Иуда: предатель или жертва? - Сьюзан Грубар

Дьявол-казначей у Иоанна

Что происходите Иудой, когда возвышенный Иисус превращается в «Слово... у Бога», «свет миру», «воскресение и жизнь» (11:1, 9:5, 11:25) в повествовании Иоанна, включенным в Новый Завет, но умалчивающим о многом из того, что рассказывается в трех более ранних Синоптических Евангелиях? За время трехлетнего, а вовсе не годового, служения Иисус у Иоанна неоднократно открыто, в пространных речах провозглашает Свою Божественную сущность: «никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня» (14:6). Иоанн не описывает, в отличие от Марка и Матфея, ни искушения Иисуса Дьяволом в пустыне, ни Его страдания в саду Гефсиманском, ни крик от мучительной боли на кресте. В этом Евангелии не описывается больше чудес, после того как Иисус превращает воду в вино и воскрешает Лазаря из мертвых. Но если Иисус у Иоанна предстает божественным - «Я и Отец — одно» (10:30), — то Иуда превращается в Дьявола, убивающего Бога, как, впрочем, и иудеи, играющие в Евангелии от Иоанна гораздо более важную роль, нежели в более ранних свидетельствах.[92] Несмотря на то что многие иудеи, похоже, не одобряли первосвященников, а «истинно верующие иудеи, возможно, были настроены против храма» (Borg and Crossan, 43), Иоанн объединяет всех иудеев с иудейским священством и церковью. Столь же демонический, как и у Луки, Иуда у Иоанна наделен, тем не менее, совершенно иным характером (он — вор) и профессией (казначей у апостолов, хранитель их денежного ящика). На фоне разворачивающихся политических событий трактуется евангелистом, как представитель всего иудейского народа, всех иудеев — предателей, не гнушающихся сговора с врагом, заискивающих перед своими языческими римскими властителями.

Иуда Искариот появляется в Евангелии от Иоанна в тот момент, когда многим людям еще трудно принять слова Иисуса. Окруженный скептиками, Иисус у Иоанна интуитивно чувствует противодействие и при этом сразу определяет, что исходит оно из одного источника. С самого начала Иисус осознает, кому предначертано предать Его, равно как и сатанинскую природу предателя: «Иисус от начала знал, кто суть неверующие, и кто предаст Его» (6:64).[93] После того как Симон Петр заверяет Иисуса, что апостолы уверовали в

Него и познали, что Он — «Христос, Сын Бога живого», Иисус отвечает ученикам: «не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас Диавол». Далее Иоанн свидетельствует: «Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из двенадцати» (6: 70-71, выделено автором). Как подмечает Генри Э. Келли «Это - первый и последний случай, когда кого-либо называют дьяволом в Евангелиях» (110).

Дьявол воплощает ту связь, которую Иоанн устанавливает между Иудой и иудеями. В главе 8 отнюдь не первосвященники или фарисеи, а именно «иудеи» говорят Иисусу: «одного Отца имеем, Бога». На что Иисус возражает им: «если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы Меня, потому что Я от Бога исшел и пришел; ибо Я не Сам от Себя пришел, но Он послал Меня. Почему вы не понимаете речи Моей? Потому что не можете слышать слова Моего. Ваш отец Диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи» (8: 41,42—44, выделено автором).

Последующее заявление Иисуса - «прежде ежели был Авраам, Я есмь» — побуждает иудеев взять камни и бросать их в Иисуса прямо в храме. Иуда, «диавол», в своей демонической одержимости связан с иудеями, чей «отец диавол», «отец лжи» (8: 44).

В Евангелии от Иоанна неверующие иудеи действуют через посланцев к фарисеям: «Тогда первосвященники и фарисеи собрали совет и говорили: что нам делать? Этот Человек много чудес творит; Если оставим Его так, то все уверуют в Него — и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом. Один же из них, Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете, И не подумаете, что лучше, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб. Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ, И не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино. С этого дня положили убить Его» [11:47—53].

Иудейские религиозные лидеры здесь изрекают суррогатные пророчества, призванные обеспечить сохранение иудаизма под римским владычеством; Иисус воплощает Собой «угрозу священству, первосвященникам и их соглашательскому договору с римлянами (Smith 220).[94] Под страхом нависшего уничтожения иудеи у Иоанна никогда не оказывают героического сопротивления мстительным римским карателям; вместо этого они замышляют коварный обман, предусматривающий принесение в жертву человека. Исторической справедливости ради следует заметить, что иудеи дифференцировали себя от язычников, отвергая человеческие жертвоприношения, но у Иоанна иудеи задумывают предать Иисуса смерти, чтобы сохранить свою святую землю и свой народ.[95] Таким образом, по версии Иоанна, затеянный политический заговор включает план убийства. Иоанн усматривает в том иронию истории: иудеям неведомо, что ложь, которую они создают — «что Иисус умрет за народ, И не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино», — в точности исполнится.

Разделяет ли Иуда идеологию этой клики или он только наживается на их замыслах? Этот вопрос порождает переосмысленная Иоанном сцена с драгоценным нардом, использованным для помазания ног Иисуса. «Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его, сказал: Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?» (12:15). Этот вопрос звучит и в более ранних Евангелиях, однако Иоанн вкладывает его только в уста Иуды и сразу же сопровождает его пояснением: «Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому, что был вор: он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали» (12:6, выделено автором). Оговаривая это, Иоанн отделяет Иуду от других апостолов и одновременно отвергает любое иное толкование, которое могло бы оправдать союз Иуды с фарисеями.

Устами Иисуса Иоанн рассказывает о судьбе апостолов и участи Иуды: «Никто из них не погиб, кроме сына погибели, да сбудется Писание» (17:12, выделено автором). Выражение «сын погибели» появляется еще раз в Новом Завете, во «Втором Послании к Фессалоникийцам», где Павел описывает «человека греха» (2:3), который «откроется» перед последним пришествием Христа: антихрист, как и Иуда, человек, но исполняет волю сатаны[96]. Иудой движет страсть к воровству или сам сатана, подобно тому, как иудеями у Иоанна движет не религия, но политическая выгода. Хотя некоторые из них и даже те, кто наделен властью, действуют под влиянием панического страха; часть иудеев верит в Иисуса, но репрессии, чинимые первосвященниками, столь сильно страшат их, что они скрывают свою веру, «чтобы не быть отлученными от синагоги» (Иоанн 12:42). Очевидно, что христиане времен Иоанна чувствовали себя в изоляции в своих иудейских общинах; демонизация Иуды и иудеев, возможно, являлась своего рода «защитным рефлексом» со стороны этого гонимого, вынужденного защищаться, меньшинства.[97]

На Тайной Вечери перед праздником Пасхи, по свидетельству Иоанна, — еще до того, как Иисус решил омыть ноги своим любимым ученикам, - «диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту предать Его» (13:2, выделено автором). Именно по этой причине Иисус Иоанна говорит апостолам: «Вы чисты, но не все. Ибо знал Он предателя Своего, поэтому и сказал: не все вы чисты» (13:10-11). Грязь Иуды, как и его верность дьяволу, связывает его с иудеями, поскольку Иоанн (в отличие от авторов синоптических Евангелий) описывает очищение храма «в самом начале служения Иисуса..., что позволяет предположить, что основной целью Его служения было очищение иудаизма» (Kysar, 6). Утверждение Иисуса «Я знаю, которых избрал. Но да сбудется Писание» (13:18) может быть истолковано двояко: Иисус разбирался «в породе людей - то есть Иисус избрал Иуду, полностью сознавая, что за человек тот был, либо Иисус знал, кого именно он избрал, и Иуда к ним не причислялся» (Carson, 131). Сознательно или нет Иисус выбрал злодея Иуду, чтобы реализовать Свое мессианское предназначение, но Он явно заботится о том, чтобы апостолы верно поняли его слова: «Не обо всех вас говорю» (13:18). Поскольку они хотят знать точно, кто же предаст Его, Иисус, сидя за столом, подает им абсолютно ясный знак: «Тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам. И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту. И после сего куска вошел в него сатана. Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее. Но никто из возлежащих не понял, к чему Он это сказал ему. А как у Иуды был ящик, то некоторые думали, что Иисус говорит ему: «купи, что нам нужно к празднику», или чтобы дал что-нибудь нищим. «Он, приняв кусок, тотчас вышел; и была ночь». (13:26—30, выделено автором).