Филострато. Охота Дианы - Джованни Боккаччо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Душа живет надеждою одною:
Твой дивный лик в сиянии лучей,
Звезду мою, увидеть пред собою;
И своему дворцу, дворцу царей,
Твою каморку предпочту, не скрою,
Прощения не просит красота».
Засим обнял, поцеловал в уста.
30
И перед тем, как выйти из укрытья,
Они обнялись, верно, сотню раз,
В пылу игры и радуясь событью,
Так ликовали, я заверю вас,
Как те, в ком равный пламень с равной прытью,
Кто дорожит друг другом каждый час.
Но вот конец лобзаниям и мленьям,
Они поднялись в спальню по ступеням.
31
Не мог бы я о наслажденьях тех
И радостях поведать всё до точки,
Не впав при этом в многословья грех.
Разделись и легли для сладкой ночки,
И Крисеида в чаянье утех
Осталась между тем в одной сорочке,
Промолвив: «Снять? Ночь первая всегда
У новобрачных всех не без стыда».
32
На что Троил: «Душа моя, позволь-ка,
Как жаждет сердце, мне тебя обнять,
К тому же обнаженную, и только».
И та: «Ну что же, мне нетрудно снять».
Сорочку сбросив, не стыдясь нисколько,
В его объятья пала на кровать;
Теснее некуда один к другому
Они прижались, ощутив истому.
33
О сладостная ночь! желаний плод
Вознаградил любовников за вздохи.
Будь у меня все знанья в свой черед,
Что пронесли поэты сквозь эпохи,
И то б не описал твоих щедрот.
Пускай же каждый, у кого неплохи
Дела Амора, ощутит хоть часть
Того восторга, что дала им страсть.
34
Ночь напролет один сжимал другого,
Не разрывая крепкие объятья,
И каждый мнил: один он, без другого
И что во сне привиделись объятья;
Дотоль один не обнимал другого,
Не верилось, что вот у них объятья.
Один другого спрашивал в сомненье:
«В объятьях мы, иль это наважденье?»
35
Они смотрели друг на друга страстно,
Не отводили друг от друга глаз,
Друг другу молвив: «О мой светоч ясный,
Ужель любовь соединила нас?»
«Да, милостью богов, мой друг прекрасный», —
Один другому отвечал тотчас.
И крепче всё в объятиях сжимались,
И жарче в это время целовались.
36
Целуя в очи, говорил Троил
Так о глазах любимой откровенно:
«Любовный дротик сердце мне пронзил,
Я из-за вас пылаю неизменно;
Я пойман вами, ибо не таил
Себя от вас, не как беглец смятенный;
Я буду пленник ваш и днесь, и впредь,
Прекрасные глаза, Амора сеть!»
37
И снова целовал ее, и снова,
Та поцелуи возвращала вмиг;
В лицо и в грудь затем, и вместо слова
По сотне вздохов слышалось у них,
Не тех, что бледным делают любого,
Но тех, что выражают напрямик
Все чувства, коих в сердце пребыванье,
И оттого потом вдвойне желанье.
38
Пусть поразмыслит жалкий скопидом,
Бранящий в озлоблении влюбленных
И всех, кто жаждой алчной не ведом
К скопленью денег в тяготах бессонных;
Пусть лучше он подумает о том,
Что нет таких отрад в богатствах оных,
Как те, что в миг один любовь дает,
Когда с удачей об руку идет.
39
Всё будет отрицать напропалую,
Любовь безумье, дескать, и порок,
Издевку слать ей и насмешку злую,
Не понимая, что в один денек
Всё то, что накопил за жизнь былую,
Исчезнуть может, как вода в песок.
Так пусть же Бог пошлет печали скрягам,
Влюбленных же одарит высшим благом.
40
Уверившись, что вместе наконец,
Любовники беседой развлекались
О плаче, о томлении сердец,
О боли, коей прежде предавались,
И между слов как счастия венец
Был поцелуй, столь пылко целовались,
Что прочь изгнали горечь прежних смут,
Делясь блаженством сладостных минут.
41
О сне той ночью напрочь позабыли,
Желая, чтоб часы нескоро шли
И сумерки подольше бы царили;
Насытиться друг другом не могли
И, что б ни делали, ни говорили,
Всё к наслаждениям любви причли
И дабы время втуне не летело,
Использовали эту ночь всецело.
42
Когда же в предрассветный час петух
Провозгласил восшествие авроры,
У них желаньем снова вспыхнул дух,
И тут же грустью омрачились взоры,
Пыл радости в сердцах у них потух,
Им разлучиться предстояло скоро,
Что было не испытано еще —
Как никогда, пылали горячо.
43
И с грустью внемля крикам петушиным,
Сказала Крисеида: «Это знак.
Любовь моя, чтоб тайну соблюсти нам,
Пора вставать, ночной уходит мрак.
Сомкнемся же в объятии едином
Пред тем, как ты уйдешь, быть может, так
Чуть меньше буду после горевать я.
О свет очей, приди в мои объятья».
44
Троил же, слез не пряча на глазах,
Обнял ее с горячим поцелуем,
День наступавший проклинал в сердцах,
Ведь знал, что миг разлуки неминуем.
Затем сказал, к ней обращаясь: «Ах,
Я тягостным предчувствием волнуем,
И как могу уйти с приходом дня,
Коль благом одарила ты меня?
45
Не знаю, как не умер я при мысли,
Что должен против воли уходить,
Я обречен изгнанью в полном смысле,
И смерть мне перережет жизни нить.
Вернусь ли? Тучи надо мной нависли,
Почто меня угодно удалить
От этой высшей сладости Фортуне?
Отнять сей дар, мне данный накануне?
46
