Не влюблены - Эли Хейзелвуд

подпрыгнула ее грудь, вероятно, будет считаться переломным моментом в его сексуальной истории. – Они странно асимметричны. Я имею в виду верхнюю и нижнюю, – ее голос звучал спокойно, но в нем слышалось нетерпение. – Хочешь, чтобы я сделала тебе минет? – прямо предложила она.

Его мышцы, нервные окончания, вся костная структура тела напряглись и потянулись к ней.

– Ты бы этого хотела? – спросил он.

Она кивнула без колебаний. Эли едва мог осознать это.

– Я не думаю, что это хорошая идея, – сказал он, в конце концов. – Не в этот раз.

– Другого раза не будет, – напомнила Рута.

Грани его возбуждения обострились. Эли стиснул зубы, прежде чем выдавить улыбку.

– Если это мой единственный шанс, тогда я хочу, чтобы ты у меня отсосала. – Они были так чертовски вежливы, начиная с его прагматичного тона и заканчивая ее едва заметным кивком.

Рута быстро и умело расстегнула его ремень, верхнюю пуговицу на брюках, а затем начала опускаться на колени, чтобы...

– Подожди, – остановил ее Эли.

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, и импульс отнести ее к нему домой и держать там месяцами или до тех пор, пока не закончится эта неразбериха с «Клайн», что бы ни случилось раньше, был настолько ошеломляющим, что ему пришлось сознательно себя притормозить.

Подхватив под плечи, он поднял Руту на ноги.

– Я должен рассказать тебе историю. Одну из наших.

Ужасную, он имел в виду. Постыдную и доселе никому не ведомую.

Рута приоткрыла губы и кивнула.

– Мой первый раз был со школьной подружкой. Я был без ума от нее. Мы были вместе два года, и, клянусь богом, я был готов жениться на ней. И вот однажды, когда ее родители уехали, я неожиданно зашел к ней домой и застукал, как она трахается с кем-то другим, – он сглотнул. – С моим товарищем по команде. Оказалось, что она изменяла мне с ним несколько месяцев. В итоге они поженились, родили детей. Думаю, они счастливы.

В голубых глазах Ру не было жалости, только молчаливое признание того, что она услышала его. Точно так же, как он слышал ее. Именно то, что им было нужно.

Эли прижал ее к себе, провел пальцами по волосам и поцеловал так же страстно, как прошлым вечером. За исключением того, что на этот раз Рута была полностью голой, а он – полностью одет. Его мозг работал не в полную силу, память была в лучшем случае туманной, но это вполне могло стать самым эротичным моментом за всю его взрослую жизнь.

«Невероятно», – подумал он, чуть отстраняясь, и глядя, как ее грудь прижимается к его рубашке. Он уже запыхался, а член готов был пробиться через ширинку джинсов.

– Теперь можешь отсосать у меня, – сказал он.

Рута грациозно опустилась на колени. Расстегнула его брюки и вынула член из боксеров. Ее руки были одновременно мягкими и мозолистыми. Дыхание обжигало кожу.

– Остановись, – приказал он, запаниковав.

Она отстранилась, озадаченно нахмурившись и спросила:

– Ты ведь делал это раньше, верно?

Он рассмеялся. Боже, он рехнется из-за нее.

– Я забыл спросить, не хочешь ли ты воспользоваться презервативом.

Она поморщилась.

– Я ненавижу вкус, а ты отправил результаты анализов на ЗППП через приложение. Но если предпочитаешь...

– Нет. Точно нет.

Затем ее губы оказались на нем, и Эли медленно умирал. Тепло, влажно, мучительно медленно, что было одновременно знакомо и совершенно ново. Он был убежден, что кто-то подсыпал в его пиво большую дозу сильнодействующего наркотика. Только это могло объяснить его подгибающиеся колени и усиливающееся покалывание в основании позвоночника.

Он закрыл глаза и запрокинул голову, просто чувствовал, как Рута пальцами обхватывают основание его члена, кружит языком вокруг головки… и вдруг тепло пропало.

– Ты даже не смотришь. – Рута проложила дорожку из легких поцелуев по всей длине члена, чуть задевая его зубами. Костяшки ее пальцев коснулись яичек, и… он едва не кончил. – После всех этих разговоров о моем рте. Я не совсем понимаю...

Эли искал ту часть себя, которая знала, что лучше не кончать женщине в рот через двадцать секунд после начала минета, затем ухватился за нее и попятился, отступая от оргазма.

– Дай мне секунду.

– Конечно.

Она ждала, и мгновение спустя он мог опустить голову и открыть глаза, не смущаясь.

– Ладно, – сказал он.

– Продолжаю?

Он кивнул и на этот раз наблюдал за ее пухлыми губами и всем остальным: за темными кудрями, покрывающими ее плечи, за розовыми кончиками сосков, как они становятся твердыми и набухшими, за теплой голубизной ее глаз, когда они встречались с его взглядом. Ее слегка согнутая спина. Ее поза одновременно раболепная и вызывающая, и в его затуманенном удовольствием мозгу, родилась фантазия о мире, в которой Рута отдала ему контроль и власть делать с ней все, что он захочет.

Эли рассмеялся и погладил ее по щеке, пытаясь вспомнить, когда в последний раз кто-то делал ему минет. Может быть, в начале года в Сиэтле. Или в Чикаго? Нет, не так давно. Это было так непристойно приятно? Чувствовал ли он когда-нибудь нечто подобное? Он хотел, чтобы это длилось вечно. Он хотел прикоснуться к Руте еще немного. Он хотел трахнуть ее сиськи, но для этого ей пришлось бы прекратить то, что она делала.

– Блядь, но ты так чертовски хорошо выглядишь с моим членом у себя во рту. Ты так же хороша в этом, как и во всем остальном, – пробормотал Эли, и мурлыкающий звук, который Рута издала, прежде чем медленно лизнуть его яички, подсказал, что она приняла это за комплимент. Она не могла взять в рот весь член целиком, но храбро старалась, и это было чертовски горячо. Никаких причудливых трюков, только энтузиазм и тот факт, что это была Рута. И ему нравилось – нет, он, черт возьми, любил, что в это же время она трогала себя между ног.

– Тебе это нравится? – спросил он с искренним любопытством.

Рута выпустила его член изо рта с хлюпающим звуком, эхо которого будет преследовать его на смертном одре.

– Ты имеешь в виду, нравится ли мне сосать член вообще? Или нравится сосать твой?

Если бы за лучший минет присуждалась награда, он бы номинировал Руту. Черт, нет, он сохранит ее в секрете. Не желая делиться ни с