Третья жена хозяина песков - Анна Наварр

С чего бы начать?

Допрос торговцев открыл Актауру совершенно новое.

Нет, конечно, он и раньше слышал о необузданном нраве дива Дахара. И сложно было бы не услышать: ведь Дахар – сын главы Парящего города, главного города расы дивов. 

А дивы – фактически были хозяевами земель. Султаны, цари или князья правили землями с разрешения и по позволению дивов. 

Дивы же получали дань. 

Или, если кто-то смел оказывать сопротивление, брали свое силой. В магии им не было равных. Сама магия защищала их. 

Люди не могли соперничать в магии с дивами. Да и на оружии тоже было невозможно – дивы были неуязвимы и оттого бессмертны.

Актаур, сам рано овладевший магией и считавшийся довольно сильным, не мог сравниться со слабейшими из дивов. А у дивов даже женщины владели особыми видами магии.

В Этта-эрбе, столице наследных земель Актаура, жила дива-пророчица Велимзан. И когда Актаур, отчаявшись, пришел к ней с дарами, она совершила ритуал. 

Именно поэтому он оставил свои земли и отправился на другой конец пустыни, чтобы купить одну-единственную женщину. 

Но та ли это женщина, он пока не знал. 

Надеялся. 

И то, что за именно этой женщиной охотится див Дахар, только укрепляло Актаура в мысли, что он все сделал правильно. 

Эта дикарка явно не обычная женщина, приученная к покорности и подчинению. В ее глазах светился ум, а реакции были совершенно иными. Любая из женщин каравана или его гарема, получившая столько внимания, сколько дал ей Актаур, уже растеклась бы перед ним лужицей. 

А эта принимает как должное. 

Больше того, ее раздражало, что и другим женщинам не оказывается такое внимание. Она даже настояла на том, чтобы Кану усадили на ослика! Кану! Служанку!

Непостижимо.

Требовалось разобраться. 

И это при том, что она не помнит своей жизни до того самого дня, когда Ендик ее купил. Актаур слышал это сам, когда в ночи возле бедняцкого домика замер при звуках голоса дива Жарана. То, что это был див, да еще брат Дахара, изгнанный из Парящего города, – стало фатальной ошибкой для Актаура.

Он бы и умер там, будь эта женщина другой. 

Но теперь он задолжал ей жизнь, и это удерживало от более решительных действий. В конце концов, сломить волю женщины не так уж трудно. Но если она может убить даже дива, то куда ему? Придется договариваться.

Ольга нашлась на краю рощи. 

Сидела и играла со своим малышом. 

– Что ты хотеть знать? – с явным акцентом спросила она, когда молчание слишком уж затянулось. Кана занималась с ней целыми днями, и Ольга уже сносно могла объясниться. 

– Кто ты? Откуда? Как здесь оказалась? – начал задавать вопросы Актаур, совершенно автоматически перекатив в пальцах заклятье истины. 

Ольга хмыкнула. 

– Я Ол-льга. Я не знать имя место, где была раньше. Как оказалась здесь – купили торговцы, затем ты. 

Она протянула руку и поймала синий шарик. Тот с хрустом перекатился между ее пальцев, так и не сменив цвет, а затем исчез, оставив после себя легкий аромат свежести. 

Ее синие глаза с удивлением посмотрели на ладони. 

– Почему пропал? 

– Женщины не могут управлять магией, не могут ей даже владеть, – озвучил прописную истину Актаур. 

Ольга опять хмыкнула, словно он сказал какую-то глупость. 

– Почему див Дахар ищет тебя? – повторно призвав чары правды, продолжил спрашивать.

Она снова потянулась к шарику, но теперь, перехватив его, вложила в ладонь малыша. Шарик замер, как будто попал в силки.

– Я не знаю, – наконец ответила Ольга. – Не думаю, что он ищет меня. Кого-то похожего, может быть.

Пока Ольга отвечала, Актаур зачарованно следил за игрой малыша с шариком магии. А ведь старший из торговцев упомянул, что ребенок, по словам дива Жарана, не слабый маг. Проявленный. 

Невероятно. 

Сам Актаур проявил способности в пятилетнем возрасте, что считалось необычайно рано. Обычно способности приходили годам к двенадцати. И в четырнадцать тем, кто не проявил способностей к магии, позволяли одну попытку получить этот дар на испытании в Храме. 

Берес пытался пройти такое испытание и хоть добрался до конца, способности к нему так и не пришли. Он стал учиться воинскому мастерству, а затем и делать карьеру. 

Но ребенок, почти новорожденный – и вдруг маг? Что за отец там? Результат ли это везения или все тщательно спланировано?

– Кто отец ребенка? – задал Актаур следующий вопрос. 

Ольга посмотрела на рассыпанные по небу звезды. В ее глазах блеснула влага. Но она ничего не ответила.

– Не можешь сказать?

Она покачала головой.

– Я не знаю, – одними губами обозначила она. 

Это плохо. Но и хорошо одновременно.

Плохо тем, что отец может однажды объявиться и предъявить права на ребенка. Хорошо – если удастся принять ребенка в род раньше, то мнение отца уже не будет иметь значения. 

– Когда ребенок родился? 

Ольга пожала плечами.

– Неделя – сколько дней? – спросила она.

– Шесть, – чуть удивленно ответил Актаур. Не знать таких элементарных вещей?

– Тогда… – она подняла ладошки и два раза сжала и разжала кулачки. И показала еще три пальца. – Столько дней. 

– Двадцать три. – она умела считать! И быстро, в уме. Невозможно. 

Кана, например, считала до десяти и только по пальцам.

А она, похоже, даже перемножила в уме!

Актаур теперь смотрел на нее с искренним любопытством. Таких женщин  он никогда в жизни не видел. 

Но двадцать три дня – это хороший срок. Ребенка принять в род можно, только пока ему не исполнится месяц, а это – двадцать восемь дней. Согласится ли Ольга? И похоже, она собирается сама задавать вопросы. 

***

Спасибо за вашу поддержку! 

Жмите "Мне нравится", подписывайтесь на профиль и пишите комментарии - все это ускоряет меня в написании прод! :)