Хризалида - Варвара Малахиева-Мирович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Остановись. Трусливо под крыло…»
Остановись. Трусливо под крыло,Как страус, голову не прячь:Подумать время нам пришлоО «высшей мере». Вот палач.Вглядись смелей в его черты.В них наше «я» и наше «ты».Вглядись в того, в чью грудь сейчасТоска предсмертная впилась.Его узнал ты? Это брат.Отец твой. Сын. Единый друг.Зачем ты пятишься назад?Зачем, как он, бледнеешь вдруг?Еще, еще в него вглядись, —Бери наган. Не промахнись.
20 апреля 1931, Москва«О, как грустен долгий этот вечер…»
О, как грустен долгий этот вечер.В лужах тускло светится вода.Желтизной негаснущей просвеченДом напротив. Бросит ли когдаНочь на сердце полог многозвездный,Загорится ль дня лазурный свет?Там, за городом, цветут уже березы,Зацветает синий первоцвет.Там в лесах колышет легкий ветерПоросли в душистой полутьме…О, как душен долгий этот вечерВ многошумном городе-тюрьме.
29 апреля 1931, МоскваИЗ КНИГИ «СНЫ»
«Всё сны да сны. Когда же будет жизнь?..»
Если желанья бегут, точно тени,Если обеты — пустые слова,Стоит ли жить для одних сновидений,Стоит ли жить, если правда мертва.
Вл. Соловьев
Всё сны да сны. Когда же будет жизнь?И страшные, и злые, и хмельные,Со всех сторон, как стены, сны сплелись,И к правде не могу пройти я.
Была тропинка жизни мне дана,И лик один — Таинственный Водитель,Но — попущеньем Божьим — искусительУвел его в пределы сна.
И я одна. И мир вокруг как сон.То светлые, то темные виденьяВолнуются, бегут со всех сторон.Им нет конца. И нет от них спасенья.
[1921]Во дни Содома и Гоморры
Остеклевшим взором из-под камняРухнувшей скалы едва гляжу.И на всем, что было жизнь недавно,Знак иного царства нахожу.
Синей пастью небо надо мноюЩерит клочья белых облаков.Вьется путь гремучею змееюВкруг полуразрушенных домов.
Бледный ужас в их глазах незрячихИль бездонная сияет пустота.Стая воронов над церковью маячит,Заслоняя знаменье креста.
Белый столп вознесся недвижимоНа распутье. Белый. Соляной.Это ты, мой верный, мой любимый,Сторожишь раздавленных горой.
[1921]«Приснилось мне — застывшая земля…»
Приснилось мне — застывшая земляВисит комочком льда в пространствах мировых.Ни городов, ни сел уж нет. Одни поля,И черные кресты щетинятся на них.
Угасла жизнь. Ни человек, ни зверьНе бродит в чаще призрачных крестов,И некому оплакивать потерьИ хоронить последних мертвецов.
Но, мертвая сама, должна душа мояНа этом кладбище одна нести в себеГробовый мрак былого бытияИ весть Кому-то о его судьбе.
1 ноября 1921, Сергиев Посад«Легкой поступью Оэлла…»
Оле Бессарабовой
Легкой поступью ОэллаК изголовью моемуПодошла, сияньем белымОзаряя сердца тьму,
И, склонясь ко мне, шепнулаО Далеком, об Ином,И крыло ее блеснулоВлажно-алым жемчугом.
И лампада загореласьПред иконою в ночи.И ушла, ушла ОэллаЖить в лампадные лучи.
19 февраля 1922, Сергиев Посад«Синим, синим жгучим небом…»
Синим, синим жгучим небомКроет душу сонный бред.Над шатром деревьев хлебныхЯро желт закатный свет.
Мангустаны и бананы,Теревинф и камфара —Всё запуталось в лианы,Не распутать до утра.
Бегемоты и тапирыК Нилу сонному бредут.На ветвях менуры-лирыПесни райские поют.
А вдали пески пустыниИ прохладный рай Бурну.В час, когда пески остынут,Может быть, и я усну.
22 апреля 1922, Сергиев Посад«Может быть, мне это снилось…»
Может быть, мне это снилосьИли грезилось — не знаю.Я в стенах тюрьмы томилась,Чье-то имя поминая.
Не припомню это имя,Только помню, что под нимБыл тот рыцарь мой любимый,Что ушел к краям святым.
Сердце знало в тонком бреде —Не придут о милом вести.В светлом воинстве ТанкредаПозабыл он о невесте
И отдал за гроб ГосподеньС сарацинами в бою,Верен клятве благородной,Жизнь и молодость свою.
Но в печали безутешной,В узкой прорези оконнойВдруг я вижу свет нездешний,Луч таинственно зеленый…
Может быть, мне это снилось,Но от встречи этой с нимПодземелье озарилосьСчастьем вечным, неземным.
22 июля 1922, Сергиев Посад«Снилось мне, иду на богомолье…»
Снилось мне, иду на богомольеЯ одна, легка и молода.А кругом весенним водопольемРазлилась вода.
Первой зорькой небо заалело,Стало всё как розовый алмаз.На зарю, на воду я гляделаБез отвода глаз.
А река плескала да плескалаИ кольцом свилась вокруг меня.И тогда вдруг лебедью я стала,Поднялась, запела и пропалаВ море из огня.
30 августа 1928, Сергиев Посад«Чудно — ночами всё не спится…»
Чудно — ночами всё не спится,А днем стою или иду,Жизнь засыпает на ходу,И смутный сон в нее теснится:
Земля в неведомых цветах.Жемчужно-алые прибои.И над равниной голубоюВиденье Южного Креста.
19 сентября 1929«Утешитель и целитель…»
Утешитель и целитель,Низойди в мою обитель,Благовестник сон.
На крылах твоих лилейных,Ароматных, тиховейных,В край твой унесен,
Да спасусь в твоих селеньяхОт бессонного томленья,От кошмаров дня,
Друг небесный, друг чудесный,Легкокрылый, благовестный,Унеси меня.
11 апреля 1930, ТомилиноИЗ КНИГИ «ЗА ГРАНЬЮ»
«О, Кантакана, конь мой верный!..»
Унеси меня, мой конь,О, Кантакана!
Упанишады
О, Кантакана, конь мой верный!Не бойся бездн, не бойся круч,Твой бег, стремительный и мерный,Нас унесет превыше туч
К вершинам дальним Гималаев,Где ледников нетленных лед,Лучи созвездий преломляя,Ключи их тайны бережет.
Как высь надзвездная желанна,Как горных жаждет дух вестей!Но не споткнись, о, Кантакана!О камни злых моих страстей!
29 марта 1928, Сергиево«Луч Воли Божьей камнем стал…»
Колонна воли — реальность, эмпирическое данное, монадное построение на базе единой верховной воли.
