Рассказы и повести - Анатолий Безуглов

– Неспокойно на душе… Зря мы не все деньги сняли с книжки. Может, завтра снимешь остальные?

– А зачем?

– Да все может быть… Вон у Николая описали все имущество, арестовали счет в сберкассе…

Николай, приятель Татаринова, работал где-то по снабжению. Недавно его взяли под стражу в связи с обвинением в хищении.

– Ладно, не заводи себя, не настраивай,– со вздохом сказала Татаринова.– Давай лучше подумаем, что подарить Стелле на день рождения. Надеюсь, ты не забыл? Послезавтра нас ждут.

– А знаешь, Веруша, я действительно забыл,– признался Игорь Алексеевич.– Хорошо, что напомнила… Ничего удивительного, если голова забита другим…

– Все! – решительно заявила жена.– Я уже не могу слышать! Забудь о работе! Ты дома, рядом – любимая жена… Ведь любимая, не так ли?

– Так, Веруша, так,– немного смягчился Игорь Алексеевич.

– Вот и отлично,– обрадованно произнесла Вера Борисовна.– Да и нужно наконец решить, дадим мы Ирочке на «мерседес»? Она говорит, что ее Володя спит и видит себя за рулем «мерседеса»…

– Ну и зятья нынче пошли,– покачал головой Татаринов.– «Жигули» их уже не устраивают…

– Игорек, ну ты же знаешь, что у Иры с Владимиром не все гладко…

– И «мерседес» решит все их трудности? – съехидничал Татаринов.

У младшей дочери в самом деле были проблемы в семье. Ира ходила в любимцах у Татаринова, и он очень переживал ее неурядицы.

– Я не знаю, решит или не решит,– сказала Вера Борисовна,– но мне бы не хотелось огорчать девочку отказом…

– Но ведь это бешеные деньги! – воскликнул Игорь Алексеевич.

– Не такие уж бешеные,– возразила супруга.– Тем более Владимир продаст свой «жигуленок». Покупатель уже есть… Ну так как? Могу я сказать Ире? Понимаешь, «мерседес» может уплыть. На него и так многие зарятся.

Татаринов помолчал, подумал.

– Ладно,– наконец согласился он после мучительных колебаний.

Вера Борисовна тут же позвонила младшей дочери и сообщила ей радостную новость.

Потом супруги Татариновы обсудили, с каким подарком они отправятся на день рождения к старшей дочери, Стелле.

У Веры Борисовны отлегло от сердца: разговоры о детях, кажется, отвлекли мужа от мрачных мыслей.

И все же в эту ночь Игорь Алексеевич долго не мог успокоиться. Встал, наглотался снотворного и только тогда захрапел.

«Ничего, просто у него дурное настроение»,– решила Татаринова.

Бывало и раньше: Игоря Алексеевича вдруг ни с того ни с сего начинали мучить непонятные страхи. Потом, глядишь, все как рукой снимало, и ходил ее муженек веселый, бодрый, радовался жизни.

Засыпала Вера Борисовна в радужных мечтах о том, как зять будет катать ее на роскошной иностранной машине. На зависть друзьям и соседям.

На следующий день, а это было 11 декабря, муж утром отправился на работу, все еще не в очень хорошем настроении, но и не такой грустный, как накануне.

Потом пришли обе дочери. Ира – чтобы похвастаться австрийскими сапогами, Стелла – обсудить праздничный стол по случаю рождения. Вера Борисовна была в семье непререкаемым кулинарным авторитетом. Она сварила своим дочерям кофе, подала к нему домашнее печенье и шоколадные конфеты. За кофе и разговорами время летело незаметно.

– Я бы на твоем месте меньше увлекалась сладким,– пожурила Вера Борисовна старшую дочь.

Стелла уже начала заметно полнеть.

– Пожалела, да? – со смехом ответила Стелла.

– Глупая, ешь сколько хочешь… Боюсь только: станешь толстой – муж разлюбит.

– Мой – никогда!

Стелла жила с супругом, как говорится, душа в душу.

Речь зашла об отце. Мать пожаловалась, что Игорь Алексеевич последнее время неважно выглядит, плохо спит.

– Ну, это можно поправить,– сказала Ира.– У Володи есть знакомый врач. Лечит акупунктурой. Прямо чудеса творит…

– Чем-чем? – не поняла Вера Борисовна.

– Акупунктурой, то есть иглоукалыванием,– пояснила дочь.– Ездил практиковаться в Монголию и Японию… Несколько сеансов – любую болезнь как рукой снимет.

– Это не опасно? – спросила Татаринова.

– Да что ты, мамочка! Не опаснее УВЧ…

– А по-моему,– вмешалась старшая дочь,– папе лучше обратиться к экстрасенсу… Могу устроить.

– Господи,– удивилась Вера Борисовна,– а это еще что?

– Ну, мама, я просто поражаюсь! – всплеснула руками Стелла.– Не знать, что такое экстрасенс! Сейчас даже дети в школе и те…

– Просвети…

– Понимаешь, это что-то вроде гипноза…

– Вовсе нет,– возразила Ира.– Принцип другой… Гипноз – это когда действуют внушением. А экстрасенс – своими биотоками…

Обе дочери пытались разъяснить матери, но та ничего не поняла.

Беседу прервал звонок в дверь. Открывать пошла Ира.

– Мама, там тебя спрашивает какая-то странная женщина,– сообщила она, вернувшись.

– А что ей нужно? – спросила Татаринова.

– Говорит, что скажет тебе лично.

Эту женщину Вера Борисовна видела впервые. Лет сорока пяти, невысокая, худенькая. Вид у нее был взволнованный.

– Я с работы Игоря Алексеевича,– сказала она почти шепотом.– Бухгалтер… Он просил зайти к вам… Кто у вас дома?

– Мои дочки,– ответила Татаринова.

Поведение женщины беспокоило ее все больше.

– Понимаете… В общем, Игорь Алексеевич передал…– Женщина оглянулась по сторонам.– Короче, я должна вам сообщить… Давайте пройдем в квартиру, а то здесь могут… Ну, сами понимаете…

У Веры Борисовны заныло в груди. Она вспомнила настроение мужа в последнее время, а особенно – вчерашний с ним разговор.

– Да-да, проходите,– пригласила Татаринова женщину.– Поговорим в комнате.

– Нет-нет,– поспешно сказала пришедшая, увидев в комнате Иру и Стеллу.– Где-нибудь наедине…

Кухню она отвергла, спальню – тоже.

– Лучше в ванной,– предложила женщина.

Вконец встревоженная Вера Борисовна покорно двинулась в ванную комнату.

Посетительница прикрыла за собой дверь и пустила из крана воду.

– Срочно соберите все ценности и деньги,– сказала она Татариновой.– Только ценности и деньги… Так просил передать вам Игорь Алексеевич… И унесите их из дома. Спрячьте так, чтобы…

– Боже мой! – вконец перепугалась Вера Борисовна.– Что случилось?

– ОБХСС! – сказала женщина.– Сейчас они шуруют в мастерской. Закрыли цех… С минуты на минуту могут нагрянуть сюда… Как мне удалось незаметно уйти с работы, сама поражаюсь…

У Татариновой помутилось в глазах. А в голове билось: «Недаром Игорь предчувствовал… А может, не все говорил?… Господи, неужели?… Сейчас явятся с обыском и все отберут… Нет! Только не это!»

– Куда же нести? – скорее для себя, вслух произнесла Вера Борисовна.

– У вас есть надежные люди? – в свою очередь спросила посетительница.– Знакомые или дальние родственники?

– Надо посоветоваться с Игорем Алексеевичем,– взялась за ручку двери Татаринова.– Позвоню…

– Да вы что! – выпучила глаза женщина.– Какой совет? Его не подпустят к телефону… Неужели вы не понимаете?

– Да, да, да,– сокрушенно произнесла Вера Борисовна.– Игорь предупреждал меня, чтобы я по телефону была осторожна…

– Вот видите… Ну, я пошла… А вы не теряйте ни минуты…

Татаринова проводила женщину до входной двери. А когда зашла в комнату, дочери чуть ли не в один голос спросили:

– Что случилось, мама?

На Вере Борисовне, что говорится, не было лица.

– Беда, доченьки… Выручайте…

И она коротко рассказала, какую только что узнала новость.

– Я знаю, куда нести,– заявила Стелла.

Если ее сестра Ира тоже страшно перепугалась и находилась, можно сказать, в шоке, то Стелла не растерялась.

– У мужа есть приятель,– пояснила она.– Художник. Парень не от мира сего… Не будет ничего расспрашивать… У него есть дача, ну, что-то вроде мастерской… Главвное, за городом… Милиции и в голову не придет искать у него…

На том и порешили.

– И все же,– сказала Стелла,– надо связаться с папой.

Она сняла телефонную трубку.

– Ты что! – в ужасе замахала на нее руками мать.

– Я ничего не буду говорить прямо,– успокоила Веру Борисовну дочь.– Может, отец сам догадается, что и как сообщить…

Она решительно набрала номер мастерской. Ответила женщина.

– Игоря Алексеевича можно? – попросила Стелла.

– Нет его! – грубо ответили на том конце провода, и в трубке послышались короткие гудки.

Деньги и ценности складывали в сумку младшей дочери.

Вера Борисовна достала из дивана пачки с крупными купюрами – всего 23 тысячи рублей. Затем стала доставать из трельяжа драгоценности: двое золотых часов с браслетами стоимостью 1700 рублей, три мужских перстня (тоже из золота) на сумму в 2100 рублей, три золотых кольца с бриллиантами – более 5 тысяч рублей, золотые царские червонцы.