Путь в Царьград - Александр Михайловский

— Сержант Кукушкин, Игорь Андреевич, морская пехота Северного флота.

Ага, натуральный Кинг-Конг получился, осталось только кулаками в грудь постучать и вопль издать посексуальней.

Девица, внимательно смотревшая и слушавшая, улыбнулась, а потом, маленьким тонким пальчиком указав на себя, произнесла:

— Мерседес Диас.

«Во дела! — подумал я, — у красотки-то имя, как у иномарки. Может, я тут еще Вольво какую-нибудь встречу, или вообще — Фольксваген!»

Я жестом пригласил девицу следовать за мной. Она послушно пошла, доверчиво глядя прямо мне в глаза. От этого взгляда у меня почему-то гулко забилось сердце. Ох и красавица! А как она головку-то держит гордо, словно королева какая.

У входа в спальню валялся труп незадачливого насильника. Вокруг него уже натекла большая лужа крови. Брезгливо переступив через убитого, Мерседес вошла в большую комнату, где уже находились мои ребята и Георгиос. Они с удивлением посмотрели на мою спутницу, а та, с испугом и удивлением — на них.

— Игорек, ты где такую кралю нашел? — завистливым голосом спросил у меня Петро. — Прямо королева Кастильская.

Услышав последнюю фразу, Мерседес с изумлением посмотрела на Петро и закивала своей головкой:

— Си, си, сеньор, Эспаньола… — Ну вот, и выяснили мы наконец, кто она и откуда…

А потом бедняжка Мерседес горько рыдала над трупом мужчины, которого турецкие бандиты выбросили из окна. Это был ее отец. А я стоял, сжав от злости кулаки, и думал, что никогда, ни за что на свете не дам больше в обиду Мерседес. А тех сволочей, которые грабят и убивают людей, хоть в Стамбуле, хоть в любом другом месте, я буду уничтожать, как бешеных собак.

Мерседес, как и несколько других обнаруженных нами беженцев, потерявших в эту ночь все свое имущество и лишь чудом сохранивших жизнь, мы направили под охраной к дворцу Долмабахче. Там уже развертывается лагерь МЧС, где их примут и обогреют. И теперь в этом, ранее чужом для меня мире появилось родное и любимое мною существо… По крайней мере, мне очень хочется в это верить.

День Д+2, 7 июня 1877 года, Константинополь, дворцовый комплекс Долмабахче, мобильный госпиталь МЧС.

Полполковник медицинской службы Игорь Петрович Сергачев (записки военно-полевого хирурга).

Да, влип я под старость-то лет. Сколько читал книжек про всякого рода путешественников в прошлое и будущее, а тут вот раз — и самому пришлось оказаться во временах Пастера, Пирогова, Мечникова и Склифосовского. Да-с, дела-с, как говорят местные.

Но наш командующий эскадрой контр-адмирал Ларионов сумел быстро сориентироваться на месте. Ему и XIX век не помеха. Выкинуло нас рядом с турецкой эскадрой, и когда джигиты под красным флагом с белым полумесяцем решили пойти на нас войной, он не стал с ними цацкаться и страдать интеллигентской рефлексией. Дал команду, и от турецких кораблей остались только круги на воде. Вот тогда-то у нас и появилась первая работа.

Десятка полтора турок, подраненных во время скоротечного боя и выловленных из воды, морпехи закинули к нам на «Енисей». Тяжелых среди них было всего двое. Остальные — так себе, непроникающие ранения, ожоги и контузии. Но повозились с ними изрядно. Бедняги, увидев наших медиков в халатах и хирургический инструмент в их руках, до смерти перепугались, подумав, что мы собираемся их мучить и пытать перед смертью.

Об этом мне рассказал реаниматолог «Енисея» Николай Богданович Коваль. Он несколько лет проработал в сирийском госпитале, и неплохо владел арабским языком. А выловленные из воды турки оказались не турками, а египтянами. Султан Абдул-Гамид послал их на войну с неверными, которые, по словам английских офицеров-инструкторов, дерзнули взбунтоваться против власти султана.

Лейтенант, доставивший на плавучий госпиталь этих пациентов, сказал, что будь его воля, он освободил бы их от мучений самым радикальным способом, но приказ есть приказ. В заключение он попросил доктора Коваля перевести этим арабам, что если они проявят к докторам и медперсоналу хоть малейшую непочтительность, то тогда он вернется и устроит им такую смерть, что сам шайтан примчится перенимать опыт. После подобной психологической накачки египтяне вели себя тише воды, ниже травы.

Потом Николай Богданович доходчиво объяснил арабам, что никто не собирается их мучить, а уж тем более убивать. Просто здесь, на корабле, работают русские табибы, которые лечат тех, кто нуждается в помощи. Военнопленные успокоились. Правда, удивляться всему, что им довелось увидеть на «Енисее», они меньше не стали. Даже обычные лампы дневного света приводили их в восторг. А когда сердобольная процедурная сестра Анна Мироновна принесла к ним в палату DVD-плейер и ЖК-телевизор и поставила им диск с каким-то индийским фильмом, то бедные арабы пришли в такое возбуждение, что им, для их же спокойствия, пришлось вкатить двойную дозу успокоительного.

Во время захвата острова Лемнос и прорыва через Дарданеллы у медиков «Енисея» появились новые пациенты. На этот раз уже наши морпехи. Несмотря на экипировку и броники с касками, несколько человек все же получили касательные ранения и колото-резаные раны. После перевязки на месте, всех, за исключением самых легких случаев, направляли на корабль. Пострадало и несколько гражданских — в основном греков. Были и две турчанки, которых привезли с Лемноса. Узнав об этом, их земляки-греки чуть не линчевали несчастных прямо в перевязочной. Но им сказали, что негоже воевать с женщинами. Точнее, на шум из палаты прискакал на костылях матерый сержант морпех и быстро все объяснил народу при помощи своего костыля и «великого и могучего». Пристыженные греки быстро притихли.

А вот во время захвата Константинополя работы было выше головы. Раненые, и легкие и тяжелые, шли сплошным потоком. Были среди них и наши бойцы, но в основном на плавучий госпиталь привозили греков-ополченцев. Не имея военной подготовки и боевого опыта, они несли большие потери в схватках на улицах города с бандами турецких дезертиров и мародеров.

Вскоре на «Енисее» были заняты все сто коек. Колото-резаные, проникающие и непроникающие, резаные, пулевые и осколочные ранения — в общем, полный ассортимент. Ну а на десерт — ожоги и контузии. Турок практически не было, в ожесточении уличных схваток разбойников и мародеров, подстреленных на месте преступления, обычно добивали, не заморачиваясь гуманностью. И когда начальник плавучего госпиталя подполковник медицинской службы Иван Сергеевич Савченко сказал, что еще чуть-чуть, и он будет ставить койки прямо на палубе, мы поняли, что теперь настал и наш черед.

Площадку для развертывания мобильного госпиталя нам помог подготовить назначенный военным комендантом Константинополя поручик русской армии Дмитрий Иванович Никитин. Я с интересом наблюдал за человеком XIX века, который, быстро освоившись с нашей техникой, лихо разъезжал по городу на бронированном «Тигре» с надписью на борту: «Военная комендатура Константинополя» и ловко управлялся с рацией и прибором ночного видения.

Поручик, узнав, что имеет дело с целым подполковником, поначалу робел, но потом мы с ним довольно быстро нашли общий язык.

Греки-ополченцы пригнали пару сотен пленных турок, которые под их присмотром начали разбирать развалины казарм султанской гвардии. Гвардейцев Абдул-Гамида II наши вертолетчики в самом начале штурма накрыли ОДАБами, и их казармы после этого годились лишь на снос. Во время разбора развалин пленные извлекли из-под обломков несколько тысяч весьма неаппетитно выглядевших трупов. С учетом довольно жаркой погоды, тела убиенных гвардейцев уже начали разлагаться. Неудивительно, что после того как несколько турок и греков, не выдержав зрелища в стиле «хоррор» и трупного запаха, лишились чувств, мне пришлось выдать менее слабонервным противогазы. Трупы сваливали на арбы и вывозили за город, где по санитарным правилам того времени хоронили в большой яме, пересыпая негашеной известью.

Когда площадка для развертывания госпиталя была расчищена и выровнена, а строительный мусор свален в кучи и приготовлен к вывозу, мы приступили к «надувательству». А именно — начали ставить надувные палатки и развертывать блоки: приемно-сортировочный, оперативно-перевязочный и палатки для лежачих больных. С «Енисея» на берег были выгружены контейнеры с нашим имуществом, в том числе и с рентгеновской аппаратурой, приборами для УЗИ и ЭКГ. С большим трудом грузовики протащили наше имущество по узким улочкам Галаты, от бухты Золотого Рога, где у причалов верфи «Терсан-Амир» отшвартовался плавучий госпиталь, до дворца Долмабахче.

Все это мероприятие собрало целую тучу мальчишек всех наций, хотя преобладали все же греки. Это и понятно — не каждый день случаются такие приключения. Был у нас один госпиталь — плавучий, а стало два. Решили мы развернуть и донорский пункт — раненых, нуждавшихся в переливании крови, оказалось немало.