Вселённый - Джеймс Патрик Хоган

движение стало жестче и медленнее, и Thrax пришлось сильнее надавить на стержень, чтобы он продолжал двигаться. «Он начинает заедать», — сказал он. «Я чувствую это».

«Хм». Далгрен наклонился, чтобы посмотреть на горизонтальные направляющие. «Ага, да, я думаю, я понимаю, почему. Главная направляющая расширяется и начинает заедать». Он вздохнул и сел на табурет. «Я не уверен, как мы это обойдем. Возможно, понадобится дополнительная компенсирующая прокладка».

Каждая решенная проблема, казалось, привносила новое осложнение. Они отрегулировали устройство для правильной работы рано утром, но по мере того, как мир сжимался с востока на запад под воздействием Граха, размеры механизма изменились. Автоматически Тракс начал мысленно составлять молитву Гралту. Затем он одернул себя, вспомнив, что это были старые методы, которые нужно было решительно отбросить, если новые когда-либо должны были быть поняты. В то же время он почувствовал внутренний укол дискомфорта от такого вызова всем его годам обусловленности.

Словно вторя его сомнениям, из дверного проема раздался обвиняющий голос. «Колдуны! Богохульство! Эти вещи принадлежат к высшему царству. Они не предназначены для вмешательства здесь, в мире Варота. Вот почему силы слабеют. Так же, как вы отказываетесь от веры, так и боги отказываются от нас».

Это был Кейало, приемный сын Далгрена и тети Тракса, Йонель. Он был на пару лет старше Тракса и возмущался вторжением Тракса в дом с тех пор, как его собственная семья была потеряна, когда Вандрос, бог подземного мира, чья кровь текла как реки света, наказал дертелианцев, поглотив пять деревень в огненном озере.

«Никто не может быть уверен в этом, Кейало», — ответил Далгрен. Его голос был резким. Кейало никогда не выражал благодарности за то, что его приняли, и между ними обоими не было особой симпатии. Тот факт, что он вообще спустился в подвал, указывал на то, что он собирался устроить неприятности.

«Жрецы знают!» — возразил Кейало. «Боги подвергают нас испытанию. И мы все будем судимы по неудачам тех, кто отрицает их, таких как ты».

«Умилостивить богов, разгневать богов…» Далгрен покачал головой. «Я начинаю подозревать, что все это в голове. Мир живет по своим собственным правилам, и то, что мы думаем, на что они влияют, — это все наше воображение. Когда кто-нибудь когда-нибудь…»

Без предупреждения Кейало шагнул вперед и вытянул руку, словно Мастер, бросающий огненный болт, указывая на механизм на плите. Кончик его пальца на мгновение распух и слабо засветился — большинство людей могли бы этого добиться — а затем вернулся в нормальное состояние, не разрядившись. Кейало уставился на него с гневом и удивленным разочарованием.

Возможно, он думал, что сосредоточенный момент веры и воли побудит бога проявить к нему благосклонность.

Проблема Кейало была в том, что он был ленивым. Он тусовался с учениками и Мастерами, иногда посещал церемонии и даже несколько уроков, время от времени; но он никогда не смог бы собраться с силами и дисциплиной, чтобы вступить в один из орденов и обучиться на адепта. Возможно, именно поэтому он так завидовал Траксу, в котором, как он знал, был потенциал. Но в глазах Кейало Тракс не только злоупотреблял своими способностями, но и, что еще хуже, направлял их на ересь.

«Мы заняты», — сказал Далгрен напряженным голосом. «Твои слова здесь напрасны, Кейало. Оставь нас в покое».

«Такие, как ты, несут всем нам разрушение», — прошипел Кейало. Затем, побледнев от ярости, он повернулся и вышел из комнаты.

Далгрен взял стержни и молча повел устройство обратно по плите, пока настроение не прояснилось. «Говорят, в Гиперии есть устройства, которые движутся сами по себе», — рассеянно пробормотал он. «Представь себе, Тракс, колесницу без дродза. Интересно, какая форма тяги могла бы ее двигать?»

«Говорят, есть и летающие устройства», — заметил Тракс, его голос отражал очевидную невозможность такого представления. «Истории становятся преувеличенными от рассказов и пересказов».

Но выражение лица Далгрена оставалось серьезным. «А почему бы и нет?» — спросил он. «Это просто подразумевает тот же способ смотреть на вещи: вместо того, чтобы делать поспешный вывод, что это не может работать, потому что, попробуйте сказать, это могло бы работать… Вам нужно только открыть глаза, чтобы увидеть, что мир полон животных, которые движутся сами по себе, и существ, которые летают. Если мы можем заставить другие объекты делать то, что они делают, то почему бы им не вести себя так же?»

Тракс кивнул, но выражение его лица осталось неубежденным. «Может быть, я поверю, когда увижу экипаж без дродз», — сказал он. «Знаешь, дядя, меня не удивит, если ты начнешь говорить о вращающихся предметах».

Далгрен отпустил стержни и выпрямился. «Вращающиеся предметы?» — повторил он. «Теперь ты становишься фантазеркой. Я даже не мог представить, как начать».

Тракс уставился на кусочек неба, видимый через верх подвального окна. «Это те же самые провидцы, которые говорят о них», — указал он.

«Ах да. Но если это правда, то это то, что может существовать только в Гиперии. Наши животные доказывают, что по крайней мере концепции движущихся и летающих объектов возможны в Вароте. Прецеденты существуют. Но у нас нет прецедента для того, о чем вы говорите. Если это вообще возможно, само пространство должно отличаться от того, что мы знаем в этом мире. И находится за пределами моей способности созерцать».

Тракс продолжал смотреть в окно. «Другая вселенная, за пределами наших самых смелых фантазий», — отстраненно сказал он.

«Думаю, теперь я знаю, как компенсировать ежедневное сокращение», — пробормотал Дальгрен, снова сосредоточившись на механизме.

«Там, где предметы вращаются...» — мечтательно продолжил Тракс, больше обращаясь к самому себе.

«Тогда нам придется подумать о том, как заставить его поворачивать».

«И населен странными существами».

«Нам понадобятся еще два слайда наверху».

«Что это за существа…»

ГЛАВА ВТОРАЯ

Доктор Виктор Хант замкнул цепь стартера, и турбинный двигатель наземного автомобиля GM Husky, стоящего на подъездной дорожке возле гаража, ожил. Когда Хант отверткой открыл дроссельную заслонку, тон вырос, а затем перешел в ровный, удовлетворяющий вой. Он замер в устойчивом положении и вопросительно посмотрел на своего соседа Джерри Сантелло, который находился по ту сторону открытого капота, нажимая на кнопки и наблюдая за экраном портативного испытательного устройства, подключенного к процессору привода автомобиля.

«Выглядит лучше, Вик. Попробуй сделать обороты повыше… А теперь дай газу несколько раз… Да, я думаю, мы справились».

«А как насчет горения на холостом ходу?» Хант снизил обороты турбины до журчания, пока Джерри осматривал панель; затем Хант снова немного увеличил обороты и