Смертельное наследство - Билл Видал

— Мы построим четыреста таких домов на землях Ангелини, — гордо сказал Ромуальдес, — и еще сто двадцать восемь — на других участках на окраине. Мы полагаем, дон Карлос, что вы сами захотите дать названия новым кварталам.

— Список расценок у тебя при себе, Аристидес?

— Да, дон Карлос. — Адвокат достал из кейса еще одну стопку бумаг. — Тут у нас образовался целый синдикат из местных фирм, ибо одной компании такие работы не потянуть. Я собрал их представителей у себя в офисе, и мы набросали проект договора, который касается почти всех аспектов строительства. Надо сказать, эти люди гордятся тем, что им предоставлено право на участие в столь грандиозном проекте.

— Сколько человек в курсе проекта?

— Пока четверо, — ответил вместо адвоката Ромуальдес. — И мы заставили их поклясться Богом, что они будут держать рот на замке. Однако понадобятся еще исследовательские работы и подробные чертежи объектов…

— Какова общая сумма расходов? — перебил его Моралес.

— Всего намечается построить восемьдесят тысяч квадратных метров жилья, дон Карлос. Общая же сумма расходов составит тридцать пять с половиной миллионов. Здесь зафиксировано все, вплоть до деталей.

Моралес был доволен. Выходило, что квадратный метр жилплощади обойдется ему всего в четыреста пятьдесят долларов. Его собственный дом стоил ему раз в десять дороже.

Он поднялся с места, подошел к встроенному шкафу, достал с полки папку с бумагами и вернулся к столу. Вынув из нее несколько документов, он протянул их де ла Крусу:

— Фирма «Конструктора де Малага». Здесь ее сертификаты и удостоверения, выданные правительством Андалусии в Испании. — Он хранил молчание, пока адвокат просматривал документы. Потом продолжил: — Она будет главным подрядчиком и производителем работ. А все местные фирмы станут ее субподрядчиками.

— Думаю, это не будет представлять проблемы, дон Карлос, — сказал адвокат и повернулся к мэру. — Однако этой компании потребуется лицензия на производство работ в Медельине…

Ромуальдес со свойственной ему помпезностью воздел к потолку правую руку. Этот жест означал, что вопрос не нуждается в обсуждении и требуемая лицензия, несомненно, будет обеспечена компании в любое время.

— Набросай проекты договоров между «Малагой» и всеми нашими строителями, Аристидес, — распорядился Моралес. — Условия обычные. Поэтапная оплата и так далее… Детали оставляю на твое усмотрение. Ну а теперь поговорим о фонде Моралеса. Ты принес нужные бумаги?

— Я все принес. — Адвокат вынул из кейса очередную партию документов.

Моралес просмотрел бумаги и снова одобрительно кивнул. Поскольку присутствуют все три учредителя, сказал он, можно сегодня же подписать устав фонда. Де ла Крус нерешительно осведомился относительно того, как фонд будет финансироваться. Моралес посмотрел на него с небрежной уверенностью, какую могут позволить себе только очень богатые люди.

— Завтра ты поедешь в «Банк Антигуа» и откроешь два счета. Один для «Малаги», — он указал на свою папку с бумагами, — здесь ты найдешь все необходимые для этого документы и доверенность. А второй — для фонда. На следующей неделе «Малага» переведет на этот счет пятьдесят миллионов долларов, авансировав таким образом капитал на расходы по всему проекту. — Моралес посмотрел на мэра, наблюдая, как тот переваривает цифры, которые с такой легкостью слетели с его губ. — Со временем, разумеется, «Малага» захочет вернуть эти деньги. Я буду делать регулярные взносы на счет фонда и искренне надеюсь, — тут он пронзил мэра взглядом, — что деловое сообщество Медельина не заставит себя ждать и поступит аналогичным образом.

— Могу вас заверить, дон Карлос, что наши горожане все как один поддержат вас, — с чувством произнес Ромуальдес. — Я лично пригляжу за этим.

— Хорошо. Вернувшись из банка, ты, де ла Крус, передашь мне все документы по счетам, чтобы я мог ознакомиться с ними и отправить копии адвокатам «Малаги».

Моралес хлопнул в ладоши и приказал слугам принести напитки. Потом взял ручку с золотым пером и лично передавал ее каждому из учредителей, прежде чем поставить собственную подпись под уставом фонда Моралеса. Начиная с этого момента наиболее значительное учреждение, когда-либо существовавшее в Медельине, официально приступило к работе.

Когда все бумаги были подписаны, Моралес поднялся с места и предложил посетителям пройти в кабинет. Там он открыл встроенный стенной шкаф, позволив гостям полюбоваться на его содержимое. Две верхние полки были в буквальном смысле забиты американскими долларами, а нижняя, самая большая и глубокая, — потертыми, видавшими виды колумбийскими банкнотами. Гости не могли не заметить, что шкаф не запирался — столь незыблема была уверенность Моралеса в неприкосновенности его собственности. Достав из шкафа несколько аккуратно перевязанных денежных пачек, Моралес положил их на письменный стол.

— Здесь двести пятьдесят тысяч долларов, — сказал он де ла Крусу. — Запиши их как мой первый взнос в счет фонда и положи в банк. Затем используй эти деньги, когда будешь расплачиваться за землю.

Адвокат начал укладывать денежные пачки в свой кейс, а Моралес вынул из шкафа пухлый конверт и протянул Ромуальдесу. Тот посмотрел на конверт с нескрываемой алчностью, но пересилил себя и, не сделав даже попытки вскрыть, положил в карман.

— Аристидес! Не забудь выставить мне счет за свою безукоризненно выполненную работу. — Он намеренно обратился сейчас к де ла Крусу, дабы подчеркнуть разницу между официальной платой за труд и взяткой, которая сейчас была передана мэру. Потом, чтобы подсластить пилюлю, повернулся к Ромуальдесу: — Я всегда считал, что должен платить своим сторонникам хорошие деньги. При таком раскладе, — тут он хохотнул, как если бы ему в голову пришла забавная мысль, — они никогда не станут думать о создании собственного бизнеса.

Моралес любезно проводил гостей до машины и, стоя во дворе, наблюдал за ней, пока она не исчезла в лесу. Потом отправился разыскивать свою клюшку для гольфа.

На холмы Медельина опустился чудесный вечер, и не стоило терять его зря.

Недалеко от поместья Моралеса Андрес Альберди пытался разобраться с мучившей его дилеммой. Джулио Роблес изъявил желание встретиться с ним снова, но Альберди подозревал, что информация, которой он разжился, вряд ли того порадует. В прошлый уик-энд Алисия ездила с мэром в Боготу и вернулась оттуда очень довольная жизнью, прижимая к груди сумку, набитую тряпками с этикетками заграничных фирм, какие можно увидеть разве что в иностранных журналах мод. Она утверждала, что останавливалась в отеле под названием «Хилтон». По ее словам, с крыши этого здания в двадцать три этажа можно наблюдать весь город, который в темное время суток сверкал гигантскими россыпями огней, как если бы звездное небо опустилось в долину между горами. В их номере стояли вазы со свежесрезанными алыми гвоздиками, а по вечерам они пили вино, доставленное аж из самого Чили. Ромуальдес, опять-таки по словам Алисии, пообещал ей, что в один прекрасный день возьмет отпуск и отвезет ее в сказочный Диснейленд, во Флориду.

— Стало быть, твой любовник где-то разжился деньгами? — спросила ее за обедом старшая сестра — скучная простоватая женщина, относившаяся к рассказам Алисии скептически. К тому же она была еще и очень религиозна и считала, что, какими бы яркими красками Алисия ни расписывала свои отношения с мэром, они все равно остаются греховными.

— Он собирается выстроить шестьсот домов, — словно в оправдание сказала Алисия, — для бедных людей Колумбии. И что самое главное, — добавила она с несвойственной ей горячностью, — два из них получим мы! В одном поселишься ты с Андресом, а во втором — я.

Родственники были поражены.

— Не может такого быть, — недоверчиво покачала головой Анна Альберди.

— Он твердо мне обещал, что мы с тобой получим по дому! Дал честное благородное слово. Более того, показал мне карту застройки и даже предложил выбрать место. Ну, я сказала, что хочу, чтобы наши дома стояли бок о бок и находились в живописной местности у дороги на Боготу, сразу же при выезде из города. Так-то вот!

— Ха! — воскликнула старшая сестра. — И как, по-твоему, мы оплатим эти твои чудные новые дома, а, глупышка?

— Мы заплатим столько, сколько сможем. Так по крайней мере сказал Мигель. — Она замолчала, подыскивая удобоваримое объяснение, но, поскольку не совсем поняла аргументацию, которую приводил ее любовник, просто повторила его слова: — Каждый заплатит в соответствии со своим доходом. Например, если у тебя нет никакой работы, ты ничего не будешь платить, но если твой достаток чуть больше, чем у других, ты чуть больше и заплатишь. Но при всех условиях дом получишь.