Рождение легиона - Gedzerath

«Но на пути этого должны были встать мы» – мрачно думала я, кутаясь в мгновенно потяжелевший от потоков воды плащ и вглядываясь в темноту, озаряющуюся вспышками молний. Гром, наверное, грохотал где-то вдалеке, но за шумом барабанящих по веткам капель его не было слышно, и это хотя бы немного скрашивало мое ожидание – «И что это за тупой пафос мне в голову вдруг полез? Да, милая, это тебе не перед легионерами щеки надувать. Тоже мне, воительница – да я от первого же удара грома обдуюсь, прямо тут! И кстати, на счет обдуться…».

Повертев головой по сторонам и не обнаружив вокруг ничего подозрительного или хотя бы интересного, я собралась с духом – и вынырнула из-под широкой елочной лапы, с тихим шипением бросаясь к раскидистому кусту, в котором, задрав тунику, присоединилась к проливавшемуся на землю дождю. Похоже, ночь в позе новорожденного жеребенка не прошла для меня даром, и я начинала всерьез беспокоиться за свой мочевой пузырь, слишком уж часто требовавший к себе повышенного внимания.

«Ох уж эти жеребцы! Никакого понимания деликатности кобыльего орга… Ой!».

Беседуя сама с собой, я чересчур увлеклась и слишком поздно сообразила, что куст за моей спиной трясется совсем не от ветра, и только и успела, что неразборчиво булькнуть, когда когтистая лапа, высунувшаяся из-за моей спины, внезапно стиснула мою мордочку, прижав к ней какую-то тряпку. Наваливающаяся на спину тяжесть прижала меня к земле, и несмотря на все мои брыкания и попытки освободиться, вскоре восседавший на мне грифон сумел скрутить мои ноги полотняным ремнем, заткнув мне рот грязной, воняющей кошачьей шерстью тряпкой.

«О нет! Ну только не опять! Ну какого ж хрена-то?!».

Но, как и в прошлый раз, мое мнение тут мало кого интересовало. Посовещавшись, пленившие меня фигуры разделились, и вскоре ко мне присоединилась другая дозорная, в отличие от меня, имевшая глупость не только обнаружить свое присутствие, но даже снять шлем, в результате чего возни с ней у лазутчиков было даже меньше, и оглушенная кобыла спокойненько покачивалась на спине тяжело прыгавшего грифона, не подавая признаков жизни. Полоска крови, казавшейся абсолютно черной в свете зарниц, медленно сочилась из раны на ее затылке, пачкая светлую гриву, немилосердно треплемую ветками проплывавших мимо кустов.

– «Не двигайся, или присоединишься вот к ней!» – прошипел у меня над ухом сиплый голос, сопроводив угрозу зловещим блеском тесака, прижавшегося к моему носу – «Попробуй только пискнуть, гвардейская тварь – вмиг распотрошу, как рыбку!».

«Ах, так нас приняли за гвардию? Ну что ж, пожалуй, это можно будет использовать в своих целях…» – думала я, свешиваясь с переваливающейся подо мной спины грифона, ловко скользившего между деревьев и кустов. Несмотря на дерганую рысь, буквально вытрясавшую из меня последние мозги, лазутчики оказались достаточно проворными и без труда проскользнули в оказавшиеся удручающе широкими дыры, обнаруженные ими в сети наших патрулей. Радоваться, впрочем, было нечему, и похоже, что мне, так или иначе, придется стать первой военнопленной в намечающихся сражениях. Сомнительная честь, что ни говори, и, стукаясь головой об опускающееся и поднимающееся плечо похитителя, я почувствовала, что очень не хочу такой вот славы, особенно когда мои бойцы и принцессы узнают, как именно меня захватили. Забавно, но в тот момент я совершенно не думала о том, что я могу никогда не вернуться, пополнив собой лист пропавших без вести, как это водится на любой, даже самой короткой войне. Быть может, это был бред, рожденный надвигающейся болезнью, а может что-то еще, но как в плохом сне, я была уверенна в том, что я смогу выбраться из этой передряги, и трясясь на узкой, костлявой спине похитителя, скрытой под дешевой, полотняной курточкой, я вздохнула – и приготовилась ждать. Готовясь к чему-то по-настоящему пугающему, кровавому или жестокому, я столкнулась с чем-то вроде игры, в которой можно сунуть легионеру нож под нос, и при этом ждать, что он тотчас же вскинет лапки кверху – это ли не бред? А может, это говорил во мне несостоявшийся страж, ведь, как известно, «бывшими» стражи не бывают, и Обитель слишком глубоко въедалась в нашу плоть, определяя дальнейшие поступки и все мироощущение…

– «Умф!».

– «Заткнись!» – философствуя и размышляя, даже несмотря на тряску и холодный дождь, барабанивший по мокрому плащу, в который меня, вновь, как жеребенка, закатал один из похитителей, я понемногу задремала, проснувшись лишь от удара о твердую и очень мокрую землю. Вывалившись на крохотную поляну, зажатую между деревьев и густых кустов, грифоны резко остановились и, не особо церемонясь, сбросили свою ношу на землю, пинками когтистых лап загоняя связанные тела в яму, выкопанную в центре поляны. В центре нее, нещадно чадя и стреляя струйками дыма, чадил костерок, возле которого беспокойно метался еще один птицелев, к лапам которого мы и скатились, едва не попав в дымящий костер.

– «Кто?!» – не ожидавший такого поворота дел, третий грифон едва не подавился собственным клекотом. Кажется, наше появление было для него полной неожиданностью, и гордо ухмылявшиеся лазутчики принялись шипеть на своего разошедшегося собрата, уже в открытую принявшегося поносить своих обидчиков разными, признаюсь, чрезвычайно заинтересовавшими меня словами. Увлекшись перепалкой, грифоны, кажется, совсем не обратили внимания на то, что плащ, до того крепко стягивавший мое тело и ноги, размотался, давая мне возможность аккуратно, стараясь не привлекать к себе внимания, переползти на другую сторону ямы, скрываясь от глаз обнаживших ножи птицельвов. Уж не знаю, что там им сказал третий участник этой увлекательной ночной вылазки, но до того приглушенный клекот стал громче и слышнее, и я искренне понадеялась, что негромкий, смачный щелчок вылетевших из поножа клинков остался незамеченным, как и мои поползновения по мокрому песку.

«Что за дилетанты… Ну и ладно, нам же лучше!» – с каким-то недобрым, мрачным весельем думала я, осторожно перепиливая стягивавшие задние ноги ремни и освобождаясь от намотавшегося на мою шею плаща. За неимением «нормальных» курток, мы приняли решение не выпендриваться, и позаимствовали у Гвардии плащи, служащие вооруженным силам Эквестрии уже не одну сотню лет, но теперь, возясь связанными передними ногами в перекрученных вокруг моего тела тряпках, я поняла, что нужно что-то делать с этим элементом униформы, доставившим мне столько хлопот. Но этим можно было бы заняться и позже, а в этот момент, у меня было достаточно проблем и без интендантских забот, которые я часто и с радостью скидывала на своих подопечных. Осторожно работая ногами, я подползла поближе к товарке по несчастью, неподвижно лежавшей возле костра. Кровь, пятнавшая ее гриву, уже остановилась, но надетые на пони доспехи не позволяли мне определить, дышит она или нет, поэтому более детальный осмотр я решила отложить до более удачного времени, и судорожными рывками принялась освобождаться от остатков плаща, немилосердно полосуя его тихо шипящими «когтями». И как я смогла убедиться, Госпожа вновь оказалась права – Лунные Когти не потеряли своей остроты, даже спустя тысячу лет.