Пламя хаоса - Амелия Хатчинс

– Эй, с тобой, конечно, весело водить хороводы, но некоторые тут устали.

Нокс замер и, схватив меня за шкирку, медленно повел к кровати.

Я задрожала, а он по-волчьи усмехнулся и, заскользив горячим взглядом по моему телу, заговорил. И как только слова зазвучали, все внутри меня, жадно улавливая каждое, превратилось в тугую, готовую лопнуть пружину.

Ох, черт.

Дело плохо. Очень, очень плохо.

Глава 21

Нокс не причинил мне боли, но дал понять, что ему это не составит вообще никакого труда. Он толкнул меня на постель, и я уставилась на него снизу вверх, сочась еще большей ненавистью, чем утром, если такое в принципе возможно. Нокс проследил, как я села, и склонил голову набок, глядя на тонкие полупрозрачные трусики, которые ничего не скрывали от горячих глубин цвета океана.

– Приласкай-ка для меня свою киску, Арья.

– Ага, конечно… какого черта?!

Я изумленно округлила глаза: моя рука шевельнулась сама по себе.

– Какого хера?! – вскрикнула я в шоке.

Ладонь все двигалась вниз по животу к тонкой ткани.

– Думаешь, я нанес тебе свое имя только во имя защиты? – Нокс проследил, как мои пальцы скрываются под трусиками, скользят по влаге, выступившей благодаря одному его присутствию. – Поимеешь меня, и я поимею тебя, даже не прикасаясь.

Пальцы погладили промежность, щеки затопил румянец. В горле застрял стон.

– Медленнее, – приказал Нокс, ни на мгновение не сводя пристального взгляда океанических глубин с моих глаз. – Трахни свою тугую плоть. Медленнее, Арья. Мы же не хотим, чтобы ты уже кончила, правда?

– Нет, – прошипела я сквозь стиснутые зубы, но палец вошел в тело, и оно сомкнулось вокруг него, отчего я выгнулась дугой и вскрикнула, жаждая большего. – Нокс!

– Попробуй себя на вкус.

Палец толкнулся мне в рот, и я вонзила в него зубы, непокорно усмехаясь тому, как взгляд Нокса устремился на стекающую по моему подбородку струйку крови.

Нокс хищно улыбнулся, опускаясь рядом с кроватью на колени. Затем раздвинул мне ноги, глубоко вздохнул и, подавшись вперед, слизнул с подбородка кровь, прежде чем нависнуть над лицом.

– Отпусти, – его язык прошелся по моим губам, и я застонала, подчиняясь.

Удерживая мою руку, Нокс начисто облизнул мой палец и провел языком по ранке. Затем, наклонившись, поцеловал отмеченное упавшей капелькой крови место в вырезе ночной рубашки.

– Ты больше никогда не причинишь себе вреда, – хрипло прошептал Нокс и, отстранившись, хмуро на меня воззрился. – А теперь, раз уж мы тут с тобой одни: где, блядь, Амара?

– Что? – в моем взгляде вспыхнуло замешательство, и я покачала головой.

Нокс пристально всмотрелся мне в глаза и повторил вопрос. Кожа, где было нанесено его имя, вспыхнула огнем. Я зашипела, открыла было рот, чтобы послать Нокса на хрен, но ничего не вышло. Вместо этого тело отозвалось на боль – я застонала, а потом дернулась от удовольствия. Нокс, прищурившись, мельком бросил взгляд между моих ног, после чего медленно поднял его обратно к лицу.

– Я не знаю, где она, – честно ответила я; все равно не сомневалась, что с татуировкой его имени не смогу солгать.

– Кто был ее любовником?

– Кевин Кляйн, но и близко не тот самый. Еще был Гарри, но недолго…

– Кто был ее любовником в Девяти мирах?

– Не знаю, – я закрыла глаза. – Ни хера я не знаю, кто он. Только что она постоянно из-за него туда возвращалась.

– Думаешь, она помогла ему пробраться в этот мир? – Нокс встал, оглядывая мою опрятную комнату, и снова вперил в меня проницательный взор.

– Нет, Амара для такого слишком слаба.

– Ведьмы из рода Гекаты не бывают слабыми.

Нокс взял фотографию Амары и меня, которую Аврора сделала вскоре после того, как мать попыталась меня утопить. На снимке я не улыбалась. Я тогда даже ни с кем толком не встречалась взглядом. Сестра обнимала меня так, словно могла спасти от боли, которую причинил покрытый болиголовом клинок, если б только дала мне достаточно любви.

– Понравилась вчерашняя ночь? – поинтересовался Нокс; самоуверенный тон тут же подействовал мне на нервы, на которых мерзавец и без того играл.

– Ни капельки, мудила, – ухмыльнулась я, и он медленно повернулся.

Я впечатала ему кулаком в нос и расплылась в улыбке, услышав в тишине спальни приятный хруст.

Нокс мгновенно меня подхватил и швырнул на пол, сжал мне горло ладонью, перекрывая кислород. Навис, роняя мне на лицо капли крови. Растянул губы в ледяной улыбке, пока я безуспешно силилась снять с себя его пальцы.

– Это что, нахер, было?

Он все же слегка разжал хватку, чтобы дать мне глотнуть воздуха для ответа. Руку при этом он не убрал, хотя было вполне достаточно придавившего меня веса.

– Не смей заставлять меня себя трогать, чтобы что-то там доказать, козлина, – выдавила я.

Нокс ухмыльнулся, глядя, как я бьюсь под его внушительной тушей.

– Я не чья-нибудь сучка, Нокс. Даже не твоя. Я лучше твое имя на хрен с плотью вырежу и попытаю счастья с остальными, чем позволю еще хоть раз себя так использовать.

Его большой палец невесомо коснулся бешено бьющегося у меня на шее пульса. Нокс склонился еще ближе, и я отвернулась, уставилась на коробку под кроватью. Ощутила, как Нокс повторил мое движение. Повернула голову обратно и нежно впилась в его губы, прикусывая нижнюю, а потом отпустила, ощутив вибрацию громкого рычания.

Столь простое действие – и меня словно ударило взрывной волной, заставляя глаза округлиться от ужаса. Нокс вновь сжал пальцы сильнее, улыбнулся. Я ненавидела то, как он вызвал у меня желания на физическом уровне, и что еще хуже – к нему влекло нечто более глубинное, ту часть меня, что не была ведьмой. Он словно притягивал меня, не прилагая никаких усилий, и мы оба все отрицали. Или это я одна такая… но тем не менее рядом со мной у него постоянно вставало, а это что-то да значит.

– Неплохо, Арья. Что ты там увидела? – Нокс потерся носом о мою щеку, наблюдая мои потуги бороться с его влиянием.

– Иди к черту… тайную коробку с письмами, – я сердито уставилась на Нокса, он провел языком по моим губам, отвечая жарким взглядом.

Нокс опустил голову, заглядывая под кровать; мои губы коснулись его уха, волосы защекотали кончик носа.

– Ненавижу, блядь, – буркнула я едва слышно, и все-таки он уловил.

– Хорошо, – отозвался Нокс и слез, чтобы достать коробку.

Сняв крышку, он заглянул внутрь и достал записку. Я с трудом поднялась на ноги.

Арья, моя