Сокровища наместника - Алекс Орлов

— И то верно, давай я солью, вода-то осталась.

Спустя полчаса, умытые, побритые и освеженные глиной с горькими травами, они вышли из гостиницы и, осмотревшись, направились по улице в сторону лавки господина Бомура, поскольку положение солнца указывало на приближавшееся обеденное время.

Вокруг ходили люди, проезжали подводы, пробегали бродячие собаки, и все происходило как обычно, но Мартин с Ронни знали, что в любой момент из-за угла или из-за медленно ползущего воза с поклажей мог выскочить вор с кинжалом, и об этом следовало помнить.

44

Прихода Мартина ждали, на крыльце лавки дежурил вчерашний знакомый Самюэль — служащий лавочника Бомура.

— Добрый день, господин Мартин. Хозяин с партнерами уже ждут вас.

— Добрый день. Так мы можем пройти?

— А этот человек с вами — он кто?

— Это мой помощник в деле, которое мы обсуждали с вашим хозяином, одному мне будет трудно справиться.

— Ну, если он тоже по делу — проходите.

— Робею я, — прошептал в коридоре Ронни.

— Да ладно, — усмехнулся Мартин.

— Правда робею, это же не кошелек сдернуть, тут дело серьезное. Разговоры требуются, то да се.

— Никаких разговоров, сиди и молчи с важным видом. Если что нужно говорить, я сам скажу.

— Это хорошо, — облегченно вздохнул Ронни. В этот момент Самюэль открыл перед ними дверь, и Мартин с Ронни вошли в просторную комнату с креслами и диваном, а не в ту, где Мартин разговаривал с Бомуром прошлый раз.

— Добрый день, господин Мартин, — вышел навстречу хозяин и пожал ему руку. — А кого вы привели к нам?

— Это мой помощник Ронни.

— Здравствуй, Ронни, — сказал Бомур, пожимая молодому человеку руку и внимательно его оглядывая. — Он из вашего цеха, насколько я понимаю?

— От вас ничего не скроешь, господин Борн. Он из бывшего нашего с ним цеха.

— Очень хорошо, а вот это мои партнеры.

Бомур повернулся к дивану, указывая на двух сидящих рядом заречных. Они были широки в плечах, с подстриженными бородами и имели лохматые брови, из-под которых выглядывали, как разбойники из кустов.

Заречные не спешили подавать руки и даже подниматься с дивана и пока лишь наблюдали, внимательно изучая Мартина и его спутника.

— Тинлуб и Ламтотул, — продолжал Бомур. — В городе они известные ювелиры, занимаются торговлей в Лиссабоне и его пригороде. У них восемь лавок и заказы от всех главных лиц в городе и даже от самого наместника.

— Даже от самого наместника, — повторил один из заречных и со значением поднял вверх палец, унизанный перстнями.

— Присаживайтесь, — предложил Бомур, указывая на крепкие простые стулья. — Сначала поговорим, а потом будем обедать. Вы не против?

— Мы не против, господин Бомур, — ответил Мартин, а Ронни, как и было договорено, промолчал. Он интуитивно повторял манеру заречных и молча их разглядывал.

Гости сели и придвинулись к столу. Мартин положил руки на столешницу, и Ронни сделал так же, а лавочник Бомур занял место во главе стола, принимая на себя роль посредника.

— Господа Тинлуб и Ламтотул хотят предложить вам работу. Пока разовую, — сказал Бомур, и оба заречных утвердительно кивнули.

— Они собираются перевезти казну в другой город — в Пронсвилль, и им нужны люди, которые, хорошо зная воровские привычки, будут прокладывать путь.

Заречные снова кивнули.

— Что вы на это скажете?

— Это предлежание кажется мне подходящим, — ответил Мартин, стараясь выглядеть спокойным.

— Хорошо. Какую плату вы потребуете за вашу работу?

— Мы не собираемся ничего требовать, — сказал Мартин и выдержал паузу, в течение которой Тинлуб и Ламтотул задвигали бровями и зашевелились, как птицы на ветке. — Мы предоставляем этим уважаемым господам самим определить наше вознаграждение.

Бомур покосился на партнеров, те выразительно посмотрели на него.

— Это очень необычный подход, у нас так не делают.

— А как же у вас делают, господин Бомур?

— Вы должны назвать свою цену, Тинлуб и Ламтотул назовут свою, и вы станете торговаться. В конце концов появится правильная цена.

— Я понимаю, что у вас так принято, господин Бомур, однако мы не принадлежим к миру торговцев, мы бывшие воры — именно этим мы вам и можем пригодиться, а у воров торговаться не принято. Но если вашим партнерам сейчас неловко называть цену нашего жалованья, мы не напираем — пусть подумают, хоть и до самого Пронсвилля, а перед походом лишь выдадут нам небольшой аванс.

Бомур посмотрел на партнеров, и те кивнули, это им подходило.

— Ну, вот и отлично. Теперь перейдем к деталям. Знаете ли вы дорогу до Пронсвилля?

— Я хорошо знал дорогу до Пронсвилля, но это было двадцать лет назад.

— Я хорошо знаю эту дорогу, — подал голос Ронни. — Особенно хорошо — до Ринстоля. За прошлый год три раза чапал.

Бомур снова посмотрел на партнеров, и те кивнули.

— А могу я задать вопрос? — спросил Мартин.

— Конечно.

— А почему ваши партнеры вот так сразу решили довериться бывшему вору и тюремному узнику?

— Ну не сразу. Во-первых, я подробно рассказал им о нашей встрече, и во-вторых, нам удалось выяснить, что вы тот, за кого себя выдаете, и что вас отпустили из страшной тюрьмы распоряжением самого наместника, а это, знаете ли, наилучшая рекомендация.

Тинлуб и Ламтотул снова кивнули.

— Тогда еще один вопрос. Сколько будет возов, сколько охраны и кто эти охранники?

Бомур снова посмотрел на своих партнеров, однако в этот раз они не пошевелились.

— Ага, — сказал тот. — Точно пока сказать не могу, господин Мартин. Но возов будет несколько, охраны будет достаточно и людей не будет вовсе, только заречный народ.

— А как они будут вооружены?

— Хорошо будут вооружены.

— Вы не хотите ничего говорить, чтобы сохранить все это в тайне до отправления? — спросил Мартин, и тут оба заречных кивнули.

— Еще один вопрос — чем будут запряжены возы? Я слышал, что у заречных непростые отношения с лошадьми.

Тут Тинлуб и Ламтотул переглянулись между собой.

— Вы, Мартин, можете говорить нам — гномы, — сказал один из них — Тинлуб или Ламтотул. Мартин еще не знал, кто из них кто.

— Но я слышал, что…

— Да, мы не любим, когда незнакомые люди говорят «гном». Или того хуже — уродливые монгийцы говорят «гном». Но вы можете говорить «гном», и мы не обидимся. Вас освободил сам наместник.

— Сам наместник, — повторил второй гном-ювелир. — Но ваш молодой помощник говорить «гном» не может. Он должен говорить «заречный».

— Да, он должен говорить так, — подтвердил первый гном. — Пока мы не узнаем о нем больше.