Ни пуха вам, ни пера - Остап Вишня

- Ну, пойду, - говорю, - поищу Ивановича. Да, может, и сам перепелами побалуюсь.

Увидел я Олексу Ивановича еще издалека. "Дай, - думаю, - погляжу, как старик на перепелов охотится".

Подошел, стал за копной, наблюдаю. Старик меня не видит.

И смешная и трогательная картина предстала моим глазам.

Сидит Олекса Иванович на снопе (над просищем снопы еще не были сложены в копны), а неподалеку от него бегает и, правду говоря, не бегает, а ходит Пирка. Ходит челноком, как и полагается настоящему охотничьему псу. Шел-шел Пирка, вдруг остановился. Стал, повернул голову к Олексе Ивановичу и смотрит. Олекса Иванович, вижу, поднял руку. Пирка лег. Олекса Иванович встает потихоньку и, не торопясь, идет к Пирке. Подошел, взял ружье на изготовку, сделал три шага - перепел сорвался. Олекса Иванович выстрелил - перепел упал. Олекса Иванович сел на сноп. Пирка поднялся, пошел - не побежал - пошел! - обнаружил убитого перепела, принес и положил перед Олексой Ивановичем. Постоял немного, пока Олекса Иванович махнул рукой: "Вперед!" Пирка снова пошел челноком... Стал. Потом лег. Снова подымается Олекса Иванович... Так и охотятся. Пока найдет перепела Пирка, отдыхает

Олекса Иванович. Пока дойдет к перепелу Олекса Иванович, отдыхает Пирка.

Долго я стоял, любовался двумя старенькими друзьями.

Когда Олекса Иванович "мазал", Пирка поднимал голову и долго на него смотрел.

Олекса Иванович, закладывая в централку патроны, говорил:

- Ну, не сердись, Пирка! Бывает!

Подошел я к Олексе Ивановичу, поздоровался.

- Как здоровье?

- Прыгаем! Вдвоем с Пиркой прыгаем. Видите, уже полдесятка с Пиркой ухлопали! - показывая на сумку, улыбнулся Олекса Иванович.

........................................................................ ...................................

Всю жизнь с ружьем! До последнего дыхания!

Благородная страсть благородного человека!

А МЫ ГЛУШИМ...

Если бы, к примеру, кто-нибудь встретил компанию веселых-превеселых ребят с рюкзаками за спинами, с термосами, с ягдташами и прочими охотничьими принадлежностями и чтоб эта компания, распевая "Где ты, хмель, хмель, ночевал?", полным аллюром летела на самоходной пушке ну хотя бы в направлении на Белую Церковь и вот, оставив такую компанию, кто-нибудь, к примеру, спросил бы:

- Здорово, ребята! Куда это вы так торопитесь? На какой прорыв?

- А это мы на зайцев! Передавали, что около Белой Церкви заяц шоссе перепрыгнул.

- Да что вы...

- Черта лысого убежит! Мы его с самоходки трахнем!

- Тю!

- Вот вам и "тю"! Тюкайте лучше на зайцев, чтобы на Белую Церковь бежали. Мы их там прямой наводкой...

Очень удивился бы тот "кто-нибудь", и встали бы у него волосы дыбом...

Не меньше удивилось бы человечество, если бы увидело такую картину: около просяного поля стоит, замаскировавшись, танк, ну, возможно, не самых крупных размеров, хотя бы и танкетка, а в просе стоит "на стойке" прекрасный сеттер-лаверак... и вот командир танка командует:

- Пиль!

Сеттер, как ему в таких случаях и положено, прыгает опрометью вперед. Из-под него - ф-p-p-p! - перепелка.

Командир:

- По перепелке огонь!

"Тарарах-бах!"

И перепелка камнем падает в просо.

После этого подается команда:

- Джек! Апорт!

И прекрасный сеттер-лаверак красиво и гордо подает командиру танка перепелку. Потом танк мчится к другому просищу, где Джек челноком снова проверяет территорию... Снова стойка. Снова и т. д. Одним словом, называлась бы эта картина: "Охота с танком на перепелок"...

Картина невозможная. Даже в воображении... Немыслимо, понятное дело, допустить, чтоб эскадрилья "яков" гонялась над болотом за чирками и поливала тех чирков пулеметными очередями...

Ну, ясно, что это авторская фантазия. Дикая фантазия. Никогда, нигде ничего подобного не было и не будет...

А вот представьте себе такую картину...

Пруд... Или Днепр... Или Ворскла, Псел, Десна...

Сидите вы тихо под лозой, в руках у вас удочка, на одном конце на той удочке червяк, на другом - вы, рыбак...

Сидите вы, глядите на поплавок, глядите и думаете...

Вы себе думаете, рыбка себе не клюет. И рыбка вами довольна, и вы рыбкой довольны...

Хорошо и приятно...

И вдруг:

"Б-б-ба-бах!"

Перед вашими глазами вздымается вверх водяной смерч, вы падаете с перепугу навзничь, крючок цепляется за вашу собственную губу, вы никак не можете вспомнить, где бомбоубежище, срываетесь в кусты и тяжело дышите.

Очнувшись, видите... Среди пруда (или Днепра, или Псла, или Ворсклы, или Десны) стоит лодка, на лодке милостиво вам улыбаются:

- Что, папаша, душа где? За каблуками?

- Да уже, - говорю, - и каблуки минула!

- Не бойся! Это мы рыбку глушим. Видишь, сколько за один раз? Пол-лодки! Да вон еще сколько поплыло! Собирай! Удочкой-то ее, папаша, и до второго пришествия не надергать.

Правильно говорят "детки" - не надергать!

Это еще небольшими гранатами или бутылками с толом глушат! А если начнут тысячетонными глубинными бомбами жарить, тогда и до нового пришествия не надергать...

И вообще придется ли когда-либо дергать?

Нужно, обязательно нужно кого-то дернуть!

ЭПИЛОГ

Не люблю эпилогов!

Лучше я, будучи человеком абсолютно не эгоистичным, воскликну:

- Да здравствует трудовое человечество! Да здравствует молодая радость и радостная молодость! Не забудьте только, товарищи, вот чего;

1) Берегите птичьи гнезда!

2) Уничтожайте бродячих собак!

3) Говорите всем вместо "здравствуйте!" - "боже тебя сохрани, уничтожить гнездо дикой утки!". Если вашего знакомого удивит ваше приветствие, объясните ему, ироду, что из утиных яиц высиживаются прекрасные пушисто-желтенькие утята, что те утята вырастут и станут взрослыми крыжнями или чирятами, что те крыжни или чирята будут совершать утренние и вечерние перелеты, что те перелеты-такая красота, такая роскошь, какой он, ирод, никогда нигде не видел и не увидит. А если ему, дьяволу, обязательно хочется нечто такое выдрать, пускай выдерет у себя левую ноздрю. Тогда все будут знать, что он не любит природы и что вообще он "сероводород".

4) Любите собак кровных и берегите их!

И благо вам будет и долголетними будете на земле...

До свидания!