Ни пуха вам, ни пера - Остап Вишня

И когда я поднимаю ружье и беру его на мушку, я не селезня вижу на озере, я вижу себя на перелазе и... опускаю ружье!

- Нет, друг мой, весною я не охочусь. Я люблю полевать осенью. И утку, и вальдшнепа, и все...

* * *

Вальдшнеп, или лесной кулик, - благородная птица, немного меньше нашего голубя, темно-рыжего цвета, с долгим, как у всех куликов, клювом и длинными ногами. Вальдшнеп, как сказано, птица лесная, у нас не выводится, а только перелетает: вес ною, когда путешествует на север, на места своего гнездования, и осенью, когда возвращается в теплые края.

Тогда в густых кустарниках, а особенно на опушках у нас на Украине появляется вальдшнеп - и поодиночке и целыми стаями, так называемыми высыпками. Вот тогда и охотятся.

Охотятся с охотничьими собаками и на "тяге"...

Тяга - это то самое, о чем И. С. Тургенев сказал:

"Вы знаете, что значит стоять на тяге?"

Итак, на тяге можно стоять.

Но стоять, как вы знаете, можно и на улице. И в комнате можно стоять.

Тяга не похожа ни на улицу, ни на комнату.

Тяга - это совсем наоборот.

Тяга - это когда весною или осенью вальдшнеп перелетает, "тянет" с одного места на другое. Утром и вечером.

Бывает это чаще всего над балкою, когда в вечерних сумерках над деревьями покажется силуэт вальдшнепа.

И вы его стреляете.

Вы идете на тягу заранее, чтобы до сумерек выбрать место, осмотреться, примериться.

Осень...

Лес стоит задумчивый, печальный: ему вот-вот придется сбросить пышные свои одежды, подставить свои ветви дождям холодным, метелям снежным.

Листва с печали желтеет, а кое-где с тоски наливается кровью.

Вот падает кленовый лист: умер он, оторвался с родной ему веточки и падает.

Он не падает на землю отвесно - нет.

Ему так не хочется идти на вечный покой, лежать и тлеть среди умерших собратьев своих...

Он кружит на прогалине, то вверх взлетает, то устремляется к земле.

Ой, как не хочется ему тлеть!

Последним конвульсивным движением он порывается вверх, к свету, к солнцу, что так ласкало его, так голубило...

Но нет уже сил у кленового листа, нет уже в нем жизни, кленовый лист падает на землю и затихает...

Весною на его месте будет молодой лист, зеленый, он с ветром будет разговаривать, хватать жилками своими солнечный луч, под дождем купаться и росой умываться...

Чтобы потом умереть...

Старое отживает, новое нарождается.

"Хор-хор-хор!" - слышите вы "позывные" вальдшнепа.

"Б-б-бах!"

- Ну, что? - кричит вам с другого конца балки приятель. - В кого попал? В пуделя?

- В пуделя! - отвечаете вы.

- Я так и знал! - иронизирует приятель. А вы себе думаете: "Слава богу, что пудель! Пусть пташка себе живет!"

Точно так же очень интересно охотиться на вальдшнепа и с собакой.

С хорошей, само собой разумеется, собакой.

Стойка... "Пиль!.." "Бббах!" и т. д. и т. п.

А мне сдается, что охотиться на вальдшнепа с собакой не так даже интересно, как об этом рассказывать.

- Мой Ральф... Не успел я вылезть в Святошино из трамвая, смотрю: он уже потянул. Я за ним. Тянет, тянет, тянет... Я за ним... Уже и Ирпень пробежали, а он тянет... Гляжу, вот-вот уже Коростень, а он тянет.

- Слушай! - перебивает один из гостей, - давай выпьем и закусим, а потом уж пускай он и дальше тянет...

ЛЕБЕДЬ

1

Прекраснейшие места на реке, на Северном Донце...

Вам никогда там не доводилось бывать?

Если не доводилось, обязательно побывайте.

Из Харькова вы рабочим поездом доедете до Змиева.

Змиев - живописный городок, теперь районный центр Харьковской области, - он расположился на Северном Донце.

В Змиеве вы возьмете лодку и поплывете по течению Северного Донца...

А плыть вам надо в июне...

Вы потихоньку плывете и любуетесь чудесными видами: налево зазеленеют заливные луга, - зеленые они, те луга, зеленые и ароматные, расцвеченные и ромашкою, и клевером, и колокольчиками, а иногда среди зеленой сочной травы ярко загорится цветок степного тюльпана или дикого мака.

И сколько вы будете плыть, столько вас будут приветствовать своим щебетанием веселые желтобрюшки, канареечные трясогузки, западьпадемкают в вашу честь перепела и затрещит коростель.

С прибрежного песочка с посвистом сорвутся кулички, а в заливе, укрытом желтыми и белыми лилиями, вас встретит, точно почетная стража, серая цапля.

На правом высоком берегу в кустах орешника зальются соловьи...

Так потихоньку вы поплывете до Коропова хутора.

Приближаясь к Королеву хутору, Северный Донец ширится, делается полноводным, углубляется - тут он уплывает в лес, - с обоих берегов над ним склоняются зеленые ветки густо-зеленой ольхи, остролистых кленов, стройных дубов, березок, граба, создавая над ласковой рекой сказочную аллею-тоннель.

Стоят на высоких противоположных берегах деревья и будто здороваются, протягивая друг другу зеленые ветви-руки.

Когда выплывете вы из аллеи-тоннеля, на вашем пути будет небольшой островок, зеленый-зеленый островок, заросший и ольхой, и вербами, и рогозой, и высоким-высоким камышом.

А на том на островке под старой раскидистой дуплистой вербою шалаш увидите - плохонький шалаш, камышом кое-как прикрытый, а сверху еще ветками, и рогозой, и травой, чтоб от дождя было где приткнуться...

И в шалаше зеленой травы настелено, чтобы можно было при случае, если уж очень глаза слипаются, подремать часок-другой.

Вон там, перегонов, может, через пять, если рекою, там будет паром, чтобы с левого берега можно было переправиться на правый, потому что на левом берегу вон куда пошли луга и луга, а на правом берегу среди леса большая поляна, где расположился Коропов хутор с хатами, с садами, с огородами...

Ах, какой чудесный Коропов хутор!

А за деревьями и за садами хат не видно, и такие там подсолнухи, и такая там растет фасоль, подпертая жердочками, - ну, просто как лес...

Бывшие хуторяне, а теперешние колхозники вам сразу же скажут:

- У нас не хутор, а рай! А вы возьмите и спросите их:

- А видели вы рай?

Они за словом в карман не полезут:

- А зачем мы тот рай будем искать, когда у нас свой есть?

А если вы захотите их привлечь на свою сторону, вы им скажите:

- Нет, товарищи, у вас тут лучше, чем в раю! Они вам приветливо улыбнутся и скажут:

- Вполне возможно! Вот какой Королев хутор!

2

На этот раз мы с вами так условимся: в Коропов хутор вы не плывите, а направьте лодку вон к тому зеленому-зеленому островку: только гребите осторожненько, чтобы не задеть удочек, потому что возле шалаша, куда вам надо пристать, там лиманский дед Кирило Иванович Дудка чаще всего рыбу удит...

Вот вам и повезло: удочек нет, и вы спокойно стукнулись лодкой о берег...

Подняли голову, а на берегу у шалаша дед Кирило Иванович Дудка сидит.

В соломенной шляпе и босой...

- Будьте здоровеньки, Кирило Иванович! - весело к нему.

- Здравствуйте, - он к вам.

- Живы-здоровы? Как рыбаки? - вы деду.

- Порвало! - дед вам.

- Кого порвало?! Кто порвал?! - интересуетесь вы.

- Снасть! - сердито бросает Кирило Иванович. - Разве не видите? Вот! Порвало и перепутало! Вот уже часа три сижу распутываю и распутать не могу!.. Сатана!

- Да кто же порвал, кто запутал? - не отстаете вы от деда.

- Кто же, если не он!

- Кто он?

- Да что, вы не знаете? Карп! - со злостью говорит дед и с сердцем бросает на траву леску. - Закурить нету?

- Закуривайте, дедусь! Закурили...

Помолчав немного, Кирило Иванович начинает рассказывать:

- Оно и брало потихоньку! Едва-едва только рассвело - дерг! И тихо... Потом еще раз - дерг! И снова - тихо. И потом повело, повело, вон до того - видите? - кустика по-ве-е-вело! "Дай, - думаю, - подсеку!" Хвать! Ох, оно как рвануло! Эх, и рвануло! А леска у меня из двадцати волос, да еще какого жеребца! От Рыцаря, племенного орловского рысака! Такая там леска, что одним волосом можно подтелка за рога тянуть! Удочка дугою! Я ослабляю! А оно рвет, а оно рвет! Я держу! Как вдруг всплескивает! Ей же богу, как корыто...

- Ну, Кирило Иванович, неужели такое огромное?

- Ей-богу, как корыто! Сатана! Больше сатаны! Хвостом по воде как врежет - и на дно! Я дерг! А леска - дзинь! А я в воду со всех ног шлеп! - и по шею! Вот и сушусь! Одежда . немного уже высохла, а сапоги и до сих пор вон мокрые! Босиком хожу! Так с крючком и пошло!. У грузила перервало!

- Может, леску грузило перетерло?

- Э, нет! Перервало! Да разве такое не перервет! Как корыто! Вот и распутываю! Килограммов двадцать! Не меньше!

Вы лучше поверьте Кириле Ивановичу, чтоб его не рассердить. Если Кирило Иванович рассердится, он замолчит и никогда на свете не расскажет вам, как прошлой весной на Лиманском озере лебедей стрелял...

Кирило Иванович весьма неохотно о том лебеде рассказывает, так что вам надо очень тонко и дипломатично растревожить его рану, чтобы он в гневе на своего внука Васю рассказал вам:

- А все он, тот чертов Васько! Если б не он, был бы лебедь мой...