Нежное насилие - Мари Фишер

– Трудно поверить, что ты меня послушалась.

– Ты прав, – призналась она.

– И что же?

– Это была, как я и говорила, чисто деловая встреча.

Она и не думала рассказывать ему о предложении Клаазена войти в состав гамбургской редакции. Поскольку решила этого предложения не принимать, оно не казалось ей важным. Рассказав же о нем, она могла бы лишь вызвать ярость Жан-Поля, а так он принял ее известие вполне спокойно. Это его свойство было ей уже известно: он мог по поводу одного и того же факта сначала безмерно разволноваться, а потом проявить полное равнодушие. Да, Жан-Поль – сложный человек. Иногда ей казалось, что быть с ним рядом это все равно, что бежать по минному полю.

– Когда-нибудь, – добавила Катрин, пользуясь его спокойным настроением, – мне придется снова побывать в Гамбурге. Но пока срок еще не назначен.

Он на это ничего не ответил, внимательно следя за дорогой, пока они не выехали за черту города и предместий. Когда они доехали до шоссе 138, ведущего на Дуисбург, дождь стал утихать, и Жан-Поль откинулся на спинку сиденья.

– Ты ни о чем не спрашиваешь, – констатировал он.

– Интересно бы узнать, куда ты меня везешь?

– В Гёттерсвиккерхамм.

Она повторила это название.

– Никогда не слышала такого. Звучит экзотически.

– Вообще-то, – заметил он, – я ждал другого вопроса.

Она не знала, что сказать на это.

– Разве тебя не интересует та важная новость, о которой я упоминал?

– Ах, да! О чем-то таком ты сказал по телефону.

– Мне кажется, о том, что есть новость, я сказал более чем ясно.

– Наверное, я не расслышала. Для меня самым важным было то, что ты хочешь со мною встретиться.

– Есть важные новости.

– Надеюсь, ничего дурного?

– Пессимисточка ты моя, – произнес он и ласково потрепал ее по колену.

– Прошу тебя, не обрекай меня на пытку!

– Значит, все же любопытно?

– Еще как!

Он увеличил скорость, чтобы обогнать медленно ползущий грузовик, и, только сделав это, объявил:

– Я собираюсь разводиться с женой. Катрин буквально подскочила на сиденье.

– Что? – вскрикнула она, не веря ушам своим.

– Ты поняла меня совершенно правильно, ma petite. Мои отношения с тобой в том виде, как они развиваются сейчас, стали мне невыносимы. Мне совершенно недостаточно видеть тебя от случая к случаю, а потом отпускать на все четыре стороны. – Он искоса взглянул на Катрин, с явным нетерпением ожидая ответа.

Но прошло еще некоторое время, прежде чем до ее сознания полностью дошел смысл его слов.

– Надеюсь, ты не хочешь сказать, что собираешься разводиться из-за меня?

– Хочу сказать именно это. Так оно и есть.

– Нет, ты не можешь этого сделать, Жан-Поль! Это было бы ужасно!

– Значит, тебе достаточно редких встреч, да к тому же еще и тщательно скрываемых?

– Не о том речь. Разумеется, мне было бы приятнее, если бы я всегда знала, где ты находишься, и могла тебе позвонить или написать. Было бы чудесно, если бы мы могли подольше бывать вдвоем. Но ведь, если постараться, этого можно добиться и при нынешнем положении вещей. Я часто об этом думала.

– Но ты никогда не жаловалась.

– Неужели ты ожидал от меня чего-нибудь подобного? Ведь не ожидал, правда? Но как бы то ни было, я никогда, ни при каких обстоятельствах не хотела, чтобы ты подавал на развод.

– Это совершенно неестественно, ma chérie.

– Неестественно, что я не хочу разрушать твою семью? Неужели ты так плохо меня знаешь, Жан-Поль? Если бы мне пришлось чувствовать себя виноватой, жизнь стала бы мне не мила.

– Ты просто toguee.[28]

– Что бы это ни значило, я не такова. Он засмеялся.

– И все-таки ты сумасшедшая. Самую малость. И именно поэтому я тебя люблю.

Она повернулась к нему, схватила его за руку.

– Прошу тебя, Жан-Поль, очень прошу! Не разводись! Из-за меня тебе нет необходимости разводиться.

– Значит, выходить за меня ты не хочешь?

Она никогда, даже в мыслях, не взвешивала такую возможность.

– Я не могу выйти замуж за человека, который из-за меня пошел на развод с женой.

– Но ведь именно так поступают тысячи женщин.

– Хоть миллионы. Я не могу.

– А почему не можешь, chérie? Может, хоть объяснишь?

– Потому что слишком хорошо помню, как еще ребенком страдала из-за развода родителей…

– Но у меня детей нет.

– …И как страдала моя мать.

– Вот это, кажется, уже ближе к делу. Ты не хочешь портить жизнь маме, n'est-ce pas?

– Она бы никогда в жизни меня не поняла.

– А разве тебе не известно, что женщине вообще на роду написано когда-нибудь покидать родителей…

– Прекрати! – закричала она. – Я уже поняла, что для тебя все средства хороши, лишь бы помучить меня!

– А я-то думал, ты будешь в восторге от перспективы стать моей женой.

– Как ты можешь говорить такое? Еще даже не начав бракоразводный процесс!

– Значит, тебе все-таки хочется этого, n'est-ce pas? Даже, кажется, чем быстрее, тем лучше, так?

– Неправда. Ты искажаешь смысл моих слов. – Катрин глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. – Я всего лишь имею в виду, что женатый мужчина не имеет права делать предложение другой женщине. Это просто ни в какие ворота не лезет. Не говоря уже о том, что не имеет никакого юридического значения.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Женатый мужчина может наобещать брачные узы уйме женщин. С юридической точки зрения, он себя этим никак не связывает, так как уже женат.

– А! Я совсем забыл, что твоя «Берта» имеет рубрику «Твое исконное право» или что-то в этом роде.

– Ты просто отвратителен.

– Если ты, как мы сейчас установили, не хочешь выходить за меня, то мне придется искать другую женщину. Для холостяцкой жизни я не гожусь.

– Это понятно. Тебе нужна жена, которая содержит в порядке твое белье, сидит дома и ждет тебя, а ты в это время шатаешься по всему свету.

Он рассмеялся.

– Ты становишься довольно-таки дерзкой на язык, моя маленькая. – Разговор его явно забавлял.

– Я лишь говорю тебе правду.

– Но я смотрю на наш будущий брак совсем иначе. Ты, как моя жена, повсюду меня сопровождаешь. Делаешь записи, излагаешь на бумаге свои наблюдения, переписываешь начисто мои работы. Тебя это не привлекает?

Ну, как же, это очень ее привлекало. Совершать ближние и дальние путешествия, причем не в качестве туриста – об этом Катрин всегда мечтала. Иметь право всегда быть с Жан-Полем, узнать его наконец в полной мере, развить и закрепить их взаимоотношения – этого она желала больше, чем чего-либо другого на свете. И все же она ответила на его предложение вполне твердо.

– Нет. Только не такой ценой.

– Упрямица моя маленькая, – нежно сказал он.

– Придется тебе принимать меня такой, какая я есть.