Секира и меч - Сергей Зайцев

Рябой, поразмыслив, сказал:

— Пятеро остаются здесь… Остальные — за ним! Но… всем быть начеку! Глеб хитер и этот лес знает лучше вас. За любым кустом он может затаиться… Внезапно махнет секирой… И поминай, как звали!..

Дружинники, обнажив мечи, гурьбой кинулись в лес. Они бежали, громко топая, шарахаясь от каждого куста, перекликаясь между собой. В каком-то месте подняли с лежки выводок диких свиней, в другом месте их встретил грозно склоненными рогами свирепый тур… Но Глеба больше не видел никто.

До утра обыскивали воины берега озер. И только после восхода солнца наткнулись на кровавый след в траве. Оазалось, Глеб обманул их: он углубился в лес значительно дальше того места, с какого воины начали поиски.

Рябой велел дружинникам собраться вместе. И скоро они, усталые и злые, шли по следу.

Глава 16

Святополк отодвинул ветвь плакучей ивы и выглянул на поляну. Луна только что вышла из-за тучи, и в бледном желтоватом свете хорошо была видна приземистая без окон хижина. Рядом тихонько журчал ручей, далеко-далеко ухал филин. Поблизости время от времени трещали кусты.

Святополк махнул рукой какому-то человеку, замершему на берегу ручья. Человек по-собачьи — на четвереньках — перебежал к Святополку.

Тот сказал:

— Сделай так, чтоб твои увальни не шумели. Можешь убить их, но чтоб было тихо.

Человек сложил руки у рта воронкой и протрещал точь-в-точь как сорока. Возня в кустах сразу стихла.

Святополк спросил шепотом:

— Ты уверен, что его здесь нет?

— Я уверен, господин! Мои люди следили за домом весь день. Здесь только женщина… Она вечером сидела у порога, ждала. Но он не пришел.

— Хорошо. Не сегодня, так завтра явится…

— Да, господин! Тут мы легко возьмем его.

Святополк долго разглядывал дом. Дом — не дом, хижина.

— Логово… — прошептал он зло.

— Что, господин?

Святополк презрительно сплюнул в темноту:

— Я пойду первым. Ты за мной. Не отходи ни на шаг и поглядывай по сторонам, чтобы дичь вдруг не пала охотнику на плечи…

— Да, господин.

— Остальные пусть окружат это логово. Кто знает, может, сзади есть еще выход. Глеб хитер!..

— Больше нет выходов, — осклабился в темноте дружинник. — Разве что через трубу на небо…

— Идем!..

И Святополк, низко пригибаясь, перебежками стал приближаться к хижине. Дружинник с широкой седой бородой следовал за ним как тень. Попутно он делал своим людям знаки, чтобы те окружили это место.

Опять послышался треск в кустах.

Святополк ненадолго замер возле двери. Прислушивался. Попробовал тихонько потянуть дверь на себя. Было заперто изнутри.

Тогда Святополк негромко постучал.

Ответа не было.

Святополк постучал громче, пару раз дернул за дверь.

— Кто? — раздался голос из хижины.

— Открой, хозяйка… — тихо сказал Святополк.

— Нет хозяйки, — был странный ответ.

Святополк поежился и сказал наудачу:

— Это я — Глеб. Ты что, забыла?..

Громко, даже как-то радостно стукнула щеколда, и дверь распахнулась. Две белые женские руки потянулись из темноты к Святополку:

— О Глеб!..

Но руки вдруг быстро отпрянули. Женщина испуганно вскрикнула, спросила:

— Кто с тобой?.. И ты… не Глеб. Кто ты?

Святополк сделал шаг вперед:

— Я — это смерть! Ты это хотела услышать, красавица?

Анна метнулась внутрь жилища, но тут же вновь оказалась в клинышке лунного света. Теперь в руках у нее было что-то вроде кочерги.

Женщина воскликнула:

— Ни ты, ни он не войдете сюда!..

Голос ее дрожал от испуга, и сама она вся дрожала. А кочерга в руках Анны так и ходила ходуном.

— Нас не двое, — сказал Святополк. — Нас много больше. И все мы рассчитываем на твое гостеприимство.

Анна ответила:

— Я не принимаю гостей по ночам.

Святополк засмеялся:

— Принимаешь! Еще как принимаешь! — он внезапно рванулся вперед и вырвал из рук Анны кочергу, прошипел женщине в лицо: — Ублажаешь разбойника, сучка?..

Анна кинулась в темноту жилища, принялась лихорадочно шарить по углам — искать, чем ударить незваных гостей. Но все-то ей под руки попадались старые тряпки, обрывки шкур, мотки неразмеченного лыка… Тогда она подбежала к торцовой стене, где у нее во множестве стояли кособокие необожженные горшочки с мазями и жирами и ступка с пестиком.

Вот этот пестик она и нащупала в темноте. Но ударить не успела, ибо незнакомец тут настиг ее и ударил кулаком в лицо. Анна, пролетев через все жилище, рухнула на пол — в углу между ложем и обмазанной глиной бревенчатой стеной. Здесь чувства оставили ее…

— Где она? — прорычал Святополк. — Неужто улизнула?

— Не может того быть, господин, — отозвался пожилой бородатый воин. — Я все время стою в дверях. Она тут где-то притаилась. Хитрая стерва!..

— Дай огня!

— Сейчас, господин! — воин выглянул наружу. — Эй, кто-нибудь! Зажгите факел!..

Тем временем Святополк обшаривал в темноте жилище:

— А!.. Я, кажется, наступил на нее… — он нагнулся, протянул руку. — Смотри-ка, у нее хорошая грудь!..

— Я не вижу, господин! Темно… — сказал воин.

Святополк засмеялся:

— Знаю, что не видишь. Но это ничего: у тебя будет возможность пощупать. У всех будет такая возможность… Пока дождемся Глеба, надо ж чем-то заняться… — Святополк все ощупывал распростертую на полу Анну. — Я ею первый займусь. Потом — ты. А потом остальные — по жребию… Живая. Ушиблась слегка… Гладкая бабенка, дурнушку какую-нибудь не выбрал бы Глеб!

— Да уж!.. — был многозначительный ответ.

Один из воинов внес свет. Святополк поднялся.

Дружинник с факелом замер в дверях. Он так и поедал глазами обнаженную Анну.

Святополк обратил на него внимание:

— Что? Нравится?..

— Нравится, господин. Красивая…

— Ишь как лежит! Приглашает.

Дружинник с факелом, проглотив слюну, сделал шаг вперед.

Святополк злобно ощерился:

— Оставишь факел. И пошел вон!..

В это время Анна застонала и пошевелилась. Открыла глаза, повела вокруг себя мутным взглядом. Тут, видно, сообразила, что лежит перед этими людьми обнаженная, охнула, стыдливо прикрылась какой-то ветошью.

Святополк ухватил ее под мышки и поднял на ложе:

— Давай-ка поговорим, красавица…

Анна посмотрела на него с ненавистью:

— Я узнала тебя. Ты тот, что у князя Мстислава — как тень.

— Верно! — сверкнул белозубой улыбкой Святополк. — Но сегодняшняя тень завтра сама может стать князем.

— Ты не станешь, — с мстительной улыбкой бросила Анна.

— Почему это? — Святополк, кажется, был рад, что женщина разговорилась.

— Потому что Глеб прежде убьет тебя…

Святополк заулыбался совсем ласково:

— Вот о нем-то мы давай и поговорим.

— Что говорить, если в ход уже пошли кулаки?

Святополк удивленно вскинул брови:

— А ты еще и умна, кроме того, что красива!.. Как тебя зовут? Я слышал — Анна?

Женщина не ответила, отвернулась к стене.

Святополк взял Анну за подбородок и повернул ее лицо к себе. Пристально посмотрел в глаза:

— Когда он должен прийти?

— Кто? — Анна смотрела дерзко.

— Глеб.

Анна помедлила с ответом, будто раздумывала, как ей теперь быть. Наконец сказала:

— Он всегда приходит неожиданно. Может, и сейчас он стоит уже у тебя за спиной и возносит секиру…

Святополк зябко поежился и оглянулся на дверь. Там стоял седовласый воин с факелом в руке.

Анна засмеялась. Из разбитой губы у нее потекла кровь.

Святополк скрипнул зубами:

— Беды над собой не чуешь. Уже только то, что ты узнала меня, — для тебя смерть. А за то, что с Глебом путалась, мы устроим тебе бесчестье. Сначала я, потом он, — Святополк, не оборачиваясь, кивнул на дружинника с факелом, — а за ним остальные. Но, знаешь, красавица, их там немало в кустах.

— Сорок человек, — подсказал бородатый.

— Вот через что предстоит тебе пройти, — зловеще улыбнулся Святополк. — А потом я тебя вот этими руками…

И он потянулся к ее горлу.

Анна ударила его ногой.

Но Святополк только покрутил головой и повалил Анну на спину. Безумно-злыми глазами ожег бородатого:

— Ты со светом выйди… Я потом позову тебя… Длинная ночь впереди. Натешимся!..

Дружинник вышел и прикрыл за собой дверь. Он слышал шум возни, доносившийся из хижины, стоны, сдавленные крики этой женщины, звуки ударов, всхлипы…

Где-то далеко ухал филин.

Глава 17

Отбежав от берега озера к лесу, Глеб приостановился. Оглянулся. Он увидел в свете луны, как одна за другой причаливали к берегу лодки, как спрыгивали на мелководье и на песок десятки воинов. В свете, лившемся с небес, — мертвенно-холодном, — тускло и грозно поблескивали доспехи. Дружинники громко переговаривались, обыскивая берег. Слышались отрывистые команды.