и дело нарушалась длинными языками тумана. Скапливаясь в колючем подлеске, затаиваясь на дне оврагов, он то и дело вылезал нам навстречу, облизывая поскрипывающую на ходу броню и оставляя на наших плащах влажные полосы оседающей на ткани росы.

Почему именно леса? Ну, наверное, основу данному решению положила начало именно моя идея направить грифонов в сожженный не так давно замок ублюдочного Кёффе, где они привлекали бы к себе внимание лишь таких же, как они, «покорителей фронтира», но признаюсь, тогда я даже и не думала о том, что именно моя, хулиганская, полупьяная выходка, положит начало тому, что позже обзовут «покорением севера». Разворачиваясь широким фронтом от Дракенриджских гор до Троттингема и Детрота, Гвардия прикрыла все самые важные и опасные направления, опасаясь вылазок грифоньих команд мародеров, по данным разведки, скапливающихся в горах и все чаще проникавших на территорию страны. В этот раз они вели себя не столь свободно, как раньше, терзая беззащитных жителей приграничья, теперь прикрытых разбросанными в крупных селениях северных пони гвардейскими гарнизонами. Но зато они явно стали гораздо злее и, как шепнул однажды кому-то из знакомых прилетевший с распоряжениями от объединенного руководства пегас, уже сожгли и разграбили подчистую несколько селений, попутно угнав в рабство всех живших там пони. Гвардия боролась с ними как могла и, кажется, даже одержала несколько побед, разбив пяток крупных банд, но оставшиеся, верные своей привычке, рассыпались на мелкие отряды – и вновь спрятались в лесах.

Увы, старая поговорка оказалась права, и что знали трое – знала и свинья, поэтому решение Вайт Шилда, в отсутствие Дарк Скрича подмявшего под себя руководство всей этой «операцией по умиротворению», сослать Легион в необжитые земли на северо-востоке, было принято без особого энтузиазма. Особенно в этом отличились северяне. Почуяв на своей холке мое хоть и небольшое, но достаточно тяжелое копыто, они присмирели, но теперь, зная, что где-то там, на северо-западе, их родные и близкие бьются с обнаглевшими грифонами, защищая свои дома, они едва не подняли бунт, не без моего деятельного участия с трудом подавленный Буши Тэйлом.