Красный цветок - Екатерина Оленева

Руки, на которых то прорезались, то уходили звериные когти, обвились вокруг меня. Не удержавшись, я рухнула на колени, оказавшись в их железном мохнатом кольце.

— Они все любят меня! — продолжал бредить безумец. — А ты? Почему ты меня не любишь?!

— Пустите меня, — только и могла выдавить из себя я в ответ.

— Люби меня! — Продолжал безумствовать Миа*рон, словно не слыша моего голоса.

— Любить?! — Я засмеялась.

— Ты не смеешь смеяться!

— Вот чего я точно не могу — так это любить.

— Ты не можешь этого знать, девочка! Позволь мне показать тебе страсть, научить танцевать Танец Неги. Ввести тебя в новый мир тропой, о существовании которой знает далеко не каждый!

— На фиг не нужна мне твоя тропа! — мне, наконец, удалось вскочить на ноги. — Видела я её! Развлекайся со своими мальчиками, мужеложец! А от меня лапы убери! Ты — безумен, Миа*рон. Вот-вот петля Чеар*ре затянется на нашей шее. Дей*рек будет отомщен. Беги, если можешь, зверь!

— Ты пришла сюда танцевать Танец Смерти? — горько усмехнулся он. — Неужели ты и вправду надеешься убить меня? Я же оборотень. А ты — всего лишь человек. Я мужчина. Ты — даже ещё не женщина. Я прожил триста лет. Тебе нет пятнадцати. На что ты надеешься?

— На себя. На случай. На удачу.

Миа*рон покачал головой:

— Это будет неравный бой. Сегодня я почти успел поверить в то, что ты мертва. Что я могу тебя убить. Красный цветок. Я тебя почти потерял! И поняв это, мечтал умереть до того, как узнаю о том, что в Мире Трех Лун тебя больше нет! Теперь я знаю, что смерть от любимой руки сладостна. Она — благо.

Воистину, Сиа свела его с ума.

— Ты хотел танцевать? Так танцуй! Танец Смерти единственное, что я могу тебе предложить по Эту Сторону Реки. Ты не представляешь, как я мечтала о возможности тебя уничтожить. Мечтала тогда, когда убивала ни в чем не повинных мальчишек; когда уничтожала безликих клиентов; когда училась владеть орудием и огненным источником, — я мечтала только об одном. Всегда — только об одном. Мечта о мести давала мне силы жить. Я хочу твою кровь. Если любишь меня — дай мне единственное удовольствие, что я способна взять из твоих рук, Наставник — твою смерть.

Зверь зарычал, выхватывая шпагу, встал в позицию. Я зеркально отразила его движения. Мы начали наш Танец. Теперь слово оставалось за Яростью, за Сталью! И того и другого у меня было в избытке. По-настоящему я знаю только одну Страсть: к боли и к крови!

Я безумно хотела крови. Того пьянящего восторга, когда она, алая, горячая, растекается по коже, проходит сквозь неё и дает тебе Силу, СИЛУ, СИЛУ!!!

Я хотела именно Его крови, Его боли. Он задолжал этому миру. И мне.

Я заставлю Миа*рона расплатиться за всех, благодаря кому Одиф*фэ Сирэн*но никогда не станет ребёнком, мечтающим о конфетах, нарядах, невинных развлечениях, влюбляющейся в хорошеньких и невинных мальчиков, с которыми мне не суждено обмениваться первыми поцелуями, такими же невинными и сладкими, как они сами.

Я легко уходила от атак. Что мне за дело до того, что дерётся он в полноги? Его право! Меня учили использовать слабости противника, если тот её проявлял!

И я использовала его слабость ко мне без зазрения совести.

Так меня учили! Я просто хороший ученик!

Я нападала и отходила, нападала и отходила, пьянея от визга стали и биения собственного сердца. Чередуя удары стали с ударами огня.

Когда мой клинок вошел в его грудь, я заставляла себя верить, что радуюсь!

Сколько ночей я верила, что мгновение, когда моя ладонь сожмется вокруг его черного сердца, станет счастливейшим в моей жизни?

Согласно выпестованным мечтаниям, я опустила руки в растерзанную грудную клетку, глядя в глаза поверженному врагу.

Но в моих снах его глаза в ответ на мои действия горели ненавистью и страхом. А не любовью, насмешкой и триумфом!

Все Демоны Преисподней!!!

Рука коснулась трепещущей огненной мышцы, привязывающей сотней тысяч алых нитей душу к телу. Сердце, как птичка, затрепетало в руке. Оставалось одним движением вырвать его из тела, освободив смердящую душу от земных забот.

Сердце неистово, умоляюще колотилось в моей ладони, обагряя её сочной теплой кровью.

— Что же? — насмешливо прохрипел враг. — Возьми то, что принадлежит тебе по праву — праву победителя и владычицы!

Я смотрела ему в глаза. Ненавидела всем сердцем, всей душой, всей примитивной сущностью. Ненавидела так, как не ненавидела ни одну из убитых мною жертв. Но я не могла заставить себя убить его.

— Что же ты медлишь? — прорычал он.

Я поднялась, вытирая руку об одну из любезных его все ещё бьющемуся сердцу занавесей.

— Я решила, что, пожалуй, не станут марать о тебя руки. Они и без того не стерильны. У всего должны быть границы.

Глаза врага заполнялись мраком.

— Добей меня!!! — рявкнул он.

Я покачала головой.

— Добей, глупая девчонка! Поверженного врага нельзя щадить. Поднявшись, он станет в три раза опаснее!

— К тому времени, как ты поправишься, Тэ*и, скорее всего, успеет несколько раз отправить меня к Последней Реке.

— Тогда возьми меня с собой, — прорычал он. — Не оставляй! Не уходи так!

— Ты просишь меня о смерти? Просишь искренне?

— Да!

— Ты даже не представляешь, Учитель, с какой радостью я отказываюсь выполнить твою просьбу.

— Я найду тебя, Огненная Ведьма, Рыжая Кукла Смерти. И отомщу! Я превращу твою жизнь в разбитые осколки, и на каждом из них будет кровоточить кусок твоей души. Клянусь!

— Прощай, Учитель.

Сиа погасла. Город, по которому я убегала, утопал во мраке. Перед рассветом в Бэртон-Рив гасили все огни.

Я знала, что по моему следу двигаются лучшие ищейки Департамента. Во главе с Железной Крысой Чеар*ре.

Самой красивой на свете Крысой!

Я понимала, что шансов выжить в этой гонке нет. Я ни на что не надеялась.

Я была одна, одна на свете. Надо мной — только Двуликие.

Одиночество дарило крылья, ибо по-настоящему в любом из миров свободен только тот, кто один. И кто уже почти мертв.

ЧАСТЬ II

БЕДНАЯ РОДСТВЕННИЦА

Глава 1

Те*и Чеар*ре

Улицы, улицы, улицы — погруженные в хрустальные сны. Улицы, улицы, улицы — похожие друг на друга, словно двойники. Плутая по ним, я теряла последние силы.

Очнулась я оттого, что меня немилосердно трясли. Жандарм со сна показался до смешного огромным.

— Девочка, ты меня слышишь? — гудел он. И я никак не могла определиться с тем, что означает непонятная интонация? Ругался он? Или волновался? — С ума ты, что ли, сошла, — спать на снегу?! Так насмерть замерзнуть недолго! А ну, вставай, негодница. Вставай. Немедленно. Кому я говорю? — Длинные усы топорщились над пухлой губой при каждом слове. — Как тебя зовут? Ты что? Имени своего не помнишь, что ли? Черт знает что такое! — посетовал новый знакомый, смачно сплевывая в снег. — Ладно, это… тебе нужно туда, где тепло. Пусть в участке с тобою разбираются. Те, кому положено.