Литовский узник. Из воспоминаний родственников - Андрей Львович Меркулов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы молчали, безнадежно поглядывая друг на друга – какой же родственник поедет из обжитой городской квартиры с нормальными условиями жизни в захолустный хутор на краю поселка, где эти условия еще надо создавать нелегким ежедневным трудом.
– Владаса надо женить, – вдруг сказал твердо, как отрезал, Алекс, – немедленно, – он улыбнулся шутливо, – двадцать третий год пошел, самый раз, парень деловой, образованный, любая пойдет, главное – чтобы работящая была, как наша Броня.
Как только он это сказал, все зашевелились: кто заулыбался, кто, наоборот – задумался.
Затянувшееся молчание прервала Броня:
– Избрать супруга – судьбу свою – не на собраниях решается, а в сердцах, тем более для нашего любимого братика. Я думаю, он сам найдет, кто ему нужен, и мы можем только предложить, все девушки в округе нам знакомы.
Всегда обычно молчаливая, сидевшая на лавке у окна наша мать вдруг сказала с заметным волнением в голосе:
– Мы все переживаем за нашего мальчика, больше всего мое сердце болит за него, за его счастье, и решать должен он сам, а не мы, а наш долг – уберечь его от ошибки. Да и к чему вдруг эта спешка. Загорелась. Придет время, и все само образуется. То, что у нас сейчас – как-нибудь переживем, не такое переживали.
Отец всегда, когда говорила мать, слушал ее внимательно, и когда она закончила, добавил:
– Должен вам признаться – уже думал об этом. Согласен с нашей матерью и с Броней. Конечно, это личное дело человека, его души, сердца. Но, возможно, и наш жизненный опыт не будет лишним. Хочу предложить одну девушку – хозяйственная, приветливая— Дину Мартинас – дочь нашего фельдшера. Семья эта всем хорошо знакома, и я бывал у них в доме не один раз, разговаривал и с Диной, она мне понравилась. Предлагаю присмотреться поближе.
– Конечно, она с тобой уважительно разговаривала, как же иначе, с тобой все говорят уважительно, – в голосе Брони звучали нотки настороженности, – я давно и неплохо ее знаю, всем хороша девушка – симпатичная, в хозяйстве все знает, умеет, не бездельничает, семья у них нормальная. Но скромности в ней немного. Я несколько раз наблюдала ее поведение среди своих сверстников. Они все небольшого образования, равного положения, но Дина часто выказывает свое превосходство над подружками – что она больше знает и умеет. Я думаю, это черта неприличная; может, она со временем уйдет, не знаю.
– Не опасайся, дочка, чаще всего такое поведение – издержки молодости, а не черта характера, – объяснил отец, – тем более у девушек, когда она выходит замуж и любит мужа. Помнишь, как я тебя напутствовал? «Чти, уважай и люби мужа, и будь ему покорна, помни, что он глава в доме, а не ты, и во всем его слушайся». Только в этом случае в семье будет покой и порядок, – отец помолчал, добавил: – тем более с нашим Владасом, единственным в нашем колхозе человеком с высшим образованием – таким мужем жена будет гордиться.
Отец с хитроватой улыбкой обернулся ко мне:
– Ну а ты, именинник, что думаешь о наших пожеланиях, может, у тебя на примете уже есть прекрасная незнакомка – село наше большое, красавицы водятся и на другом краю.
Пока шло обсуждение моей женитьбы, я думал и спрашивал себя, что для меня теперь важнее – скороспелая женитьба с ее неопределенностями, но с существенной помощью нашим женщинам, или учеба и подготовка к должности председателя колхоза, возможности занять которую были у меня основательные – отец был в этом уверен; ему шел шестидесятый год, и уездное начальство оставляло его председателем еще на год-два.
– Время «недорослей» прошло, – сказал я, – помнится, на семейном совете Митрофан выразил желание поскорее жениться, а учиться он не хотел. В наше время все наоборот – необходимо сначала выучиться какому-то ремеслу, создать условия для будущей семьи, тогда и жениться. Мне многому надо еще научиться, не только ввести хозяйство, но и управлять людьми, как это делает отец, и я надеюсь, что он найдет возможности научить меня этой мудрости.
Я уверен – та семья успешна и прочна, если в ней живет любовь и забота всех о каждом, поэтому я выбираю теперь женитьбу, тем более что за это – большинство. Только пожелание Алекса выполнить невозможно ввиду полного отсутствия претендентки на звание жены. Отцу я обещаю поближе познакомиться с Диной Мартинас.
Прослушав мою речь, отец с довольным видом встал со скамьи, подошел и обнял меня.
– Никогда в тебе не сомневался. Ты решил благородно, как зрелый ответственный муж. Спасибо.
Глава 13
В ту ночь я долго не мог уснуть. Мое желание пройти курсы повышения квалификации руководящего состава, куда я мог бы попасть, переносилось в будущее. Передо мной встала необычная и довольно затруднительная проблема – в недолгое время отыскать себе жену, непременно хозяйственную и желательно с присутствием обоюдной любви. Задача, прямо скажем, почти невыполнимая. Действовать самому при полном отсутствии свободного времени бесполезно, а поручить кому-то такое специфическое дело также безнадежно.
Решил начать с предложенной кандидатуры, стал вспоминать Дину Мартинас. Если о ней хорошего мнения отец и сестра, – думал я, – то это уже неплохо. Она еще школьницей была, когда мы познакомились – зимой, Масленицу праздновали. Катались с крутой горы к реке за селом. У меня были прочные двухместный санки с металлическими полозьями; они и теперь стоят во дворе, иногда на них что-то возим.
Помню, стоял я тогда на горе, выжидал, чтобы последний ездок уехал подальше и не было столкновения с моими быстроходными санками. Идет девушка – молодая, быстроглазая; пригласил ее прокатиться. Она села на санки впереди, вытянула ноги и уцепилась крепко за края. Я разбежался, и мы помчались. Воздух морозный свищет в ушах, шипит снег под полозьями, вибрируют санки. Я крепко держу их за края. Пролетели весь уклон, выскочили на ровное, санки чиркнули по какой-то ледяной кочке, их развернуло, и мы оказались в сугробе. Я поднялся, Дина сидела рядом, ее большие глаза на запорошенном снегом лице восторженно смотрели на меня:
– Ну ты мастер ездить, и кочку нашел подходящую, – ее глаза смеялись.
Я сдернул с ее руки мягкую рукавичку, вывернул ее и чистой стороной смахнул снег с ее лица. На свежем юном лице с румяными полными щечками и чистым лбом блестели и светились
